Но я не могу не разговаривать с ним. Я должна разобраться с этим.

Я набираю его номер и нерешительность охватывает меня.

Пожалуйста, сделай так, чтобы к этому моменту он уже выпустил пар. Позволь нам пройти через это.

Я меряю шагами комнату в ожидании соединения сети. Когда идут гудки, я резко останавливаюсь.

Мне слышен рингтон Итана, песня группы AC/DC «Back in Black», доносящуюся с лестничной площадки.

 Я открываю дверь, и вот он – стоит с телефоном в руке, сгорбившись и прислонившись к стене напротив моей двери.

— Итан?

— Я не знаю, почему я здесь.

Мне его два его слышно. Его голос груб, а костяшки пальцев разбиты в кровь. Его поза настолько напряжена, что я прихожу в ужас.

— Что случилось с твоей рукой?

Он продолжает говорить, как будто вовсе и не слышал меня.

— Даже когда я пытаюсь держаться подальше, у меня не получается. Что, черт побери, со мной не так ?

— Итан? Твоя рука?

Когда он смотрит на меня, его глаза красные и опухшие.

— Ударил кулаком в стену.

— Зачем?

— Потому что я жалкий нытик. Ты должна была уже это понять.

Я никогда не видела его таким эмоционально уязвимым. Моя кожа покалывает. Это не хорошо.

— Эй, все нормально. Входи. — Я беру его за руку, побуждая пройти внутрь. — Дай мне все обработать.

Он неохотно следует за мной в ванную комнату. Я ополаскиваю его руку под теплой водой и покрываю царапины антисептическим кремом. Он осторожно за мной наблюдает. Его напряженность заполняет пространство маленькой комнаты.

Я хочу его успокоить, но не знаю как. Когда я пытаюсь прикоснуться к его лицу, он отходит назад, так чтобы я не дотянулась.

— Не стоит… — Он уходит в гостиную, подергивая рукой волосы. — Лучше бы я вернулся домой. С самого начала я знал, что буду худшим, что случится с тобой в жизни, но я был слаб. Ты делаешь меня таким слабым!

Паника подступает к моему горлу, пока я наблюдаю за тем, как он шагает из стороны в сторону. Он страдает. Рассыпается на кусочки быстрее, чем я могла бы собрать его воедино.

Я кладу руку на его грудь, чтобы остановить. Он смотрит на нее словно на гребень, который прожигает в нем клеймо. Я опускаю руку и стараюсь говорить спокойно.

— Итан, послушай, что бы ты ни чувствовал сейчас, мы сможем справиться с этим вместе. Пожалуйста, просто… — Я делаю вдох и пытаюсь успокоиться. — Скажи мне, как помочь тебе. — Потом у меня возникает ужасающая мысль. — Мы же можем это исправить?

Он прислоняется к стене, и морща брови, откидывает голову назад.

— Я не знаю. — Его паника вибрирует в воздухе, заставляя волосы на моем теле, встать дыбом.

— Как я могу помочь? Пожалуйста…

— Черт побери, Кэсси, я не знаю, понятно? Я вообще не знаю, какого хрена делаю. С того момента, как я встретил тебя, я так изменился, что теперь не знаю как мне быть. Я знаю только то, что я хочу быть с тобой, но…

Я подхожу к нему и беру его лицо в руки. Я в таком же отчаянии, как и он.

— Нет. Никаких «но». Ты со мной. Посмотри. Ты прямо здесь.

— Но я не должен быть. — Он плотно закрывает глаза.

— Ты должен. Ты со мной, и я твоя, и я… Я люблю тебя.

Он резко открывает глаза и смотрит на меня, и тут я осознаю, что это впервые, когда я сказала ему об этом. Странно, что для него это новость. Я чувствую это уже долго время, но думаю, была слишком горда или испугана, или просто упряма, чтобы сказать это вслух. Но сейчас я должна сказать ему это, потому что теряю его.

Я наблюдаю за его реакцией. Жду ли я тех же слов в ответ? После всех этих месяцев непреодолимой страсти, конечно же, это то, чего я жду. Но он не говорит этого. Вместо этого он опускает голову, словно я открыла ящик Пандоры и обрекла нас обоих на неудачу.

— Черт. Кэсси… не надо…

— Это правда, — говорю я, пока боль в моей груди вспыхивает. — Я люблю тебя, Итан. Ты… удивительный. Но я знаю, что ты напуган. Последний раз, когда ты открывался кому-то, твоя девушка изменила тебе с твоим лучшим другом. Но знай, я никогда не сделаю этого. Я люблю тебя. И надеюсь, что под всеми твоими страхами… ты можешь найти способ… ну, я надеюсь, ты… тоже меня любишь. Так же?

