Некоторое время Алина рассматривала глыбу, а потом отошла от окна, села на диван, и я отметил, что девушка побледнела.

Мне было жаль ее. Невероятно жаль.

– Мы будем тебе помогать, – проскрипел Ормонд. – Будешь стараться – и все получится. А пока давай, устраивайся. Если захочешь чаю, то он внизу, в лавке. И мне тоже завари чашечку.

К вечеру девушка успокоилась и, насколько я видел, примирилась с судьбой. В квартире, которую щедрым движением крыла ей выделил Ормонд, было все, необходимое для жизни, но тиллуан вручил Алине несколько крон в счет аванса, чтобы она могла прикупить себе какую-нибудь одежду, более похожую на ту, которую носят в Айонзуне.

– Составите мне компанию? – спросила Алина. – Я ведь не знаю, что тут и как…

– Конечно, – откликнулся я. – Просто так взять и выпустить существо с теневой стороны в город – это безрассудно.

Попадет под экипаж с непривычки – и кто будет в этом виноват? Пусть для начала осмотрится в нормальной компании, поймет, что у нас и как. Алина нахмурилась. В карих глазах сверкнула настоящая молния.

– Я не существо с теневой стороны. Не какой-нибудь этот ваш гнилогрыз, я…

– Гнилопроходец, – поправил я. Девушка начинала злиться: отличный знак. Чем больше в ней будет эмоций, тем больше той силы, которая не позволит рухнуть в тоскливое подавленное состояние. – Да, вы не такая, но все же не нормайс.

Алина вздохнула и больше ничего не сказала. Мы вышли из дома и, оказавшись на тротуаре, среди толпы народа, она схватила меня за руку и не выпустила до тех пор, пока мы не пришли в магазинчик готового платья Махоуни. Всю дорогу у Алины просто рот не закрывался: она задала мне добрую тысячу вопросов.

– А автомобилей у вас нет? Только конные экипажи?

– А у нас тоже вот так продают еду с лотка. Это вкусно?

– А войны у вас бывают? А ядерное оружие есть? У нас вот есть.

– А школы у вас есть? Университеты? А женщины там учатся?

– А в вашем мире что, не учатся? – ответил я вопросом на вопрос.

– Бывает по-разному, – ответила Алина и тотчас же удивленно замерла, глядя на большой фонтан на площади: в струях воды, которые взмывали к небу, плескались крохотные русалки, смеясь и распевая свои незатейливые песенки. Она сейчас выглядела, словно ребенок, впервые попавший в цирк, и я подумал, что их мир, наверно, очень скучное место. От Алины не веяло магией, значит, на ее родине тоже нет волшебства и чар.

В магазине к нам сразу же подошел Шеймус, ассистент – я знал его, несколько лет назад выгонял из его дома семейку бродячих змеекрыс. Алину тотчас же проводили в примерочную, а Шеймус негромко поинтересовался:

– Ваша невеста, господин Баллинхайн? Собираетесь жениться?

Я посмотрел на него тем взглядом, который отбивает желание говорить такие глупости. Даже если я когда-нибудь и соберусь жениться, то моей супругой будет нормайс, а не гость с теневой стороны. Впрочем… для девушек из приличных семей я слишком много общаюсь с обитателями мира теней. Это заставляет настораживаться их родителей.

Одним словом, я из тех, кому не светит правильный, достойный брак. Инквизиция ограждает мир нормайсов от обитателей теневой стороны, к нам относятся с уважением, но не пускают дальше гостиных.

– Она теперь работает в лавке Ормонда, – сдержанно объяснил я, и Шеймус кивнул. Я отошел к стулу, на котором обычно сидят спутники прелестных покупательниц, взял свежий выпуск “Времени”, и в это время в магазин впорхнула пестрая стайка девиц на выданье.

Все сразу же заполнилось смехом, запахом духов, лентами и заинтересованными взглядами – девушки смотрели в мою сторону, прикидывая, сойду ли я на роль жениха одной из них. Выйти замуж – все, о чем мечтают девушки, больше им ничего не надо. В магазин вплыл десятимачтовый корабль – мамаша с главным украшением, бородавкой на носу, и девичий щебет приутих.

