Оскар уяснил, согласился со сказанным и удалился, в душе проклиная свой несносный характер, заставляющий его лезть на рожон, а также капитана. О чем не преминул пожаловаться Уилфорду, вызвав недовольство последнего.

Если раньше Джон со спокойствием стоика выслушивал жалобы товарища, то сейчас взрывался, стоило ему услышать надоедливое нытье. На базе царило напряжение, вызванное гибелью шести наемников и двух гражданских из числа технического персонала. Двух инженеров, способных обслуживать оборудование: буры, вездеходы, зонды, внутренние системы базы, а также небольшой челнок, позволяющий обследовать планету с воздуха. А теперь их не стало. Как и шестерых парней: Мейза, Кревана, Смита, Морриса, Спенсера и Райана. За почти два месяца пребывания на Аларе Джон, как ни странно, сблизился только с вечно всем недовольным Оскаром. Погибшие не были его друзьями, но они были его коллегами. И произошедшее не могло не тревожить его.

На следующий день после трагедии Горделл, высокий худощавый мужчина лет сорока, серые глаза которого, казалось, источают холод, собрал всех в кают-компании. Участник множества боевых миссий корпорации, один из самых прославленных наёмников, использовав свои связи, сам вызвался возглавить эту миссию. Ради чего? Никто не знал.

– Мы здесь не для того, чтобы скорбеть по погибшим, а чтобы вынести уроки из случившегося, – очень жёстко начал капитан. – Из-за неосторожности одного идиота, мы потеряли почти половину персонала базы. И если вас, остолопы мне ничуть не жалко, – он обратился к наемникам, – вы не дети, которым я обязан подтирать сопли, то потеря инженеров – это катастрофа! Буровая платформа №3 будет простаивать до прилета корабля. А если с системой жизнеобеспечения что-то случится?

Наемники молчали, не желая раздражать командира. К тому же никто из них не был виноват в произошедшем. Лишь Оскар, бывший в тот день с Уилом на дежурстве, осмелился задать волнующий всех вопрос:

– Так что же с ними произошло, капитан?

– Точно неизвестно. Кажется, Стивенсон прихватил с собой взрывчатку, чтобы провести геологоразведку. И она по какой-то причине сдетонировала. До того как я выясню детали, всем присутствующим запрещено покидать пределы базы! На этом всё!

Оскар, впрочем, и до этого не горел желанием бродить вдали от единственного обжитого уголка планеты. Но многие задались вопросом: «Как детонация взрывчатки связана с последним запретом?»

Вспоминая все это, наемник прошел по длинному серому коридору и вышел к шлюзовой камере: в ангаре условия были такие же, как на поверхности планеты, разве что не было ветра и температура чуть выше, чем снаружи. Так техника лучше сохранится. К тому же неразумно тратить ресурс генераторов кислорода на такое огромное помещение, объяснял ему Грен Грейфилд, первоклассный инженер, золотые руки… Да упокоит Господь его душу, размышлял Рейд, пока из камеры уходил воздух.

Дверь отворилась, и Оскар резво зашагал к выходу. В ангаре повернулся лицом к бронестеклу, за которым располагалась диспетчерская, и помахал рукой Роджерсу:

– Открой, – секунду подумал и добавил. – Не смей закрывать, пока я не вернусь. Я на минутку.

– Командир запретил – отозвался Джим, – приказ есть приказ, прости Оскар.

– Я уронил винтовку, – проворчал Райдер, – Горделл с меня шкуру спустит, ну будь ты человеком Роджерс.

– Не могу. Служба такая. А ты две винтовки берешь на дежурство, да? Одна специально, чтобы ронять, – усмехнулся он.

– Открывай, хватит издеваться. Я не свою уронил, а Уила. Всего лишь на одну минуту, и я буду у тебя в долгу. Ну, чего ты там застрял, черт тебя подери?!

– Я пытаюсь, – раздраженно ответил человек за стеклом. – Что-то с автоматикой. Заело, застряло, получилось!

Бронированное полотно медленно поползло вверх, порыв ветра забросил внутрь добрую пригоршню песка. Рейд, дожидаясь полного открытия, выталкивал песок ногой наружу. Потом повернулся к диспетчеру:

– Не смей! Закрывать! Пока я там! – властно произнес он.

«Ишь, раскомандовался», подумал диспетчер, но не стал спорить. Нужно было быстрее закончить дело, получать выговор от Горделла не хотелось.

