Переводчик: Алексей Капанадзе

Редактор: Нина Юдина

Главный редактор: Сергей Турко

Руководитель проекта: Лидия Разживайкина

Арт-директор: Юрий Буга

Корректоры: Мария Смирнова, Елена Чудинова

Верстка: Кирилл Свищёв

Дизайн обложки: Денис Изотов

Иллюстрации на обложке: Catherine II by J.B. Lampi, Thomas, Baron Dimsdale. Mezzotint by T. Burke

Иллюстрации в книге: Wellcome Collection, The Royal Society, Государственный музей-заповедник «Петергоф», Государственный Эрмитаж, РИА «Новости», Библиотека Гёттингенского университета, Государственная Третьяковская галерея, Библиотека Конгресса

Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

© Lucy Ward 2022

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Альпина Паблишер», 2024

В один из промозглых октябрьских вечеров 1768 г. к дому Вольфа (купеческой летней резиденции, превращенной в карантинную больницу), расположенному на окраине Санкт-Петербурга, подкатил срочно вызванный экипаж. После нескольких недель тайных приготовлений из Зимнего дворца наконец поступило известие: императрица Екатерина II с нетерпением ждет своего английского врача – Томаса Димсдейла.

Томас Димсдейл был готов к этому, но все же предстоящее дело вызвало у него некоторое беспокойство. Он быстро забрался в карету вместе с сыном Натаниэлем, студентом-медиком. Натаниэль держал на руках спящего ребенка – шестилетнего Александра, выглядевшего слишком маленьким для своих лет. Мальчика закутали в меха, чтобы уберечь его от осеннего холода и побороть начавшуюся лихорадку.

Отъехав от охраняемых ворот дома Вольфа, карета помчалась по улицам, озаренным светом почти полной луны, на юг, к реке, до которой было совсем недалеко. Серые воды широкой Невы еще не замерзли, и экипаж пересек ее по наплавному мосту, после чего проследовал к задней части Зимнего дворца, подальше от шумной набережной. Как и было условлено, карета остановилась у ворот, расположенных близ величественных фасадов Миллионной. Докторов спешно препроводили внутрь и провели наверх по задней лестнице. Там их ожидал барон Александр Черкасов, президент Медицинской коллегии, получивший образование в Кембридже, – ему предстояло выступить в роли переводчика.

Пока они торопливо шли по богато украшенным коридорам, Томас испытывал трепет, и не без оснований. Да, за прошедшие несколько десятилетий 56-летний врач отточил практику прививки от оспы – целенаправленного заражения пациентов небольшой контролируемой дозой смертоносного вируса с тем, чтобы в дальнейшем они обрели иммунитет к этому ужасному недугу. Программный труд, объясняющий его методы, вышел всего годом ранее, в 1767 г., но в то время печаталось уже четвертое издание. Влияние этого трактата распространилось по всей Европе, подтверждая роль Англии как всемирного центра знаний и опыта по части профилактики оспы.

Несмотря на свою славу безупречного специалиста, успешно сделавшего тысячи прививок самым разным пациентам – от богатых аристократов, плативших за это немалые суммы, до нищих подкидышей, которых он прививал бесплатно, Томас знал, что ставки необычайно высоки. На карту была поставлена не только его собственная репутация, но и репутация медицинской процедуры, которая, он твердо верил, способна противостоять одной из величайших в истории угроз человеческому здоровью. В случае катастрофы (а испытания на русских пациентах, проведенные в доме Вольфа, встревожили Димсдейла противоречивыми результатами) оказалась бы запятнанной сама наука, а в общественном сознании возобладали бы предрассудки и суеверия.

Помимо страха за процедуру Томасу следовало беспокоиться о своей безопасности и о том, как все происходящее скажется на его положении на родине. Из Британии сам король Георг III следил за успехами подготовки к царской прививке, а дипломаты в Лондоне и Санкт-Петербурге встревоженно обменивались новостями. Им явно хотелось побыстрее оставить позади это политически рискованное дело. В английском ярмарочном городке Хартфорде семейство, которое Димсдейл неохотно покинул три месяца назад, молилось о его благополучном возвращении.

Ощущение опасности для Томаса лишь усиливало обещание императрицы: если что-то пойдет не так, у ворот дворца ждет особый экипаж, который тут же домчит его в безопасное место – на яхту, пришвартованную в Финском заливе и готовую отплыть к берегам Англии. Было понятно, что смерть государыни от рук иноземца тут же породит желание отмщения. Димсдейл лично видел и блистательность русского двора, и мрачную жестокость жизни за его пределами. Он не без причины полагал: если в случае неуспеха процедуры ему не удастся немедленно бежать, он поплатится жизнью за свою врачебную ошибку.

Все это занимало мысли Томаса, когда он вошел в небольшой зал, где ее величество императрица Екатерина II в одиночестве ожидала его – с совершенно спокойным видом и, судя по всему, абсолютно уверенная в необходимости процедуры. Дивясь ее решимости, Томас достал серебряный с перламутром футляр размером не больше своей ладони и откинул снабженную петельками крышку. В футляре обнаружились три лезвия с перламутровыми ручками. Вынув одно из них, он опустился на колени возле Александра, пребывавшего в полубессознательном состоянии, и обнажил руку мальчика до плеча, чтобы отыскать место, куда привил его несколькими днями ранее. Извлеченным ланцетом он проткнул образовавшийся волдырь и перенес на лезвие каплю зараженного материала. Императрица подтянула парчовые рукава платья, и врач сделал мельчайшие проколы в бледной коже верхней части ее рук, внеся по капле зараженной жидкости в каждый надрез.

Процедура была завершена почти мгновенно – какому-нибудь игроку едва хватило бы времени, чтобы бросить кости. Самодержице всероссийской согласно ее личному желанию целенаправленно сделали прививку от оспы – страшного древнего заболевания, которое за столетия уничтожило около 60 млн человек, а обезобразило и ослепило неизмеримо больше. Прежде у Томаса не было неудачных прививок, но любой укол лезвием был рискованным.

Екатерина отправилась почивать. Врачи, несущие мальчика, вышли наружу, в холодный петербургский вечер. Оставалось одно – ждать.