– Инка, ты знаешь, в какой части я был?

Она помялась, прежде чем ответить, взялась за салфетку. Смяла ее, как злейшего врага.

– В женской.

Кивнул, подтверждая знания.

– Там очень много таких девочек, как ты. Чуть младше, чуть старше…

– Ну вот! – она уцепилась за последнее, что за спасительную нить.

– Ты ходишь в школу, учишься, жаришь мне котлеты. Может, я не разрешаю тебе ходить далеко от дома, но в большей степени ты свободна. А они – нет. Это воинская часть. Многие из них там оказались не по своему желанию, а волей случая, прямо как…

– Прямо, как хозяин, мяу? – у малышки ушки встали торчком. Отрицательно покачал головой.

– Не как я. Я оскорбил представителя благородного рода, будучи, по сути, на правах маргинала. А некоторые загремели туда на десять лет за кражу шоколадки.

Зря об этом сказал. На миг почудилось: воочию вижу, как в голове хвостатой непослушницы зреют глупые планы.

Утрировал, ту же Белку засадили за разбойное нападение. Откашлялся, прочистил горло.

– На десять лет под пули. Вместо того, чтобы видеться с родными, гулять, ходить в кино и торговый центр. Я не хочу, чтобы ты увидела их жизнь и уж тем более, ощутила себя в их шкуре. Но если тебе так хочется мне помочь…

Она вся обратилась во внимание. Озорной блеск в глазах. Прикажи выпрыгнуть из окна – и она даже не спросит, зачем. Слишком горячая голова для этого спального района…

– Давай поможем им выбраться из этой круговерти?

– Мяу?

– Мне хотелось бы уехать пораньше. Может, даже послезавтра, – после сказанного мной, она вмиг погрустнела. И приободрилась, услышав продолжение: – но я решил отбыть отпуск до самого конца. На награждении мне сделали кучу предложений.

Она сжалась.

– Мяу? Станете аристократом, а меня сдадите в приют?

– Как у тебя одно вытекло в другое? Нет же, глупенькая, – улыбнулся, позволил ей задержаться в моих объятиях, – всего лишь попытаюсь использовать спрос на меня в своих целях. Поможем девчатам, облегчим жизнь, а там кто знает…Вернем их в общество оттуда? Что скажешь?

– А кто будет на их месте?

Бросила взгляд на газету. А девчонка-то в самом деле неглупа, я об этом не подумал.

Но мысль была…

– Наймем солдат. Может быть, сейчас у нас не так уж и много денег. Будем брать хитростью. Представь, что вместо необученных девиц границу на замке держит рота хорошо тренированных солдат. У них оружие, содержание, выучка.

Она представила, но ровным счетом ничего не поняла. Ладно, потом приложится…

– Поможешь мне завтра?

Даже не зная, чего я попрошу, она часто закивала в ответ…

Инка, мягкая и плюшевая, полностью обнаженная лежала под боком. Трудно было проснуться и не коснуться мягкости груди, юркнуть ладонью с живота к промежности. Не размыкая глаз, она мурлыкала от удовольствия.

Утро могло быть чудным, если бы дверной звонок не бил по ушам треклятым писком. Глянул на часы – пять утра.

Настойчиво, так звонить могут только соседи. Натягивая трусы на ходу, глянул на кухню и в ванную – не заливаем ли кого, часом?

Распахнул входную дверь, забыв глянуть в глазок. Если сейчас предложат купить гербалайф…

Стоящая передо мной фигура навевала мрачные мысли. Такие, как он не гербалайф, а ГУЛАГ предлагают. Кажется, я видел его раньше. Не он ли приезжал за мной, вез на сборный пункт? По этим эльфам сразу и не скажешь…

– Гражданин Потапов? – спросил с усталостью и пренебрежением. Будто сам не рад своему визиту, но служба…

Вспомнил, что он заходил уже вчерашним утром в это же время. Проверял наложенную на меня по новой печать. Сегодня – та же самая процедура.

Бандитом можешь ты не быть, но на проверке быть обязан. Эльф не сказал подобного, но на лице читалось. Хоть с чем-то, в самом деле, было строго.

Взгляд остроухого коснулся раскрытой газеты: чекистские повадки, как погляжу, в этом мире не чужды. Подавил в себе желание тотчас же закрыть ее собой, мне прятать нечего.

