Смутившийся на секунду Райдер, сделал глубокий вздох и продолжил:
– Мы должны настоять на том, чтобы нас обеспечивали нормальной едой. Пусть командир обяжет Уоррингтона в следующий раз доставить на планету свежие овощи и настоящее мясо, а не тот суррогат, что мы едим. А то чего он обедает отдельно? Небось, у Горделла паёк-то особенный, не та жижа, что плавает в наших тарелках.
– У капитана Горделла, – раздался голос, в котором звенели нотки металла. Наемник испуганно оглянулся, в дверях столовой стоял командир базы. – Мяса захотелось? – зловеще произнёс он. – Так выйди наружу и налови его. Или ты способен лишь за спиной очернять своего командира? Может рассказать остальным о твоей недавней героической вылазке? Или, если тебе не хватает инициативы, я могу отдать подобный приказ. Поищешь в пустыне говядину. А я распоряжусь, чтобы Роджерс не пускал тебя до тех пор, пока ты не придешь к входу с коровой на плечах.
Стало так тихо, что было слышно, как последние капли геля с ложки Оскара капают мимо миски прямо на стол.
– Мы понесли потери. Нам нужны люди – грамотные специалисты, тяжелая техника для непредвиденных случаев и лучшее вооружение. Потому что мы на задворках галактики, на малоизученной планете. И я все это потребую у руководства. Но статус нашей операции подразумевает, что нам легко могут отказать в дополнительных ресурсах. Нас вообще здесь нет! А ты, чучело неуклюжее, переживаешь о своем желудке! Буровая платформа №3 по-прежнему не работает, боссы будут недовольны. Настолько, что могут в одностороннем порядке пересмотреть условия нашего контракта! И тебе до конца жизни придётся жрать этот гель и благодарить за это корпорацию!
Если платформа так важна, так пусть прилетят и починят её, подумал Райдер, но озвучить мысли не осмелился.
– Поэтому я больше не допущу подобных инцидентов, хотя мне ничуть не жалко никудышных идиотов, вроде этого смутьяна, – указательный палец, на котором поблескивал серебряный перстень с изображением скорпиона, ткнул в Оскара. – Следующий транспорт будет только через неделю, а пока сидим тихо и наслаждаемся жизнью. Это касается всех!
Горделл резко развернулся и исчез. Тишина, которая, казалось, так прочно обосновалась в кают-компании, была прервана стуком ложки о дно миски. Это Оскар доедал гель, уткнувшись в дно тарелки глазами.
Закончив обед, наёмник неслышно ретировался и направился в свою каюту, вздремнуть перед ночной сменой. Но проходя мимо диспетчерской рубки, услышал голоса. И не преминул заглянуть внутрь. Командир что-то обсуждал с Роджерсом.
Как бы невзначай, зайдя внутрь, Рейд сделал вид, что изучает изображения на мониторах: атмосферные зонды передавали картинку в режиме реального времени. А сам внимательно прислушивался к разговору. Экраны не изобиловали разнообразием: везде одно и то же – бескрайние волны песка. На трех из них отображались буровые платформы, две из которых усердно добывали руду из недр Алары.
– Не ломай комедию, Оскар, – бросил Горделл, не повернувшись к нему ни на йоту. – Даже подслушивать нормально не умеешь. У тебя кажется ночное дежурство, иди, отдохни перед ним. А то уснешь и свалишься со смотровой площадки, прямо в пасть какому-нибудь монстру.
Наёмник нервно сглотнул, но не ушёл. Судя по тону командира, это не было приказом. Состроив умную рожу, он внимательно продолжил изучать светящиеся мониторы.
– Ладно, не стой там как истукан, иди сюда. Мы сейчас обсуждаем полученную от дронов-разведчиков информацию. В радиусе двухсот миль от каждого бура не замечено никакого движения, никакой жизни, ничего. О чём это говорит, парень? А? Блесни своими познаниями, мясоед.
Капитан щелкнул тумблер, и дверь в рубку закрылась. Оскар оглянулся и поморщился: терпеть не мог, когда над ним подшучивают, да еще и отрезают все пути к отступлению. Но все же ответил:
– О том, что на планете нет фауны.
