А пока, мои соседи сладко спали и храпели, приняла решение провести разведку боем, поворотом головы, вправо и влево, обратив внимание, что не сплю только я.

Заняв позицию сидя и обхватив свои колени, стала с пристрастием исследовать цепь, а потом и зажим на ноге. Он был изготовлен не из металла, как я первоначально предполагала, а из какого — то прочно пластика, если, конечно, это был пластик. Во всяком случае, он был на него сильно похож. Зажим крепился на ноге и был спаян сбоку вместе с кольцом, в которое крепилась цепь. Проследив глазами за цепью, я сделал открытие: цепь крепится к полу в двух местах, что исключала возможность свободного перемещения. Перестав изучать свое ножное украшение, намерилась разобраться с сумкой, пока все спали. До этого все никак руки не доходили. Мы либо спали, либо лень было, что — либо делать. Повернувшись лицом к спящему Ивану, достала сумку из — под курки. Даже если он и проснется, меня не выдаст.

Открыв медленно сумку, взялась осторожно доставить из нее все. Мысленно рассуждала, что имеет первостепенное значение и может понадобиться, пригодиться, а что, можно выкинуть в туалет, вряд ли эти уроды полезут туда. Не знаю, кто из людей сказал, но сказал верно: «что в женской сумочки, при тщательной проверки, можно найти даже топор»….

Чего в ней только не было: три классных ножичка, карабин с пилой, компас, пилочка для ногтей, маленький зонтик, сигареты, зажигалка, невидимки и резинка для волос. Резинку я использовала сразу, собрав волосы, а бесполезный телефон, банковскую карту, записную книжку и мн. др., отложила в сторону.

Разобрала и разбила все на три кучки: на надо, пригодиться и не нужно. Надо и пригодиться, стала аккуратно распихивать по карманам куртки и джинсов. Все, что было лишнее, запихнула обратно в сумку и закрыла ее.

— Ты чего там творишь? — открыв глаза и наблюдая за моими действиями, тихим шепотом, нарушил тишину Иван.

— Думаю, как свалить отсюда и ищу средства к побегу, — не выдержала я и просветила его. — Может кто — то и решил сдаться на их милость, но я мало верю в такое чудо, что у них будет милосердие по отношению к нам.

— Тогда я с тобой, — заметил он и, не делая резких движений, повернулся на бок.

— Вань, у меня тут один вопрос назрел.… Скажи, мы всегда после обеда спим? — убирая сумку назад под куртку, задала мучивший меня вопрос.

— Хм… — он задумался и кивнул головой. — Да. Они видимо, что — то добавляют в еду, потому — то вырубает практически сразу.

— А после завтрака, не вырубает?

— Нет.

— Ясно.

— Что именно? — с иронией осведомился мой друг по несчастью. Где — то вначале, нашей бедовой колоны, кто — то проснулся и дернул цепь, из-за чего, Ваня тут же сел.

— Если не хотим превратиться в хомячков и хорьков, то советую, есть только завтрак.

— Я тоже думал об этом. А обед и ужин, сними что делать? — серьезным шепотом осведомился он и хитро взглянул на меня.

За эти дни мы подружились и старались поддерживать друг друга. Общее горе и беда, объединяют людей. Остальные тоже, мало-помалу начали общаться между собой, где на английском, где на арабском, благо времени было море.

— Выбрасывать в туалет, вряд ли они полезут его изучать.

— Хороший вариант, так и думал, что это скажешь, — тихо рассмеялся он. — Что придумала? Колись!

— Попробую ночью, пока все будут спать, снять это прекрасное украшение с себя.

— И каким образом ты планируешь это провернуть? Зубами грызть будешь?

— Ну почему, зубами? — уже заулыбалась я и загадочно посмотрела на него. — Зубы мне еще понадобятся.

— Слушай, малая, а ты кем работала? — задумчиво и с любопытством, спросил он и что — то странное проскользнула в его глазах.

— Неважно. Важно другое. Помнишь наш советский мультфильм «80 дней вокруг света»?

— Кто ж его не помнит?! — он засмеялся в кулак, маскирую под кашель. — Я своих пацанов, по этому мультику учил выживать в лесу. Решила взять пример с них? — я кивнула головой. — Хотя, в нашей ситуации, ты права. Если получится, будет здорово, если нет, то хоть совесть мучить не будет, что даже не пытались, что — либо сделать.