– Шеймус, говорят, у тебя уже есть коллекция Арутти? Девочки, бегом в примерочную! – одну из дочек ущипнули за бок, и я услышал негромкое, но отчетливое шипение: – Незачем так таращиться, это инквизитор! Только теневой стороны в доме нам не хватает!

Девицы сразу же отвернулись от меня и почти бегом бросились к примерочным кабинкам. Я перевернул газетную страницу, и Шеймус уважительно прицокнул языком: из примерочной вышла Алина.

Я опустил газету и неожиданно для себя обнаружил, что смотрю на девушку с исключительно глупым видом. В начале нашей встречи она выглядела пусть и привлекательной, но дикаркой в этих штанах из грубой синей ткани и странной рубахе с короткими рукавами… Теперь передо мной была барышня в легком сиренево-синем платье – ее словно соткали из летних сумерек.

“Теневая сторона, – сказал я себе. – Это ее обаяние”.

– Никогда не носила платья, – смущенно призналась Алина, глядя так, словно ей была важна моя оценка. Я улыбнулся; матушка выводка дочек посмотрела на нас с нескрываемой досадой, которую тотчас же замаскировала презрением.

– Вам очень идет, – отметил я. Улыбка Алины была ясной и светлой, и я вдруг обрадовался, что она улыбается так, словно все, что с ней случилось, теперь отступило и больше не пугало.

Потерять дом и попасть в неприятности – не всякий будет справляться с таким настолько решительно. Любая из девиц, которые сейчас были в примерочной, села бы на пол и принялась рыдать – уж таковы девушки моей родины, они плохо справляются с проблемами.

Нет, Алина с теневой стороны определенно нравилась мне этой своей энергичной жизненной силой.

Когда мы возвращались домой, то прохожие смотрели на нас с нескрываемым любопытством. Алина не вызвала интереса, когда мы шли в магазин – инквизитор выловил очередное чудное нечто, мало ли их на теневой стороне? А теперь рядом со мной шла прелестная барышня и с нее не сводили глаз. Теперь по всему городу поползут слухи, разговоры и сплетни.

– Со мной что-то не так? – негромко спросила Алина. – Почему все так смотрят?

“Потому что видят в вас не девчонку с теневой стороны, а спутницу того, у кого ее не может быть”, – подумал я и ответил:

– Потому что вы очаровательны. Почему бы еще?

***

Алина

Он назвал меня очаровательной. И это прозвучало не просто, как вежливые слова, которые никого ни к чему не обязывают и говорятся просто так. Креван Баллинхайн действительно так считал.

На всякий случай я решила не углубляться в размышления об этом. Потому что все это стало бы очень грустным в итоге. Парням в моем мире я не нравилась – вернее сказать, нравилась не настолько, чтобы они предложили мне встречаться или сделали бы какие-то шаги навстречу. Да не так уж и много парней на филфаке, факультете невест…

Надо же, я уже говорю “в моем мире” и почти не удивляюсь. Наверно, Ирина Павловна сейчас в ярости – обнаружила, что меня нет, магазин пуст, и народ, охочий до халявы, уже растаскивает приключения космодесантников.

Нет, никогда больше не буду смеяться над такими историями. В них пишут правду, как оказалось.

Пожелав друг другу доброй ночи, мы расстались. Я зашла в выделенную мне квартиру, закрыла дверь и какое-то время стояла, привалившись к ней спиной и думая так себе, ни о чем и обо всем сразу. Квартира погрузилась в сумрак, но прямо передо мной вдруг послышалось гудение: большой зеленовато-золотой жук усердно махал крыльями, от которых растекались волны теплого мягкого света.

Господи, сегодня утром я пришла на работу в букинистический, а завтра буду работать в аптеке для чудовищ иного мира – вот как с этим свыкнуться? И в этом мире вместо электрических лампочек вот такие жуки, и одного такого вполне достаточно, чтобы озарить комнату…

На сдачу в магазине одежды меня снабдили еще нижним бельем и ночной сорочкой с таким количеством кружев, что становилось жутко. Вздохнув, я прошла в спальню, переоделась ко сну и, устроившись под тонким одеялом, стала смотреть в окно. Город, удивительно волшебный и яркий, будто сошел с иллюстрации в книге старых сказок. Сейчас я видела его изящные крыши, озаренные чуть розовой полной луной. В ее свете было видно, как по конькам и трубам прыгают какие-то юркие существа, похожие на кошек.