— Канзас, — сказала я вслух.

— Именно, — тихо отозвалась Многоцветка. — И все же?

Я пригляделась. Да, это был Канзас, но в то же время и не он. Словно в игре «Найди десять отличий», которая печаталась в самом конце журнала о знаменитостях. Ты смотришь на две фотографии Дженнифер Энистон и видишь, что на одной у актрисы розовый браслет, а на другой голубой. На моей картинке найти отличия оказалось сложнее. Как-то иначе дул ветер и проплывали плотные облака. Это место выглядело не просто пустынным, оно казалось больным. Зловещим. От него у меня по спине пробежал холодок.

— Что это значит? — спросила я тихо.

Многоцветка молчала. Хитклифф подошел ближе. Сняв очки, его хозяйка опустилась на колени и прислонилась лбом к рогу, заглядывая животному прямо в глаза. Словно молчаливо обсуждала с ним что-то. В конце концов она повернулась ко мне, так и не поднявшись с колен.

— Есть несколько вариантов, — сказала Многоцветка. — У меня осталось еще множество вопросов насчет этих вещей. Но одно можно сказать точно: они тесно связаны с Иными Землями. С твоим домом. Домом Волшебника. И Дороти. Кроме того, я чувствую, что с ними что-то не так. Полагаю, в этих вещах есть нечто злое. Нечто такое, что изменило их владельцев.

Отступать было некуда.

— Волшебник сказал, что, пока не соберу их все, я не смогу убить Дороти.

Многоцветка накрутила на палец прядь волос и закусила губу.

— В чем-то это логично, — согласилась она. — Если предметы каким-то образом сохранили в себе частичку сущности Дороти, это объясняет связь с Иными Землями, а также содержащееся в них зло. Но все же… — Многоцветка опустила палец в чашу. — Не знаю. Я не чувствую в них ни намека на Дороти. Можно было бы подумать…

Она скрестила руки на груди и в замешательстве подняла взгляд к потолку.

— Не знаю, просто не знаю, — вздохнула Многоцветка. — В Стране Оз нам почти ничего не известно об Иных Землях или о том, как наша страна связана с ними. Мы никогда этого не понимали. Досадно, что единственного человека, который хоть что-то знает, спросить мы не можем.

— Дороти?

— Нет. Я также не думаю, что у Волшебника хватает знаний, когда речь заходит об Иных Землях, хоть он и родом оттуда. А вот Глинда изучала ваш мир. Из всех в Стране Оз, кто занимается магией, она единственная смогла перенести гостей из Иных Земель, хотя пытались многие.

— Вы думаете, она и меня сюда перенесла? — спросила я.

Я упорно пыталась воссоздать в уме общую картину. Все вроде бы начинало сходиться, но тем не менее не удавалось разглядеть никакой системы. Словно ты решил половину примера, знаешь, что уже на правильном пути, но совершенно не представляешь, каким будет ответ или как, черт возьми, до него добраться. Вот и за эту работу, думаю, мне не поставили бы хорошую оценку.

— Возможно. Но все же я сомневаюсь. Какую цель она преследовала? И зачем тогда так быстро сделала из тебя врага, если сама сюда перенесла?

Многоцветка была права. Глупая идея.

— Виновата, что ничем больше не могу помочь, — вздохнула она. — Возможно, если бы у нас был третий предмет — мозги Страшилы, он бы разрешил головоломку.

— Я работаю над этим, — сказала я ей.

— А можешь оказать мне одну услугу?

— Да?

— Когда доберешься, заставь его помучиться.

— Это я обещаю, — улыбнулась я в ответ.

После этих слов в лице Многоцветки вновь появилось что-то девичье и юное. Она заговорщицки посмотрела на меня.

— Еще до того, как Дороти вернулась и обратила все во зло, — театральным шепотом заявила Многоцветка, прикладывая ладонь ко рту, — Страшила был тем еще подлецом.

Она хихикнула, встряхнув волосами, и повисшее в комнате напряжение слегка ослабло.

— Теперь же, — продолжила Многоцветка, — прежде чем мы отправимся на вечерний отдых, мне бы хотелось взглянуть еще кое на что. — Она повернулась к гигантскому коту-единорогу. — Хитклифф, приведи ко мне нашу дорогую королеву.

Хитклифф, подчиняясь команде, поднялся, перепрыгнул на другой конец комнаты и как призрак прошел прямо сквозь стену. Заметив мой удивленный взгляд, Многоцветка поджала губы.

