Священник со спокойной улыбкой молча покивал головой. Уж он-то знал… Все снова посмотрели на костёр. Огонь поочередно наклонялся то к одному, то к другому участнику спора, как бы прислушиваясь к мнению каждого.
– Человек должен гордиться своими собственными достижениями. А гордиться предками… Ну, не вы же это сделали, а предки! – меланхолично прервал тишину Володя Войнович.
– Ну, вами в таком случае точно никто не будет гордиться. А Россия… Россия безразлична к жизни человека и к течению времени. Она безмолвна. Она вечна. Она несокрушима, – глядя коллеге прямо в глаза, с железной ноткой в голосе, произнес Валентин Пикуль – рулевой-сигнальщик эсминца «Грозный».
Двое мужчин – один с пышной шевелюрой и густой, окладистой бородой, другой помоложе и с бородкой попроще, сидели по-европейски толерантно прижавшись друг к другу плечами.
– О чём вы говорите? – сказал бородатый, – Да нету никакой России! Россия, не имеющая никакого отношения к Руси, и получившая, вернее укравшая свое нынешнее название, в лучшем случае в 18 веке, тем не менее – нагло претендует на историческое наследие Руси, созданной на восемьсот лет раньше. Однако Московская история – это история Орды, пришитая к истории Руси белыми нитками и полностью сфальсифицированная.
– России нет. России, Карл! – поддакнул Фридрих.
Михаил Юрьевич заволновался:
– Но это же так очевидно, гордиться предками, Родиной, Россией. Кто же может этому помешать? Зачем же здесь сила духа? Не пойму я вас, Александр Сергеевич. Кто же скажет, что Россия – зло?
– Э, друг мой, не просто скажут, а объявят Империей Зла рональды всякие. И про царя нашего, Ивана, напишут французы в своей главной французской энциклопедии, что он грозный, прозванный за свою жестокость Васильевичем. Потому что он уничтожил пять тысяч человек. А цивилизованный король Англии Генрих VIII Тюдор в то же самое время убил 70 тысяч человек. И ни разу он не грозный, потому что за свободу и демократию… Есть людишки и у нас, и за границей. Они настойчивы и крикливы. Они были и есть. И именно они хотят, чтобы мы проявили малодушие. Отреклись от родины России, славы своей и от своих предков. Имя им – либералы, слуги «свободных» народов. Вот ясновидец Федор Михайлович прекрасно их изучил. Что скажете, Федор Михайлович?
– А что скажу, – русский либерализм есть нападение на самую Россию. Либерал ненавидит народные обычаи, русскую историю, всё. Эту ненависть к России либералы наши принимали чуть не за истинную любовь к отечеству и хвалились тем, что видят лучше других, в чем она должна состоять; но теперь уже стали откровеннее и даже слова „любовь к отечеству“ стали стыдиться, даже понятие изгнали и устранили, как вредное и ничтожное.
– А может, отпустить их всех, как вы думаете, отец Тихон? Всех этих, готовящих взрывы, танцующих в церквах, они же за свободу, либертэ, так сказать, либералы. Понять… и простить… – молвил, поправляя пенсне, высоченный лекарь из ополчения Антоша Чехонте.
– Понять нужно, и Бог простит. А вот отпустить нельзя. Преступника без наказания оставлять есть не милость, но бесчеловечие и безумие. Один прощеный злодей подаёт повод к подобному злодеянию многим. Ибо злые, видя ненаказанного злодея, на то же злодеяние идут с надеждой, что и им так же прощено будет.
Пленные поежились.
Светало. Второе ополчение князя Минина и мещанина Пожарского готовилось к бою.
Наступало утро 22 октября 1612 года.
Крыжановский Влад
***
Багряный лист плывёт над тихим полем,
Вальсируя и медленно кружа.
Он так красив и светел ясным тоном,
Но робость в нём и слабость вижу я.
Ведь он один! Совсем один печальный…
«Велик ты красотой своей прощальной, -
Я говорю. – О, друг ты мой прекрасный,
Понять я смог, какой же ты несчастный!..»
Закончил этого листа печаль я,
В ладони бережно его сложил
И к дереву отнёс к другим листам,
И друг багряный будто бы ожил,
Ведь это лучше, чем скитанье по полям.
Зимние чудеса
Снегами запорошенные ветви –
Понятье вечной светлой красоты.
