Глава 1

Ром и Гуля сделали несколько осторожных шагов по травяному ковру, опоясывающему холмы с чуть срезанными вершинами и, переглянувшись, одновременно остановились.

– Тебе не кажется, что за нами кто-то наблюдает?

Девушка инстинктивно перевела свой парализатор, висевший на поясе комбинезона, в режим готовности к работе.

– Кажется. Но пока не могу определить, насколько это опасно для нас.

Ром Арчин, светловолосый рослый крепыш, сверкнул из-под забрала шлема прищуром синих глаз и затоптался на месте, пытаясь определить, откуда исходит опасность. Он, как и большинство людей из космического десантного отряда, высадившегося на планету Х2М звезды L38567ЭД, имел не только профильную профессию космобиолога, но и анопарапсихолога. На Земле, в Центре подготовки их много чему учили, в том числе готовили чутко воспринимать факторы внешнего воздействия. Например, в девяноста случаях из ста Ром, не оборачиваясь, спиной и затылком мог почувствовать, кто на него смотрит: чем-то рассерженный человек или виляющая хвостом собака, изготовившаяся к прыжку рысь или пролетающий над ним коршун.

Вот и сейчас он чётко ощущал идущие к нему флюиды недоброжелательства, но не мог понять от кого или от чего они исходят. Изучение планеты только началось, и пока никаких признаков разумной жизни не было обнаружено. А тут какой-то тягучий пристальный взгляд тебе в спину… Не хотелось бы первые шаги по планете сопровождать стрельбой налево и направо, как это делали когда-то жестокие сыны Европы, покоряя индейцев Америки.

Гуля Сабирова, единственный космоботаник в их отряде, стройная, темноволосая девушка, чью точёную фигурку не портил даже полевой комбинезон, вдруг встрепенулась:

– Ром, смотри какая прелесть!

На склоне ближайшего к ним холма росли несколько красивых кустов необычной формы. Они были похожи на старинные канделябры, в которых вместо свечей горели ярко-красные продолговатые цветы. Их было по три на каждый отросток. Ром уже обратил внимание на особенности местной флоры. Тут и стволы, и ветки деревьев и кустарников, и даже трава и цветы имели троичные разветвления. В переплетениях веток, метаясь от одного цветка к другому, порхали крупные бабочки с красными разводами на крыльях. Лучи яркого, почти белого светила отражались от крыльев и создавали блики в тени цветочных кустов. Ром навёл резкость встроенного в шлем монокля и ещё раз удивился. С каждого бока порхающих созданий было по три крылышка! Они сделали несколько шагов вдоль склона холма, но вскоре парень дотронулся до плеча девушки рукой, призывая её остановиться. Он почувствовал и теперь уже отчетливо, откуда исходил сигнал опасности.

Слева от холма, где они увидели бабочек, пролегала неглубокая ложбинка, которая тянулась вглубь гряды холмов. Люди заметили, что здесь, как и на Земле, были и горы, и моря, и озёра, и реки. Почти вся поверхность этой планеты была покрыта густыми лесами. С помощью тепловизионной аппаратуры даже через лесной покров было выявлено множество форм животного мира. Так что лес буквально кишел жизнью. Но здесь, среди безлесных холмов животным делать было нечего и, тем не менее, тягучий, тяжёлый взгляд исходил именно из них. Арчин выдвинулся вперёд, заставив девушку идти следом за ним, и медленно побрёл по ложбинке. И вдруг, через несколько шагов он встал как вкопанный. Гуля, занятая созерцанием живописных холмов, ткнулась в его спину.

– Ты чего, Ром?

– Смотри!

Он показал рукой на довольно утоптанную тропинку, вьющуюся за поворотом. Она упиралась в… нору, в которую даже при большом желании человек протиснуться не смог бы. Над лазом в нору нависал козырёк соседнего холма, а перед самой норой была вытоптана приличная площадка. Рому в какой-то момент даже показалось чьё-то неуловимое движение внутри.

Приблизиться к ней люди так и не рискнули. К вечеру все исследовательские группы отряда доложили о своих впечатлениях и находках командиру отряда Алику Тугуеву. Сообщение Рома и Гули Алика не очень заинтересовало.

