– Я не должен выполнять твои приказы. – Тарр попытался придать своему голосу оттенок обиды, но не выдержал и рассмеялся.

– Ты ведь так не думаешь?

– Знаешь, твои глаза блестят, как яркие изумруды, когда ты сердишься!

– Ты меня не умаслишь красивыми словами. – Фиона откинула голову назад, улыбнулась и сделала несколько шагов от него, потом крикнула так громко, чтобы все могли ее слышать: – Вашему вождю нужен отдых, чтобы он мог полностью восстановить силы после ранения. Только тогда он снова сможет руководить вами. Я заверила его, что пока мы прекрасно сможем обойтись без его помощи. Что вы на это скажете?

– Эта сестрица может со всем справиться. Ступай отдыхать, – крикнул один из мужчин.

– Ты сейчас здесь не нужен, – подтвердила женщина.

– Мы доверяем ей, – выкрикнул кто-то еще. Дружные голоса убедили Тарра вернуться в замок, и Фиона с улыбкой следила за тем, как он удаляется.

Когда Тарр пробудился ото сна, в который ему вовсе не хотелось погружаться, но который сморил его, как только голова коснулась подушки, шел холодный дождь. Пошевелив рукой, Тарр поморщился от боли, но гримаса тотчас же превратилась в нежную улыбку, когда он увидел, что одна из сестер-близнецов сидит возле его кровати, погруженная в крепкий сон.

Он вытянул ноги, болевшие после напряжения вчерашней схватки, и, осторожно приняв сидячее положение, посмотрел на спящую девушку.

Ее рот был приоткрыт и руки сложены на животе, будто она пыталась поддержать себя в сидячем положении, концы заплетенных в косы волос ниспадали на плечи. Она переоделась в зеленую юбку и желтую блузку, завязки которой перекрещивались на ее полной груди.

Тарр представил себе, каково это – ощутить в руке их тяжесть, их нежность и полноту.

Он подумал было дотянуться до груди девушки и легонько коснуться ее, но вспомнил предостережение, что эта ласка предназначается только для ее мужа. Впрочем, ведь он и будет ее мужем, значит, эти интимные места ее тела принадлежат ему.

Но которой же из близнецов он мог бы коснуться?

Рука Тарра потянулась к сиделке, и он слегка погладил пальцем ее щеку. Девушка вздохнула. Воодушевленный этим, Тарр ласково провел пальцем по ее теплым губам, и его палец задел кончик ее языка.

Она едва слышно застонала и подняла голову, но глаза ее оставались закрытыми, и тогда он потянулся к ней, чтобы сорвать поцелуй.

Палец, прижатый к его губам, остановил его. Тарр усмехнулся, но палец девушки оставался прижатым к его рту, хотя он и пытался заговорить.

– Элис. Значит, ты Элис, – пробормотал он.

Ее рассмешило то, как забавно он коверкает ее имя, и она убрала палец.

– Фиона захотела бы меня поцеловать. Она бы ждала моего поцелуя.

– Захотела бы? – Девушка подалась вперед, так что ее полная грудь оказалась над ним, и провела языком по губам. – В таком случае мне придется поцеловать тебя.

Тарр отстранился от нее.

– Ты не хочешь, чтобы я тебя поцеловала?

Она придвинулась ближе. Ее грудь оказалась возле самого его лица, теплое дыхание овевало щеку. Тарр потянулся к ней, его рука обхватила ее за шею, и он притянул девушку к себе. Они вместе опустились на кровать, и их губы слились в поцелуе.

– Что это такое?

Внезапный окрик заставил их отпрянуть друг от друга.

– Я работаю без устали, а вы здесь развлекаетесь? Тарр уставился на вошедшую в комнату вторую сестру.

На ней была та же одежда, что и во время ночной схватки, и выглядела она измученной бесконечными трудами и усилиями обезопасить его землю и людей.