— Хочешь сказать, как Островский: “Чтобы не было мучительно больно, за бесцельно прожитые года?”. Умирать, так с песней и с танцами?

— А — то! Где наша не пропадала.

И мы, не изрекая больше ни слова, обнялись, как два родных человека, беззвучно оплакивая наше неисполненное будущее. Мы не были детьми и отдавали себе отчет, что если у нас и выйдет выбраться с ангара, то с корабля вряд — ли. Там, открытый космос, а мы…. Все, что мы умеем делать, это крутить руль автомобиля и педали велосипеда, а не космические корабли угонять. Здесь Гагарин с Титовым нужны, а не молодая женщина и отец семейства, которые мечтали дом построить и дерево вырасти. И я, и Ваня, знали, что это дорога в никуда и что это самоубийство, но вслух мы не произносили этого. Тешило наше самолюбие только то, что на прощанье, мы себе устроим развлекуху, а команде большой геморрой, чтобы запомнили нас: красивыми и молодыми….

До ужина не так много времени оставалось, и мы задались целью разработать план дальнейших действий: дождаться пока все крепко уснут и избавиться от зажима на ноге. Огонь, то есть, зажигалку использовать нельзя, мы не были уверены, есть ли здесь, камеры видеонаблюдения или нет. Я незаметно вытащила из кармана куртки карабин и показала Ване маленькую пилку. По идеи, она должна была нам помочь, ведь я заказывала ее с туристического сайта для альпинистов, а там снаряжение мастерили качественное. Исследовав карабин, Ваня согласился, что это может сработать. Второй план был таков: если удастся избавиться от зажима, Ваня сядет поближе к моей соседке и прикроет свободной ногой мою цепь, а я воспользуюсь тем, что наши няньки не особо смотрят по сторонам, проберусь на корабль в разведку. При успехе, если меня не схватят и не изобличат, я вернусь, и тогда вдвоем попытаемся слинять. Куда? Пока мы об этом не задумывались, по ходу дела, будет видно. В противном случае, если я не вернусь до ужина, у Вани будет шанс выбраться самому, найти кабеля и перерезать их. Умирать, так с музыкой, а мимоходом, и своих похитителей прихватить собой. Что — то нам подсказывало, что инейцы не просто так нас заказали и вряд ли нам придется по сердцу их гостеприимство. Уж лучше смерть, чем опыты и пытки.

— Вань, а ты служил? — задала я вопрос, который грыз меня давно. Ваня, выделялся среди наших мужиков на корабле, он был более коренаст, жилист, да и вел он себя более рассудительно и здравомысляще, чем остальные. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что он не на тренажерах качался. Да и татуировка на плече интересная была. Такую я уже видела у одного из своих друзей.

— Да, — он посмотрел на меня, и я попала в плен его серых глаз. — На Кубе и во Вьетнаме.

— Морской спецназ особого назначения? — уточнила я, давая понять, что я в курсе, кто там служил.

— Ты и такое знаешь?! — Вопрос его немного удивил. Подарив пронзительный взгляд,

от чего мне стало не по себе, сдавленно спросил: — Малая, а ты случаем не в КГБ работала?

— Не — а. — нервно засмеялась я в ответ, даже головой покачала. — У меня друг был, в Одессе. Мы его называли Ежом, настоящего его имени не знали. Он всем и всегда говорил, что его Ежом зовут. После развала Союза, он рассказывал много интересных истории, как служил на Кубе. Там, где проходил его спецотряд, оставалась пустынная земля. Таков был приказ: не дать возможность американцам захватить Кубу.

— Постой, постой.… Твой друг имел шрам на лице, около левого глаза? — подобравшись и присев поближе ко мне, поинтересовался он.

— Да, от левого глаза до подбородка. Его осколком от фугаски задело, — подтвердила я и уставилась уже сама на него.

— Мда, — и как — то странно выругавшись сквозь зубы, Иван, опустил голову на колени. — Правду говорят: пути Господни не исповедимы! Никогда не мог даже предположить и представить, что наступит момент, и я встречу молодую девушку, которая будет знакома с моим боевым товарищем и побратимом, с нашим Ежом! — Не задумываясь, он придвинул меня к себе поближе и шепнул мне на ухо, — Его Лешей зовут. Когда вернемся, привет ему передашь, от Моржа.