– Кроме вас эту огромную территорию со странными холмами исследовали ещё четыре группы, и все они видели такие же норы. Что тут особенного? Живут в них какие-нибудь хомячки и пусть себе живут.

Сабирова неопределённо повела плечами. Для неё авторитет Тугуева, которому она тайно симпатизировала, был непререкаем. В отличие от неё и Ромы для него это была уже четвёртая дальняя экспедиция. А Ром, наоборот, набычился и упрямо замотал головой.

– Алик, это не хомячки и не сурки. Я кожей чувствую интеллект. Чужой, холодный, даже враждебный, но интеллект!

Тугуев смерил взглядом расстояние от диска заходящего светила до горизонта. В этих широтах рядом с поясом экватора сумерки очень короткие. Он приподнял стекло шлема и сделал несколько осторожных вдохов. Какое-то время местная атмосфера позволяла дышать, не прибегая к защитным средствам. А вот три предыдущие экспедиции, в которых он принимал участие, были, по сути, не совсем удачными. Планеты, что люди открыли и посетили в этих экспедициях, были или очень огромные, или слишком мелкие. И они не имели такой шикарной атмосферы как здесь. Алику было с чем сравнивать, и эта планета его буквально очаровала. Чистая в смысле техногенности, зелёная, с океанами и морями, очень похожими на земные, бескрайними лесами, в меру напоённая влагой, эта планета была наградой людям за долгие поиски нового пристанища для человеческой цивилизации, задыхающейся от множества проблем на своей истощённой альма-матер.

Алик снова смерил темнеющий на глазах небосвод и опустил стекло шлема.

– Хорошо, что ты предлагаешь?

Ром, наоборот, поднял стекло своего шлема и вдохнул в себя посвежевший воздух. Полуденная жара пошла на спад, и воздух приятно освежал разгорячённое лицо.

– Разреши установить ТВК напротив обнаруженной норы, и мы уже завтра утром будем знать с кем или с чем мы имеем дело.

Тугуев задумчивым жестом снова толкнул стекло шлема вверх. Он был старше и опытнее Арчина и знал, чем заканчиваются необдуманные, авантюрные поступки. Ещё с орбиты космобиологи экспедиции с помощью приборов определили, что в этих лесах есть очень крупные животные. Какие из них хищные или нехищные ещё не разобрались. А этот парень толкает его чёрте на что. Но, с другой стороны, Ром Арчин был единственным профессиональным анопарапсихологом в их отряде, и если он действительно почувствовал что-то такое-этакое… Да и ТВК – тепловидеокамеры, пить и есть не просят, животинок, случайно набредших на них, не испугают.

Он, соглашаясь с Арчиным, молча кивнул и, подойдя к трапу челнока, крикнул:

– Баров, Мигов, на выход!

Треноги с ТВК парни установили в двадцати метрах от лаза, ведущего в обнаруженную нору, когда диск светила уже коснулся горизонта. Утром, когда группы исследователей разошлись по своим маршрутам, Тугуев с Ромом принялись за материал, отснятый ночью. Камера включалась, только реагируя на движение. Первое включение одной из камер ни для ума, ни для сердца ничего не дало. Перед её объективом быстро промелькнуло что-то лёгкое и невесомое. Скорее всего, это была ночная пернатая хищница. В объектив другой камеры попали несколько грациозных созданий, видимо случайно забредших в эту холмистую местность. Но потом…

Сначала они увидели, как из норы высунулась чья-то круглая голова. Камера автоматически увеличила изображение, переводя его из режима тепловидения в нормальный режим, при этом давая сноску о предварительных антропологических данных этого существа. Согласно этим данным, существо имело рост не более метра. Его череп был абсолютно голым. Но настоящий шок люди испытали, когда рассмотрели глаза существа. Их было три! Они были глубоко посажены и порой, когда были открыты, сливались в один огромный узкий и длинный глаз. Удивило и его дальнейшее поведение. Когда, выйдя из норы, существо заметило редко мигающий зелёный огонёк диода камеры, оно замерло, причём надолго, так как камера, не улавливая движения, временно отключилась. При новом её включении два крайних глаза яростно вращались, осматривая всё кругом, а средний, не отрываясь, смотрел на зелёный огонёк камеры.