Сарвар не заметил, как подошел к милицейскому участку, будучи занятым своими думами. Он знал это место. После того как мать начала заниматься торговлей молочными продуктами, то мать, то брат, «попадали» в это место.

– Зайди парень, что нужно? – на него посмотрел усатый полицейский с острыми глазами, нахмурив брови.

– Я… пришел за мамой…

Кто мать? Воровка или торговка?

Сарвар сжал кулаки.

– Осторожно! О маме так не говорите.

– Не вытягивай шею, петушок. Раз поймали мать, значит виновата, как звать, фамилия?

Комок застрял в горле Сарвара… Кто они такие? Кто им дал такие права, что приходит на язык, то и говорят? Вдруг хлынула кровь в голову:

– Моя мать не виновата. Вы привыкли задерживать часто и безвинных людей. Если мать вам отдала часть продуктов, давно отпустили бы!

Усатый полицейский, широко открыв свои большие глаза подошел к Сарвару.

– Захотел смерти, что – ли мальчик? Сержант! Наручники! Вошел высокий парень-полицейский и взял за воротник Сарвара…

Открылась основная дверь комнаты и зашли 2-3 человека. Все они были в форме и в погонах со звездами. Сержант отпустил Сарвара и стал смирно перед начальником, усатый тоже поспешил к ним. Один из вошедших весь в орденах и медалях, видимо он начальник, посмотрел на Сарвара. Сарвару было не до него, только что сержант отпустил его воротник, поэтому считал, что все одной масти «как белые и черные-собаки». Но при этом совесть его мучила и это он чувствовал. «Независимо как, но надо спасать маму, пусть путем унижения» думал он, но сердце не подчинялось этому, восставал против. «Кто они?»– этот вопрос мучил его. Когда думал, что мать его сейчас сидит в какой-то темной и холодной комнате, которая чтобы заработать на хлеб покупала подешевле продукты на Абай базаре, иногда ходила пешком, хотелось поколотить, ругать себя.

– Вдруг начальник обратился к Сарвару.

– Стой, стой, как звать твоего отца, сынок? Обращение «сынок» чуть-чуть остудило горячее сердце Сарвара, как будто полили холодной водой.

– Мукадыр.

– Вы из махалли «Аллон»?

– Да.

– Да именно, так думал и я. Сын Мукадырбая… похож, как здоровье мамы, сестры и брата? Что делаешь здесь? Мы с отцом этого парня вместе ушли на фронт. Был прекрасный джигит…

Усатый полицейский, широко раскрыв глаза не дал ему договорить.

– Я, я его вызывал по одному делу: ты идешь иди, иди я сам решу все… усатый говорил скороговоркой.

– Мама…

– Да, да, все будет прекрасно, иди. Усатый вытолкнул Сарвара в коридор. «Как звать маму?» тихонько спросил.

– Хожиябону…

– Иди, скоро она будет дома.

Сарвар вышел из пункта и чуть прошел и стал ждать. Да ваша смелость перед такими как мы или простыми людьми бедняками… Если встретите начальника, то виляете «хвостом», подумал Сарвар. Он увидел того в военной форме в сопровождении усатого. Проводив его усатый, быстро зашел в свой пункт и минут через десять вышла мать.

– Сарвар? Что ты здесь делаешь? Очень устал – да? – я сама пришла бы, волки же не съедят меня.

Сарвар приложил свое лицо к лицу матери. Она сама бедная в каком состоянии, а нет, беспокоится об Сарваре.

– Усатый, что-то стал добрым, ничего не потребовал, отпустил меня. Я сама 5-10 рублей положила в его карман.

– Мама…

Мой мальчик, ты не все знаешь. Они кричали на нас, но вместе с тем зависимы от кого-то, есть люди, которые ждут от них чего-то.

Сарвар не стал говорить матери, что произошло в пункте, что его тоже же хотели задержать…

«Аллах, благодарю за твою справедливость, за то, что ты есть, возвратил меня живой и здоровой к своим детям»– сказала мать, как только зашла в дом. Анвар, скорчившись крепко спал в углу комнаты, лампа догорала, тетради Сарвара, которые лежали на низком столе под действием легкого ветерка то открывались, то закрывались.

