- Я написала Вадиму, - сказала мама, и отец на нее шикнул:

- Лида, хватит! Дети ничего нам не должны! У Вадика нет денег, вот и все!

Я аж подскочила на ноги, а сердце мое заколотилось, как сумасшедшее. Они обратились к моему мужу, а тот им отказал в средствах?

- Так… мама и папа, я требую, чтобы вы сообщили мне обо всем, что я должна знать в первую очередь! - проговорила строго, призывая на помощь все силы, которых уже почти не осталось.

Но мне нужно собраться с мыслями. У меня ведь есть какая-никакая мелочевка, которую можно продать. Препараты не стоят заоблачных денег. Да, в итоге набегает приличная сумма, но если платить постепенно, взять кредит, продать драгоценности… Все можно будет решить!

- Я написала Вадиму, но он сказал, что больше оплачивать наше лечение не может, - проговорила мама. - Яночка, ты не подумай, мы ничего не требуем! - тут же заверила она меня. - Просто хотели взять у него в долг… Алик немного подрабатывать стал - мастерит из дерева. Я занимаюсь своими поделками из шерсти. Мы бы отдали… понемногу.

Я аж всхлипнула, когда услышала то, с какой жалостью и мольбой говорит мама… Но почему они не обратились напрямую ко мне? Просто привыкли все решать с Вадимом напрямую? Или не хотели меня волновать лишний раз?

Вновь устроившись в кресле, я сделала глубокий вдох и решила - расскажу все родителям, как на духу. Нам нужно быть вместе и сообща решать все вопросы.

- У меня с Вадимом сейчас конфликт, - проговорила, подбирая слова. - Именно из-за этого Вольский соврал, что денег у него нет…

Гендерная пати была для меня чем угодно, но только не праздником. А вот муж, который готовился к этому событию, с самого утра был в приподнятом настроении.

С Вадимом родителей я не обсуждала, не хотела слышать лишнее напоминание о том, в каком уязвимом положении нахожусь. А вот маме и папе рассказала все. И про Снежану, и про планы этой парочки отнять у меня малыша. И про воровство с карты. Целью огорчить родителей так, чтобы они впали в депрессию, мой рассказ не являлся. Но они должны были быть готовы к тем событиям, что последуют далее, поэтому я поведала им обо всем откровенно и сказала, что у меня есть план.

После этого даже дышать стало как будто бы легче…

- Яна, я вниз. Гости уже собираются, - холодно сказал мне Вольский, заглянув в комнату, где я сидела перед зеркалом и гадала: что будет, если останусь на месте?

Вадим придет ко мне и потащит в сад волоком? Хм, а это мысль. Пусть все увидят мое нежелание участвовать в этой постановке!

- Жду тебя через двадцать минут, - добавил он беспрекословно. - Виталина сказала, что свечи с дымом уже привезли.

Он вышел, а я сжала руки в кулаки. Чувствовала себя при всем при этом послушной куклой, за которой закреплена роль в спектакле.

Выглянув в сад, я вздохнула. Гости прибыли, они прохаживались с бокалами шампанского, которое им раздавали снующие официанты кейтеринговой службы. И с погодой, как назло, все было в полном порядке.

Чуть поодаль на небольшом помосте расположились пять высоких и объемных свечей, или даже факелов, которые должны были наполнить пространство дымом того цвета, который соответствовал полу, что мы узнали. Вся эта вечеринка была вполне в стиле Вольского - дорого и пафосно, бр—р—р!

Я уже собиралась отойти от окна и неспешно одеться к «празднику», когда внимание мое привлекла Снежана Майская. Она тоже была здесь! Тоже присутствовала на гендерной пати! Какая отвратительная наглость!

В меня как бес вселился! Забыв про наряд, лежащий на кровати и состоящий из изящного бежевого платья, я бросилась из комнаты в сад. И пусть Вадим делает, что хочет, когда увидит, как сильно я возмущена наличием Майской!

Но стоило мне только оказаться среди гостей, они расступились. Здоровались со мной, улыбались, поздравляли… А я шла к Вадику, возле которого уже маячила Снежана, желая лишь одного: разорвать ее к чертям!

