– Извиняюсь, но я вынужден прервать не на долго вашу милую беседу, – вмешался Чикро, – мне необходимо подключиться к твоему сердцу, Елена.

– Какая прелесть! И какой пустяк! Подключиться к моему сердцу! Простите, пожалуйста, за глупый вопрос. Зачем? – встревожено произнесла я, – и что значит подключиться к сердцу в вашем представлении, мы же не в медицинской лаборатории на операционном столе, и здесь нет никакого специального оборудования.

– Всё, что нам необходимо для операции, у нас с собой, – указывая на странные предметы, лежащие на столе, сказал Чикро.

– Вот это? – удивилась я, – пять колец, дудка и несколько камней – это специальное оборудование для подключения к моему сердцу? О нет, Сабжет, не надо на меня так смотреть, вот сейчас даже твои чары не подействуют.

– Странные вы, люди, но сколько можно объяснять, что мы не причиним тебе вреда, нам просто надо кое-что починить и всё, – спокойно произнёс Сабжет.

– Ещё интереснее! Починить? Прозвучало так, как будто чинить вы собрались меня.

– Именно. Мы же сказали, что вы, люди – наши создания, изобретения, изделия, если угодно, – поддержал друга Чикро, – а с тобой, Елена, не всё в порядке, поэтому нам нужно тебя починить. И нам очень не хочется тебя снова обездвиживать или усыплять, мы не сторонники таких мер, но мы всё равно сделаем то, зачем прибыли на Землю.

– Хорошо. Допустим, что я вам верю. Допустим, что я не человек, а какое-то там изделие номер один триллион тридцать пять миллиардов восемьсот миллионов сколько-то. Допустим я сломалась, и, наконец, допустим, что я готова вам помочь, – пытаясь договориться, начала я, – вы должны мне всё рассказать. Я должна узнать, как всё устроено, я должна узнать, кто такие люди, и что нас ждёт? Что ждёт нашу планету? И самое главное – что нам делать? Как нам жить?

– А чары-то подействовали! – заметил Чикро.

– Я сама успокоилась, – спокойно и уверенно возразила я.

– Ты узнаешь всё, что пожелаешь, – ответил Сабжет, – но для начала дай возможность Чикро начать ремонт. У нас мало времени.

– Что я должна делать?

– Не пугаться, не шевелиться и не сильно удивляться. По возможности, конечно, – ответил Чикро.

– Вот и странные кольца пригодились, – настраиваясь на процедуру подключения к сердцу, произнесла я, – почему они разных цветов? И для чего они нам нужны?

– Это, пожалуй, самое важное из всего, что нам понадобится, – начал объяснять действия Чикро Сабжет, – у него на пальцах кольца пяти звёзд. Каждое из них продукт термоядерного синтеза звезды своего вида.

– Красное, жёлтое, белое и голубое, – перебила я, – их цвета соответствуют принятой классификации звёзд, но чёрное, разве существуют чёрные звёзды? Хотя, постойте! Это наверняка как-то связано с чёрной дырой, так ведь? Но как?

– Совершенно верно, – начал отвечать Сабжет, – у любой медали, как известно, две стороны, для любой звезды – это чёрная дыра. Чёрная дыра – это след звезды в другом пространстве.

– Ты хочешь сказать, что все звёзды и все чёрные дыры связаны между собой? – в очередной раз перебила я.

– Не просто связаны. Они единое целое, – ответил Сабжет, – просто в одном пространстве это целое живёт и функционирует, как звезда, а в другом пространстве – как чёрная дыра.

– Ну да! Вы сказали, что прибыли из другого пространства – это значит…

– Это значит, что вашу вселенную мы посещаем исключительно по необходимости, – включился в разговор Чикро, – по работе, так сказать.

– А-у! Что это? – закричала я.

– Что случилось? – отреагировал Сабжет.

– Я вижу своё сердце! – испуганно прошептала я.

– А как, по-твоему, я должен был подключиться к твоему сердцу? – возмущённо сказал Чикро.

– Не знаю! Но не на столько же буквально, наверное? – ответила я.

– На сколько буквально? Я же не воткнул в твоё сердце, как в розетку, вилку, – продолжил Чикро.

– Перестаньте спорить, – сказал Сабжет, – ты видишь своё сердце, Елена, потому что Чикро использовал энергию пяти звёзд, заключённую в кольцах, для того, чтобы сократить межатомные связи части вещества, из которого состоит твоя одежда и твоё тело. В умелых руках это совершенно безболезненная и безвредная процедура.