РАЗВЕ ПЛОХО БЫТЬ ПЕРВЫМ?…

– Э-э, это ты? Очень похож на жениха…

– Именно так, но рядом не хватает невесты…

Если попросить как следует Аллаха может и найдется невеста?

– Это ты? Ты больше похож на папу чем на себя…

– Конечно, он будет похож на папу, чего захотел, чтобы он был похож на тебя…

Сарвар внимательно слушая шутки своих друзей, которые рассматривали фотографии учеников, почувствовал щемящую тоску в сердце. Скоро они все окончат школу… Десять лет прошли как один день. Школа, в которую ежедневно приходили, эти родные парты уже кажутся очень дорогими… А друзья? Сегодня ругались, а на завтра мирились… Встретятся ли в жизненном пути такие надежные, чистой души друзья? В течение доли секунды через мозг Сарвара прошли бесконечные вопросы и воспоминания…

Он обычно, именно с этими друзьями, как одна семья- дружно готовили уроки.

Сарвар и брат иногда собирались с детьми родственников у тети по отцу. Младший дядя Миргияс всегда проверял знания ребят и им задавал на листке тетради одинаковые задачи и примеры: «кто решит первый-тому премия». Это конечно не официальный экзамен. Но, мы все ребята-ровесники хотели показать перед дядей свои знания по математике. Конечно, эта игра имела большое значение, для нас… Воспоминание за воспоминанием…

В 40-годы вместо арабской письменности ввели латинский шрифт. Помню, у старшего дяди увидел роман «Минувшие дни» Абдуллы Кадири на латыни. Мне тогда было 10-11 лет и я с трудом одолел эту книгу, так как в школе мы изучали все предметы на кириллице.

Главная часть моей жизни – это моя семья. Особенно много времени проводили мы с братом в колхозе. От этого периода работы остались приятные воспоминания: мы любили колхозных лошадей Турик и Опой (так их звали). С их помощью обрабатывали междурядье различных растений: бахчевых, кукурузы, морковь, капусту. Я не мог сам садиться на лошадь, особенно на Опой (она не давала садиться сбоку). Поэтому я залезал на ветку черешневого дерева и прыгал на нее… и даже при этом лошадь показывала свой «характер», т.е. несколько раз поднимала-отрывала от земли заднюю часть тела и только затем успокаивалась.

Приятным занятием было вести коня на речку, входишь на нем в воду, и он медленно её пьет: какое удовольствие!

Иногда случались смешные (но горестные) истории. После работы обычно мы с братом на лошади проходили через ореховую рощу. Лошадь шла рысцой, и видимо, близко подошли к кустам ореха, и одна ветвь прошла через воротник брата, и он повис на ветке. Оказывается, ветка ореха прочная. В каком глупом, но смешном положении был брат, а меня одолевает смех…

В школьные годы тоже бывали смешные истории: в 1956 году осенью, впервые 9-10 классы были привлечены на сбор хлопка. Одноклассник Мирсоат работал помощником повара. Однажды, когда классные друзья пришли за обедом он, знаком пригласил их в сторонку и тихо шепнул: «Сегодня не обедайте». Вечером, тайком от ребят других классов, рассказал, что случилось. Оказывается, в тот день в котле обнаружили проварившуюся собачку. Это было, когда обед был готов к раздаче. Как быть? Нельзя же вылить весь обед на 150 человек в яму. Они же останутся голодными… Договорились: никому ни одного слова. Ведь, сколько миллионов людей в Корее употребляют собачье мясо и ничего…

Независимо от того, что иногда голодным, иногда сытым, иногда одевая чужие, старые рубашки растем как другие дети, становимся взрослыми, а это ведь прекрасно. Вот, заканчиваем школу, но еще ни разу не носил костюм… однако из-за этого, он не портит себе и другим настроение. Самое главное, он пользуется уважением в школе и махалле…

– Сарвар, ты слышал, оказывается в школьной виньетке наши фотографии будут расположены по алфавиту? – сказав так Абдубори возвратил его в реальность, т.е. развеял его думы. Вначале он не обратил внимание на слова друга, затем вдруг поднял голову:

– Что?

– То, что слышал.

– Объясни по порядку, кто кого куда будет ставить?

– Оказывается не имеет никакое значение результаты учебы: фото будет расположено по алфавиту.