Пожалуйста, Итан. Скажи, что я права.

Он качает головой.

— Я не могу…

Я сдерживаю слезы. Ему нужно, чтобы я была сильной, а мне нужно, чтобы он был в порядке. Мы справимся с этим.

— Ты не можешь… любить меня?

Я напрягаю все свои мышцы, чтобы его ответ не задел меня.

— Кэсси, не важно, что я чувствую к тебе. Я не могу быть тем, кто тебе нужен.

— Ты можешь. Ты есть тот, кто мне нужен.

— Как ты можешь такое говорить? — раздражение наполняет его голос грубостью. — Я доказывал тебе, что ты ошибаешься снова и снова. Ты заслуживаешь кого-то другого.

— Мне не нужен кто-то другой. Но… если ты…

Он качает головой.

— Ты знаешь, что это бред.

— Я не понимаю. Получается, ты хочешь меня, но не любишь? — Мой голос надрывается, и мне ненавистно то, какой жалкой я кажусь.

Его лицо переходит от выражения беспокойства к жалости. Я ненавижу этот взгляд. Он видит, как отчаянно я хочу, чтобы он сказал мне, что я неправа.

— Ты думаешь, я не люблю тебя? — говорит он, отходя от двери и становясь в полный рост. — Думаешь, если бы я не любил тебя, то был бы в таком аду сейчас? Думаешь, мне нравится это чувствовать? Словно то, что я отталкиваю тебя, не разрывает меня на части? Черт, Кэсси, я знаю, что правильно сделать, это просто оставить тебя одну.Но когда я думаю об этом, это… — Он сжимает свою грудь. — Это причиняет чертовскую боль. А я так устал от боли. Я думал, ты облегчишь это, но ты только сделала хуже. — Все, что он чувствует отражается на его лице. Он едва ли может смотреть мне в глаза, отчего у меня наворачиваются слезы. — Хочешь, чтобы я сказал это? Да, я люблю тебя. Но ты понятия не имеешь, как много раз я не хотел этого чувствовать.

Он сжимает руки в кулаки, и выглядит таким вкрай измученным, что он как будто вот-вот распадется на части, если не прикоснется ко мне. Я чувствую то же самое.

— Любовь к тебе, — говорит он. — самое глупое и самое эгоистичное, что я когда-либо делал, но я не могу перестать любить тебя. Знает бог, я пытался.

Не успеваю я ответить, как он начинает двигаться. Через каких-то три шага он обнимает меня, притягивает к себе, завладевая моим ртом.Первоначальный шок быстро сменяется раскаленным жаром. Он проникает в мои мышцы и оседает в костях.

Он стонет и целует меня снова и снова, становясь более раскованным с каждой секундой. Я с трудом поспеваю за ним.

Он никогда не целовал меня так. Никогда. Он словно общается напрямую с моим телом. Просит разрешения и извиняется, желая того, что никогда не будет. Он отталкивает меня назад к стене, и хоть поцелуй и полон страсти, которая всегда была между нами, есть в этом еще и нечто другое.

Словно шепот проникает под мою кожу и согревает воздух в легких. Я чувствую, как он путается во всех моих нервных окончаниях, пока Итан не прижимает меня своим весом и не стонет мне в губы.

— Скажи мне, как перестать любить тебя, Кэсси. Пожалуйста. Я не имею понятия.

Поцелуи становятся глубже. Более долгими. Более страстными. Это соблазнение и страсть. Неприкрытые и без стеснения.

Это все.

Движения наших рук и губ становятся неистовыми. Он говорит, что хочет, чтобы мы были порознь, но у наших тел другие планы.

Его движения грубы и нетерпеливы. Когда он дергает за мою блузку, я поднимаю руки, чтобы он снял ее.Мои джинсы идут следом, и мне приходится прислонится к стене, чтобы он смог стянуть их. Когда он целует меня, прокладывая дорожку поцелуев снизу вверх, мои ноги становятся ватными.

Тепло курсирует от него ко мне и обратно. Везде куда бы он ни прикоснулся, моя кожа горит огнем. Места до, которых он еще не добрался изнывают от боли. Его губы повсюду словно он пытается поглотить меня. Я знаю, как он себя чувствует. Я испытываю тот же голод по отношению к нему.