Когда добралась до них, увидела, что Майская уходит, уступая мне законное место, но выдать что-то во всеуслышание не успела. Виталина объявила:

- Сейчас мы узнаем пол ребенка Вадима и Яны Вольских!

И мгновением позже случилось то, ради чего все здесь и собрались. Из свечей повалил дым, а лицо мужа вытянулось и на нем проступил ужас.

Потому что пелена, наполнившая ту часть сада, где мы находились, была…

… насыщенного, ярко-розового цвета…

- Ура!

- Поздравляем!

- С девчонкой!

Такие выкрики слышались отовсюду, нам аплодировали и подбадривали Вадима невинными шутками. А он стоял, глядя на меня, и в глазах его полыхала адская агрессия.

- Что это за шутки? - сделав вид, что склонился ко мне за поцелуем, процедил муж.

Он обхватил меня за затылок, сдавив не до боли, но ощутимо. Знала бы я, что это за шутки! Да, я сказала о девочке Снежане и Тине… Но я ведь солгала. Потому что своими глазами видела голубые коржи, которые изготовил кондитер! А ему лично отдала записку от врача УЗИ, где наверняка было написано, что у нас с Вольским мальчик.

- Спроси у Виталины! - выплюнула я слова в лицо мужу, отстраняясь.

Даже если те, кто смотрел за всем этим со стороны, заметят что-то неладное, так даже будет правильно…

- Спрошу… Но ты так просто не отделаешься, Яна! - пригрозил Вадим и натянул на лицо улыбку.

Я заметила краем глаза, как его драгоценная Снежана, мелькнувшая среди гостей, отступает к выходу из сада.

Вольский, тоже увидев это, спустился с невысокого помоста, на котором мы стояли, и направился в сторону Майской. Вот и хорошо, пусть догоняет свою ненаглядную и сам разбирается с ошибкой, которую допустила его помощница… А с меня хватит!

Гости очень быстро забыли о том, что главными на этом «празднике» жизни являемся мы с малышом. Они уплетали вкусную еду, пили дорогущее шампанское, позировали фотографам. То тут, то там слышались обрывки разговоров, в которых звучали слова «котировки, сделки, алгоритмы и графики прибыли». От этого я очень быстро устала и справедливо решила, что могу уже покинуть общество гостей и пойти в дом отдыхать. Тем более, что впереди меня ожидало новое испытание в виде разговора с мужем.

- Яна! - окликнул меня мужской голос, что показался знакомым, когда я почти добралась до двери в дом.

Вскинув взгляд, я нашла глазами того, кто уже помог мне однажды в клинике, и кто как раз в данную минуту направлялся ко мне. Сейчас на знакомом незнакомце не было медицинского халата, для этого вечера он выбрал простые джинсы и черный бадлон, который подчеркивал рельефную, но не перекаченную фигуру. Я в своих простых брюках для беременных и легкой блузке показалась самой себе замухрышкой на собственном празднике.

- Неожиданная встреча, - улыбнулась, обратившись к мужчине.

- Адам. Адам Ланской, - подсказал он.

- Адам, - повторила я его имя. - Вас позвал мой муж?

Он кивнул и спросил:

- Могу я проводить вас в дом? Уже прохладно. Вам в вашем положении нельзя переохлаждаться.

Я рассеяно согласилась, гадая, что же упускаю. И когда мы вошли в тепло гостиной, до меня дошло. Я ведь вывалила на голову Адама все! Он знал и про измены Вадима, и про то, как тот меня шантажирует… Мамочки! Что же делать?

Ошарашенность от собственного поступка была такой жуткой и внезапной, что я схватилась за горло, испытывая настоящий шок.

- Не переживайте, Яна… Я умею держать язык за зубами, - поняв все, заверил Адам.

Он взял меня под локоть и помог устроиться на диване. Сам присел напротив, не спрашивая, как я на это посмотрю. Взглянул на меня серьезно, и в его глазах я прочла то, в чем так отчаянно нуждалась - поддержку.

- Я разузнал все относительно вашего отца, - сказал Адам, затронув ту тему, которая волновала меня сильнее всех остальных. - У него рецидив. Вы это знаете?

Я сглотнула и кивнула.

- Вы ведь не его лечащий врач, - сказала, глядя на Ланского и пытаясь понять, зачем он завел этот разговор.