Единорожка отбежала немного вперед. Серый с улыбкой смотрел, как она гарцует с явным удовольствием посреди древесных великанов. Затем сплетённые заросли вдруг разошлись сами собой, Элли нырнула в них и исчезла. Ветви и кустарники мгновенно сомкнулись обратно за её великолепным хвостом, и словно ничего не было. Конь восхищенно заржал. Похоже, в глубине леса единорог — это сила!

Несомненно, тракт неоднократно расчищали, но лес пытался взять своё. Временами ветви и корни лезли на дорогу. В отличие от окрестностей Белой Гривы или Башни грифонов, люди здесь ходили постоянно и тракт не считался заброшенным. Места для каравана хватало. Тем не менее, Атаульф что-то коротко приказал, движение замедлилось, и несколько человек слезли с повозок. Взявшись за топоры, они методично обрубали выпирающую растительность. Серому снова понравилась обстоятельность, с которой хевдинг подошёл к делу. Вряд ли расчистка дороги была его обязанностью, но Атаульф понимал, что это полезно.

Из чащи высунулась голова единорожки, которая смотрела на стук топоров с недовольным видом. Серый на всякий случай покачал головой, и Элли снова исчезла.

— Хэй!

Шамир замахал руками. Похоже, что их звали.

Так и есть. Конь напряг слух, пытаясь разобрать приказ предводителя каравана. Впрочем, по жестам понятно. Посылают на разведку.

Тая легонько стукнула коня кедом по боку, и Серый пошёл вперед. К удивлению коня, Шамир мгновенно пристроился рядом. Так надо, или просто джигит решил увязаться за его наездницей? Серый слегка прибавил, легко оставляя за хвостом медленный караван. Затем еще немного прибавил. Ага. Конь с ехидством смотрел, как южанин начинает нервничать и понукать своего буланого, только чтобы поспеть за белым жеребцом. А ведь Серый всерьёз даже не начинал! Но вскоре он сжалился и перешел обратно на рысь. Ладно всадник, но коня его жалко — такая гонка беднягу просто измотает без какой-либо пользы.

Дорога медленно изгибалась налево, оставляя плетущийся караван позади. Интересно, отчего бы не проложить её прямо? Тая, видимо, задавалась таким же вопросом.

— Лота. — показал Шамир направо рукой. — Лота ин.

Серый недовольно тряхнул гривой. Блин, как же плохо без приличного знания языка… Вот на что он показывал? Что-то опасное? Важное? Бесполезное? Внезапно в голове появилось слово «холм». Точно! А ведь куница называл это слово. Лота — высокий холм, непроезжий. Сатта — низкий холм, проходимый. Значит, дорога обходит стороной высокий холм. Покрытый лесом, скорее всего. Серый стал вглядываться направо, и вскоре заметил в просветах поднимающийся справа зеленый полог. Всё сходится.

Еще пара километров, и южанин поднял руку, останавливаясь. Тая тоже дернула поводьями, хотя Серому не нужно команды. Что такое? Опасность? Но Шамир просто остановился.

— Ждём. — это Серый понял даже без перевода.

— Ладно. — легко согласилась Тая.

Конь оценил скорость каравана и подумал, что ждать им еще добрых полчаса.

Шамир спешился и небрежно набросил повод на торчащий сук. Затем жестом предложил сделать это же Тае. Девушка вопросительно посмотрела на коня.

— Я прикрою. — сказал Серый через волшебный гребень.

Подумав, Тая тоже спешилась. Поводья она оставила на седле. Шамир улыбнулся девушке, и Серый недовольно всхрапнул. Затем джигит показал на Серого и произнёс несколько фраз. Конь не понимал, что вообще ему надо, и Тая тоже не понимала. Тогда Шамир просто попытался дотронуться до белого коня. Серый прижал уши, и джигит мгновенно отшатнулся. Опытный…

— Тихо, тихо… — южанин уговаривал Серого. Коню даже предложили кусок лепешки. Брать угощение Серый, на всякий случай, не стал — но дотронуться до себя разрешил. Облегченно выдохнув, Шамир взялся за его упряжь. Под недобрым подозрительным взглядом белого коня, джигит быстрыми ловкими движениями что-то делал с упряжью: там поправил, там подтянул. Внезапно Серый обнаружил, что удила лежат во рту намного удобнее. На этом осмотр не закончился: Шамир наклонился и потрогал живот Серого. Это казалось бесцеремонным, но конь стерпел. Хмыкнув, Шамир перетянул заново и немного ослабил подпругу. В результате, она стала меньше давить на живот. Затем отошёл и торжествующе показал на коня.