— Вечно все сомневаются в способностях моего единорога, — ядовито бросила она. — То, что он не исполняет желаний, не значит, что он бесполезен.

— Теперь я это понимаю, — успокоила ее я. — Но зачем вам снова нужна Озма?

Многоцветка приложила палец к подбородку.

— Когда мы сидели в игровой комнате, я заметила некие нарушения в ауре принцессы, — пояснила она. — Это заставило задуматься, что в ее… состоянии есть что-то необычное, чего я не замечала раньше. Мне бы хотелось осмотреть бедняжку. Что ты можешь о ней рассказать?

Возможно, это проверка. Вдруг Многоцветка уже знает о Пите? Или она в курсе, что о нем знаю я? На время я решила подстраховаться.

— Момби надеялась, что вы сумеете… помочь ей. Сделать более похожей на того человека, каким принцесса была раньше, — сказала я, ощущая вину одновременно за то, что поведала лишь половину правды, и за то, что вообще сказала так много. Я надеялась избежать темы Озмы. После вчерашнего разговора с Питом я переживала за то, что случится, если кто-нибудь попытается вмешаться в чары, которые связывают его с принцессой. А вдруг они навсегда пропадут? Вдруг Пит просто… исчезнет? Он справился с обещанием помочь найти Нокса, и я тоже не хочу теперь предавать Пита.

Несколько минут спустя Хитклифф вернулся в комнату вместе с Озмой. Принцесса была сонной и вялой, словно ее только что разбудили.

— Здравствуй, кузина, — поприветствовала Многоцветка.

Озма подняла на нее любопытствующий взгляд широко распахнутых глаз, а фея в это время вытянула из ее руки скипетр. Принцесса, казалось, совсем не желала с ним расставаться, но сопротивляться не стала.

— Постой пока здесь, всего одну секундочку.

Радужная фея подвела Озму к маленькой скамеечке для ног и помогла на нее забраться. Когда принцесса покорно замерла, Многоцветка принялась суетливо носиться по комнате, казалось бы произвольно доставая с полок ингредиенты и как попало бросая их в маленький котелок, висящий на подставке над колдовским огнем.

— Что это? — спросила я, подозрительно наблюдая за ее действиями.

— О, ничего особого, — отозвалась Многоцветка. — Всего лишь скромная Тинктура Раскрытия. Старый семейный рецепт. Не беспокойся, она вполне безвредна. Мне говорили, что по вкусу почти как «Эрл Грей».

Она принюхалась к исходящему от котелка пару и, когда удостоверилась, что настойка готова, перелила ее в маленькую чайную чашку с нежным цветочным узором и золотой окантовкой.

— Единорог?

Многоцветка поставила чашку на пол, где Хитклифф мог ее достать, и зверь склонил голову, касаясь жидкости рогом. Я не заметила, чтобы это возымело какой-либо эффект, но Многоцветка вновь проверила микстуру и оказалась довольна результатом.

— Выпейте это, Ваше Величество, — она протянула чашку Озме. — И да пусть все сокрытое будет показано миру. Когда все закончится, надеюсь, мы снова сможем стать хорошими друзьями.

Озма с сомнением хлебнула из чашки, а потом, словно бы распробовав вкус, жадно допила оставшуюся жидкость. Пока принцесса пила, движения ее все замедлялись. Пустая чашка выпала из ослабевших рук и разлетелась на куски.

— Все равно мне никогда не нравился этот узор, — убедила себя Многоцветка.

Я не особо разволновалась из-за ее фарфора — была слишком занята наблюдением за принцессой. Руки Озмы повисли по бокам как плети, рот раскрылся, а отяжелевшие веки прикрыли глаза, глядевшие спокойно и миролюбиво. А тем временем от тела принцессы что-то отделялось, из груди ее, кружась, поднимался зеленый дым и собирался в центре комнаты. Сначала он был лишь смутным облаком. А потом дым поменял цвет и сложился в легко узнаваемую фигуру. Нет, в две фигуры, зависшие друг напротив друга, полупрозрачные, но четко видимые, как два отдельных знакомых мне человека.

Один из них был Пит. Другая — Озма, призрачное изображение настоящей принцессы, которая по-прежнему стояла на лавочке в состоянии, подобном опьянению. Пит выглядел прямо как настоящий: худой, долговязый и озорной, с резкими и решительными чертами лица, притягательными своей странной красотой.