– Я оставлю в твоём сердце один из этих камней, – выбирая из нескольких лежащих на столе небольших камней один, золотистого цвета, сказал Чикро, – когда он сделает своё дело, он самостоятельно покинет тебя.

– Что он должен сделать? – с тревогой в голосе произнесла я.

– Спасти ваш мир, конечно! – ответил Чикро, – мы по пустякам в такие путешествия не пускаемся.

– Почему-то у меня не очень хорошее предчувствие, – сказала я и ещё больше испугалась, – я ведь до сих пор ни чего на самом деле не знаю, ни о вас, ни о том, зачем вы здесь и зачем вам я, а в то, что знаю, не возможно поверить. Мне страшно!

– Тебе ничто не угрожает. Правда, – поспешил заверить меня Сабжет, – просто так получается, что многие вещи, можно сказать большинство вещей, нам очень сложно объяснить. Эти вещи практически невозможно описать человеческим языком.

– Попытайся, Сабжет, пожалуйста, – попросила я, – хотя бы расскажи, на что эти вещи похожи в нашем мире. Мне кажется, раз уж мне суждено выступить в роли спасительницы, я должна знать, от чего, и самое главное – зачем?

– Я попытаюсь, – ответил Сабжет, – начнём с главного? Со вселенной, если не возражаешь.

– Не возражаю, – ответила я, но, пожалуйста, сначала скажите, что со мной не так? Почему во мне что-то надо исправить? Чем я не похожа на всех остальных?

– Ты неправильно фантазируешь, – не раздумывая, ответил Чикро.

– Что? Это неудачная и неуместная шутка, Чикро? – возмутилась я, – может быть, ты не заметил, но я сейчас совершенно не в том состоянии, чтобы шутить и развлекаться!

– Особенно если учесть, что твоё сердце в прямом смысле в моих руках, – не отрываясь от странных манипуляций с камнями, кольцами и моими внутренними органами, сказал Чикро.

– Он не шутит, – вмешался Сабжет, – прослушай уже, пожалуйста, очень краткий экскурс в настоящий, неизвестный людям мир. Не перебивая, по возможности.

На что же похожа ваша вселенная? Пожалуй, в большей степени на огромный пузырь, а множество вселенных – на пену. Точно, на пену, только на сравнительно более сложную по своей структуре. В земных условиях пузыри в пене существуют как бы рядом друг с другом, они прикасаются друг к другу, а вселенные имеют множество точек соприкосновения, и эти точки невозможно встроить в одну плоскость, в плоскость соприкосновения.

– Многомерное пространство? – спросила я, – а точками прикосновения являются звёзды?

– Именно. Звёзды рождаются при соприкосновении или столкновении вселенных, а при серьёзных столкновениях рождаются целые галактики.

– Извини, Сабжет, что снова перебиваю, но я просто не могу не спросить, если вселенная похожа на пузырь, то: во-первых, значит ли это, что ей свойственны признаки дисперсионной системы, и что во вселенной является дисперсионными фазами и дисперсионной средой; во-вторых, дисперсионные системы, как правило, не отличаются супернадёжностью.

– Ага!? – удивлённо произнёс Сабжет, – чуть не забыл, что ты учитель физики и астрономии. Ты хочешь знать, из чего она состоит и насколько прочна. Вопрос хорош, особенно если учесть, что ваша вселенная нестабильна. Она растёт, причём стремительно. Она жутко толкается, постоянно создавая новые звёзды и чёрные дыры. Пока ей удаётся удерживать на своём теле их баланс, но чёрных дыр может стать слишком много, и тогда они разорвут вселенную. В любом случае процесс роста вскоре остановится. Стабилизируется ваша вселенная при этом, или лопнет пузырек – одному богу известно.

– Бог есть? – перебила Сабжета я.

– Сколько можно меня перебивать? – ответил он и обратил свой взгляд на отвлёкшегося от работы Чикро.

– Я закончил! – радостно произнёс Чикро, – миссия выполнена, можем отправляться домой.

– Эй! Стоп! Какой дом? – закричала я, – вы, можно сказать, воспользовались мной и так просто собираетесь свалить? Я вам поверила! А вы! Вы должны мне много рассказать. Вы же говорили, что прилетели из другого пространства. Ну ладно, про множество вселенных и как появился Млечный путь, я кое-что поняла, но вы говорили, что нас создали, что мы и не люди вовсе. Что это значит? Вы говорили, что прилетели спасти нашу планету. От чего? Вы сказали, что проблема во мне, потому что я, видите ли, неправильно фантазирую! Это вообще бред какой-то, а я вам всё равно поверила.