Оскар осторожно выглянул наружу. На темно-красном небе мерцали огоньки далеких звезд. Местное умирающее солнце сейчас обогревало другую сторону Алары. Впрочем, безуспешно: разница температур на солнечной и теневой стороне была незначительна из-за удаленности планеты от светила. Жуткий холод стоял и там и здесь: единственная защита от него – стены базы и скафандр. Оглядел песчаные барханы на горизонте в поисках угрозы. Все было спокойно.

– Ты долго будешь любоваться пейзажем? – голос Роджерса вывел его из оцепенения, заставив вздрогнуть. – Согласно правилам, дверь ангара должна быть открыта ровно столько, сколько требуется для выхода группы и выезда техники. А не сколько пожелает любой ротозей.

Оскар кивнул и вышел наружу. «Согласно правилам, согласно правилам, чертов зануда».

Крадучись он пошел вдоль стены базы, к тому месту, куда упала консоль. Услышал голос Уила:

– Чуть севернее.

Поднял голову. Напарник с винтовкой в руках внимательно осматривал местность, казалось, не обращая внимания на него самого.

– Ты что-то увидел, Уил, – пытаясь скрыть дрожь в голосе, спросил он.

– Да, нет, показалось. Хватай игрушку и дуй назад.

Рейд склонился над консолью, бережно поднял, отряхнул от песка и услышал крик напарника:

– Вижу врага! Немедленно на базу!

Оскар, не оглядываясь, с криками ужаса рванул в сторону ангара, прижимая к груди консоль, абсолютно забыв про винтовку, что болтался у него на груди.

– Скорее, друг, они тебя настигают!

Райдер прыжком ворвался внутрь и заорал:

– Закрывай, закрывай!

Бронестворка медленно поползла вниз. Вцепившись в винтовку, и тяжело дыша, наемник шарил дулом по уменьшающейся щели, ведущей наружу, выискивая врага. Но никого не увидел. Только услышал. Громкий смех в шлеме. И сразу всё понял.

– Ублюдки, – прошипел он, – после всего случившегося, так шутить. – Ну, погодите.

Поднялся на ноги и пристыженно зашагал к шлюзовой камере. Хотя у него не было и малейшего желания возвращаться к напарнику.

Глава 2. Несчастный случай

Райдер сидел в кают-компании и ложкой лениво черпал прозрачную жижу пищевого геля. Гель был вполне съедобен, питателен и даже полезен для человеческого организма. Но наёмник, как и остальные, ел его уже почти два месяца, и был далек от того, чтобы восхищаться вкусом. Еще и эта глупая традиция собираться в кают-компании и изображать из себя людей, объединённых общим делом. Какой вздор! Эту жижу можно было бы выдавить себе в рот из тюбика и с отвращением проглотить в любом удобном месте, даже клозете. И ничего, абсолютно ничегошеньки бы не изменилось.

Он поднял ложку над миской, наблюдая, как прозрачное желе медленно стекает в тарелку. А потом с размаха стукнул кулаком по столу:

– Достало!

На него обратилось двенадцать пар удивленных глаз, почти весь персонал базы, за исключением часовых, диспетчера и командира, который обедал отдельно. Воодушевленный всеобщим вниманием, Райдер, держа ложку как скипетр, с царственным выражением на лице, повторил:

– Достало! Мы едим эту жижу, мы лишены нормального человеческого комфорта! Мы – передовой отряд человечества! Исследователи неизвестных планет, авангард цивилизации!

За столом воцарилась гробовая тишина, которую затем, словно взрыв водородной бомбы, разорвал разразившийся веселый хохот:

– Ай-да, сукин сын, ты Райдер, – держась за живот и вытирая слезы смеха, проговорил Сэм Петерс, худой, серокожий мужчина лет тридцати, который, подобно Оскару любил позубоскалить. Особенно, если объектом насмешек становился кто-либо из наемников. – Настоящий оратор, тебе бы в коммунисты поддаться с твоим пылом. Жаль, только их больше нет, ахахаха! Продолжай, выдвигай свои требования! Планеты рабочим, а космос – солдатам удачи! – заливался он.

Смеялись все кроме молчуна Донована, а также доктора мисс Роуз Кэррол. Первый вообще никогда не смеялся, вторая – еще не была способна веселиться: воспоминания о недавней трагедии не позволяли ей этого делать. В отличие от наёмников, привычных к гибели собратьев по оружию.