И для кого-то, может, незаметной
Загадочной симфонии мечты.
Красавица зима! Повсюду – холод,
Но почему-то на душе пылает зной.
Я верю в чудо зимних снов и голос
Пурги, метели, вьюги ретивой…
Снежинок вальс божественный кружится…
Я верю, что зимою всё случится.
Звезда
Бывает вечером зимою час чудесный,
Когда уже задремлет свод небесный,
Одна Звезда светиться начинает…
Луна на небосклоне воспевает
Тогда красу её во тьме глубокой
И озаряет взором светлооким…
Красавица Звезда Творцу послушна,
На мир земной взирает равнодушно.
То с высоты нам свет прольёт лазурный,
То, словно факел вдруг зажжёт пурпурный…
Я красоте её с восторгом внемлю,
А вдруг Звезда к нам снизойдёт на землю?
***
Город, покрытый дымкой…
Пелена мне, увы, непонятна.
Занавес, крепко закрытый.
Тайна была так приятна…
Птиц перелетных раскаты,
Сколько людей – столько мнений.
Толпы, познавшие слабость,
Породили много сомнений.
Каменный поработитель,
Лица, покрытые тленом,
Глаза мечтою сверкали, -
Глазницы покрылись пеплом.
В облаках мы на крыльях летали, -
Солнышка радостный лучик…
Крылья нам пообломали,
В быту такой груз не нужен.
Только у пары из тысяч
Хватит силенок не сдаться,
Только у пары из тысяч
Так просто – с мечтой не расстаться…
Бакин Роман
Волшебная шкатулка
В одной деревне жил мальчик, и звали его Фёдор. Жил он в крестьянском доме с отцом и младшим братом. Фёдору нравилось путешествовать, он любил выходить гулять. Каждая прогулка для него была, как путешествие. Однажды мальчик в шкафу отца нашёл очень прелестную шкатулку. Она была из драгоценных камней: рубина, сапфира, изумруда и янтаря. Фёдор не удержался и открыл шкатулку. Отец услышал громкий свист и помчался в коридор, там не было ни сына, ни шкатулки.
Эту шкатулку подарили отцу много лет назад, но он до сих пор не мог её открыть. А Фёдор очутился в странном коридоре – красном, но и прозрачном. Мальчик прошёл чуть дальше и замер от удивления. Перед ним стоял лес, весь в красных оттенках: красная река, красные деревья, даже небо было красное. Фёдор пошёл по тропинке, которая привела его к дубу. Мальчик дошёл до дерева, а из дуба вылез кролик, и начал говорить с ним. Кролик знал, что Фёдор придёт! Он рассказал Фёдору, что ему надо пробежать лабиринт и найти там рубиновую розу, только тогда он найдёт выход. Кролик направил Фёдора к лабиринту и дал ему клубочек, чтобы тот смог вернуться назад. Мальчик бродил в лабиринте 3 дня и 3 ночи. Он нашёл розу и побежал обратно по размотанному клубочку. Вот он выбрался, и отдал розу кролику. Как только мальчик отдал розу, он очутился у себя дома – на том же месте. Отец работал, а брат гулял. Фёдор обрадовался, и пошёл к брату. Мальчик открыл дверь, но перед ним появились синие горы. Он испугался. Потом он понял, что это ещё один мир из шкатулки. Мальчик подумал, что это проделки кролика, и пошёл искать его. Он забрался на гору и увидел там цветочное поле, – все цветы были синие. К нему подлетела ворона, и она ему сказала, что надо забраться на самую высокую гору и достать камень. Фёдор полез на гигантскую гору, он много раз соскальзывал и падал, но поднимался. Так он поднимался 3 дня и 3 ночи. Когда он поднялся, то увидел чудный сапфир. Ворона подлетела к нему, и он кинул камень вороне, и оказался дома. Мальчик понял, что сейчас он попадёт ещё куда-то. Он принялся открывать дверь, но у него нечего не выходило. Тогда он обрадовался и побежал на поле увидеться с отцом. Пока он бежал, всё в округе становилось зелёным, на удивление Фёдора. Мальчик оглянулся, посмотрел в разные стороны и понял, что он попал в мир изумрудов. Он ожидал, пока к нему подойдёт хоть кто-то, но не дождался и пошёл в лес.