– Гениально! Как ты с такими аналитическими особенностями оказался среди наёмников, ума не приложу. Ты ведь только строишь из себя идиота, но на самом деле им не являешься. Вы с Уилом были на часах и все слышали. Ты подыграл мне в кают-компании, и я ценю это. Но не заигрывайся, полагаясь на мое хорошее отношение к тебе. Оно в любое время может испариться. Итак, я задал вопрос.
– Те, кто напал на группу, – глядя в глаза капитану ответил он, – либо передвигаются под землей, либо…
– Перемещаются с такой скоростью, что преодолевают эти двести миль так быстро, что зонд не успевает их обнаружить. Но такого не бывает. Я был прав, из тебя может получиться что-то толковое, Оскар. Обладая этой ценной информацией, как бы ты поступил на моем месте?
– На вашем? Убрался бы отсюда с первым прилетевшим транспортом, – абсолютно серьезно произнес Оскар.
– Контракт есть контракт. Да и не в моих правилах пасовать перед трудностями. Я поступлю иначе. Я запрошу у корпорации подкрепление, тяжелое вооружение, включая танки и роботов, а также воздушную поддержку. Мы прошерстим всю поверхность Алары, найдем вражеское логово и уничтожим его. А потом спокойненько продолжим добычу руды, наслаждаясь кредитами, которые будут копиться на наших счетах. Как тебе такой план, а? – Горделл отечески похлопал Оскара по плечу.
– Умно, сэр. Очень умно. Но учитывая, то, что вы говорили раньше и корпорация стремится сохранить всю операцию в тайне…
– Роджерс с тобой согласен, – не дал договорить ему капитан, – поживем, увидим. А пока всем надо быть настороже и держать язык за зубами. И не валяйте там дурака с Уилфордом наверху.
– Хорошо, сэр, – Оскар развернулся и пошел к выходу, но был остановлен металлическим голосом командира:
– И если еще раз, Райдер, покинешь пределы базы вопреки моему приказу, я лично заблокирую дверь ангара прежде, чем ты вернешься.
Наемник молча кивнул головой, покинул рубку и направил стопы к своей каюте. На базе стояла тишина: обычно после обеда никто не спешил расходиться из кают-компании. Наемники играли в карты, болтали, хвалились несуществующими подвигами, обсуждали женщин и свои любовные похождения: в общем, убивали время, которое на Аларе ползло также медленно, как ползет улитка по склону горы. Сейчас же главной темой всех разговоров служила трагедия случившееся с группой Спенсера. И хотя командир слухи и сплетни не одобрял, но и полностью искоренить их не мог.
Около недели назад, отказала третья буровая платформа. Отключилась, «потухла» без какой-либо причины как выразился Роджерс. Изображение, транслируемое с зонда, ничего необычного не показало: платформа просто остановилась. Она возвышалась над холмами песка, опираясь на свои четыре гигантские лапы, бур не вращался. «Даже камеры вырубились, странно», справедливо заметил диспетчер. «У них нет автономного источника питания, – ответил Грейфилд, старший инженер базы, – это может означать только одно: неполадки с реактором, что обеспечивает платформу энергией. Я разберусь».
Командир базы отдал приказ и Грейфилд, захватив инструменты, направился в ангар. По правилам его должны были сопровождать два наемника: водитель и стрелок. Но так как на базе заняться было нечем, в вездеход набилось еще пятеро. Четыре бойца: Мейз, Креван, Смит, Моррис, а также геолог Стивенсон. Последний хотел проверить, не отклонилась ли платформа от заложенного изначально курса. И хотя компьютер показывал нулевую погрешность, геолог решил проверить это инструментальным путём. Горделл не возражал, «пусть развеются», сказал он. Однако проблемы не заставили себя ждать.
– Приближается песчаная буря, сэр, – доложил капитану диспетчер.
– Как скоро она накроет платформу? – отреагировал Горделл.
– Если скорость ветра не изменится, то, согласно расчётам компьютера, через четыре часа.
– Грен, у вас на всё про всё 3 часа. Как понял?
– Вас понял, командир. Полагаю, что в цепи питания произошел сбой и реактор отключился во избежание перегрева. Я мигом это исправлю. Мы не собираемся там задерживаться. Спенсер нас мигом домчит.
Спенсер, жуя жвачку, промычал в рацию что-то неразборчивое: кажется «угу» и «ага» одновременно.