Тая погладила Серого по гриве.

— Ты как? — прошептала она на ухо. — Лучше?

— Лучше. — кивнул Серый.

Справедливости ради, южанин своё дело знал.

С этого времени, Шамир каждый день седлал и расседлывал Серого собственноручно. Конь был не слишком доволен таким раскладом, но отказываться от помощи опытного наездника тоже казалось глупо. Тем более, бесплатной и бескорыстной помощи. Хорис не скрывал, что в лошадях разбирается так себе, да и седлать полутонного жеребца с помощью куницы весом килограмм в двадцать — та ещё задачка.

Вначале Серый подозревал какие-то недобрые мотивы, но причина выяснилось быстро. Когда джигит думал, что Тая за ним не наблюдает, он смотрел на неё таким обожающим взглядом, что от него можно костёр зажигать. Возможно, Тая этого и не замечала, но конь видел всё отлично.

Серый попробовал намекнуть наезднице, но Тая решительно отмахнулась от коня.

— Ну и ладно. — возразила девушка. — Пусть смотрит. Тебе жалко?

— Жалко!

— О! — восхитилась Тая. — Ты ревнуешь! Как здорово!

Оставалось только гневно заржать.

Более того, южанин как-то уговорил Таю обучаться бою холодным оружием. Настоящее оружие, конечно, пока не использовали. Хотя Шамир показал несколько приёмов своим длинным изогнутым клинком. Каждый вечер, стоило только каравану остановиться на ночлег, они отходили подальше и начинали активно махать деревянными палками. Тая оказалась абсолютным новичком в этом деле, но решительно продолжала тренироваться, не обращая внимания на синяки и ссадины.

Охранники, особенно помоложе, посмеивались над девушкой, но недолго. Как только прямо в них упирался мрачный взгляд белого жеребца, они мгновенно вспоминали про другие важные дела. Серый быстро приобрел статус опасного зверя — поскольку без колебаний использовал копыта и зубы при попытке незнакомцев осмотреть или полапать коня. После нескольких непрошеных гостей, убегающих с воплями, желающие закончились.

Как ни странно, охрана каравана его скорее зауважала. В отличие от остальных лошадей, Серый мог спокойно ходить, где пожелает, и ему не препятствовали. Боевой конь!

За тренировками Серый наблюдал, но больше не спорил. Стоило только усомниться в полезности сего действа, как Тая почти накричала на него. Серый удивился такой резкой реакции, но промолчал. Он сомневался, что из этого махания получится толк. Здесь люди всю жизнь учатся. Но, возможно, в нём действительно говорила ревность? В общем, оставалось недовольно смотреть, как джигит увивается за его девушкой.

Впрочем, дважды конь расквитался от души. На первый же день Шамир попробовал весьма откровенно обнять Таю, не спрашивая её разрешения. Девушка возмущенно воскликнула «Серый!». Серый немедленно явился, аки ангел возмездия, толкнул, и воздыхатель улетел в кусты кверх ногами. Потом ещё и выпутывался долго из колючек под угрожающим взглядом жеребца. Намёк был понят, и больше джигит не пробовал распускать руки. Смотреть с обожанием не перестал, но строго соблюдая дистанцию.

Второй раз вышло третьего дня. Шамир захотел покрасоваться перед девушкой. Он одним легким движением вскакивал на своего коня и столь же небрежно спешивался. Серый стоял рядом и смотрел на представление с иронией. Но затем джигит внезапно решил повторить подобное с белым конём — мол, и не таких молодцов объезжали. Серый заржать не успел, как южанин махом взлетел в седло и оказался на его спине. Разница с Таей, конечно, разительная: колени Шамира мгновенно сжали бока жеребца, а рука решительно натянула повод. Серый машинально попробовал оглянуться. Тут же его уверенно и больно дернули за рот уздечкой.

Тая застыла рядом с возмущенным возгласом. Девушка отлично понимала, что Серый такое не простит, и самоубийце сейчас придётся очень несладко.