Глаз зацепился за скромную статью: в ходе выяснения отношений меж членами двух аристократических родов пострадало три жилых дома в Маленькой Москве. Надо будет почитать о том поподробней, но желание проверить наличие несорванных магических пломб со стороны государства теперь понимал лучше.

Вернулся с войны, громил танки из пистолетов, рвал руки из тулова царенатских командиров – кто знает, на что такой способен еще? Лучше не рисковать. Но ведь та золотая молодежь, делами которой возмущался журналист, ведь как-то действовала? Их печати никто не проверяет?

Инка проснулась. Заметив, что меня нет рядом, чуть прикрытая ночной сорочкой, теперь выглядывала из дверного проема.

Эльф лишь бросил на нее взгляд, но ничего не сказал. Сложил аппаратуру для замеров в сумку, расписал ручку на сером листе документа. Проверен, не обнаружено, охолощен. Точка.

Он встал прежде, чем мне пришла в голову мысль спросить: а есть ли у него чем замерить руж-волны?

Вместо этого проводил к выходу. Сухо попрощались, и я прикрыл за ним дверь.

Кошкодевочка сладко зевнула, выпрямляясь во весь свой невысокий рост. Зевнул вместе с ней в такт. Вызвал Ириску, спросил, остался ли у нее после взлома номер Макмамбетова.

Голографическая девчонка кивнула вместо ответа.

Громила долго не хотел меня впускать внутрь.

Мучил казавшуюся игрушечной в его ручищах трубку телефона, куда-то звонил через нейрочип. Корчил недовольные рожи.

Уныло выдохнув, все же распахнул передо мной двери, приветливо качнул рукой – добро, мол, пожаловать. Едва не поклонился ему в ответ: спасибо, блин, большое!

Две девицы вышли из теней позади меня. До равнодушия на их лицах мордовороту снаружи было расти и расти…

Сверкнули острые лезвия ножей, я загривком чуял опасность. Ириска уже копала подноготную на будущих противниц.

– Первая, Вторая – цыц!

Глас откуда-то из недр комнаты нельзя было спутать с другим. Орк любил дешевые эффекты и игрушки. Густой дым, повернутое ко мне спинкой кресло. Зеленая лапища на подлокотнике. Сегодня трость блестела золотом.

Он развернулся ко мне, оттолкнувшись ногами, вынимая вонючую сигару изо рта. Иван Макмамбетов.

– Максим, дружище! Давно не виделись!

Ага, целых несколько часов.

Приветливо кивнул, но и только – сегодня я здесь по делу. А то и по двум сразу…

– Что привело тебя в мою скромную юдоль? Получил барыш за царенатского командующего, ищешь, куда бы пристроить? Уверяю, нет для денег лучше места, чем мой карман. Кофе, чай?

Ножи из рук барышень исчезли, их место заняли бутылки. Грузинское красное и пятилетний коньяк.

– Ахес.

– Не солидно, Максим, не солидно. Но коли уж таково твое желание, как отказать гостю. Со льдом или просто ледяной?

– Второе.

Щелкнули зеленые пальцы, девица – то ли Первая, то ли Вторая – исчезла в подсобке.

– Все-таки решился поработать, а? Скажу прямо: у меня хватит денег скупить четверть столицы, но я не разбрасываюсь ими повсюду. А может быть, ты за…

Поднял взгляд из-под неуместных здесь солнечных очков.

– Я за пушкой, – подтвердил его догадку.

– Наш человек. Ты мне нравишься с каждым мгновением все больше и больше, мальчик.

– Чем же?

– Знаешь, чего хочешь, не мнешься, не размениваешься по пустякам. Слеплен из правильного теста. Всегда таким был или Бейка постаралась?

Бейка? Видимо, он не знает ее истинного имени. А может, просто не уверен, что о нем знаю я, не желает раскрывать чужих тайн. Если так, то эта зеленая шкура мне нравится тоже.

– Ахес, – суховато сказала охранница-служанка, аккуратно опустив передо мной поднос.

Спасла от необходимости отвечать.

– Гляжу, ты разменял третий десяток уровней. А начинал-то с тринадцатым! Уважаю, брат. Но слушай, в моем магазине только качественный, дорогой товар. Не свистелки с перделками.

– Откуда знаешь про уровень?