Тарр резко повернулся к сестре, сидевшей рядом с ним. Неужели он ошибся? Тарр снова посмотрел на ту, что вошла в комнату. Неужто она и есть Фиона?

– И что ты на это скажешь? – вопросила вошедшая, с решительным видом уперев руки в бока.

Тарр встал и теперь растерянно переводил взгляд с одной сестры на другую.

– Скажу, что пора кончать с этими загадками.

– Тогда ответь нам теперь же: если одна из сестер выйдет за тебя, то вторая останется здесь или ей придется вернуться и жить со своим кланом? – спросила та из сестер, которая только что вошла в комнату.

Как легко было бы Тарру уступить, но ведь это означало бы для него капитуляцию, а такой исход он принять не мог. Его условия им были известны с самого начала.

– Мои условия остаются в силе. Я женюсь на одной из сестер, а вторая возвращается домой.

– В таком случае, похоже, тебе не очень-то нужна сильная жена, – ответила та из девушек, что стояла.

Другая встала и присоединилась к сестре.

– Желаем удачи в поисках жены.

– Будет по-моему, – твердо заявил Тарр.

– Мы останемся вместе, – сказала одна из сестер, а вторая кивнула в знак согласия с ней.

– А как же муж? – спросил Тарр и внезапно сделал шаг вперед, грозно нависая над девушками.

Сестры не двинулись с места и не обнаружили ни малейших признаков страха. Их подбородки были упрямо вздернуты, а зеленые глаза сверкали.

– Ваш долг быть с мужем, а не с сестрой.

– Жена знает, каков ее долг по отношению к мужу. Жаль, что ты не знаешь, каковы обязанности мужа по отношению к жене.

Они повернулись и вышли из комнаты, оставив Тарра ошарашенно смотреть им вслед.

– Скажу тебе, что разделить их невозможно, – обратился к Тарру Керк, стоявший рядом с ним перед складскими помещениями. – Хотя все члены клана согласны, что любая из близнецов будет тебе хорошей женой. – Он кашлянул, будто прочищая горло, и продолжил уверенно и твердо: – В клане идут разговоры об этом.

– Значит, идут разговоры?

Тарр потер руку, освобожденную от повязки уже с неделю назад. Лечение проходило успешно, и теперь он едва ощущал боль, да и шрам оказался гораздо менее заметным благодаря припаркам, которые одна из близнецов начала ему делать, как только рана затянулась. Керк поспешил выговорить заготовленные слова:

– Женись на одной, и пусть вторая остается с нами. Тарр резко обернулся и сурово посмотрел на него, но Керк не дрогнул, не съежился под этим взглядом и не отступил. Тарр и не ожидал, что он струсит. Долгие годы именно Керк проявлял мужество говорить ему то, на что другие не осмеливались, и вынуждал его признавать свою ошибку, как бы Тарр вначале ни упрямился.

– Я думал об этом.

– Значит, ты понял, в чем суть дела, – сказал Керк, удовлетворенно кивнув.

– Суть дела!

Тарр почти выкрикнул эти слова, и Керк покачал головой:

– Мне следовало знать, что ты будешь упираться.

– Я проявляю здравомыслие.

– Ха! Упрямство и глупость ходят рука об руку, и твое поведение как раз говорит об этом. Обе они подходят для клана, обе!

– Но одна будет отвлекать другую от ее обязанностей, – не уступал Тарр.

– Что-то я этого не заметил во время атаки, да и в других случаях тоже. Они делают то, что должны делать, а главное, отлично выполняют свои обязанности вместе. Они только окажут клану честь своим присутствием.

– Они будут проводить вдвоем слишком много времени.

– И отлично. В этом случае у тебя не будет жены, постоянно цепляющейся за тебя и язвящей. Она будет заниматься своей сестрой, – возразил Керк.

– Но ее долг – быть со мной. – Тарр с досадой ударил себя кулаком в грудь. – А язвительной жены я не потерплю.

Керк хмыкнул.

– Тебе предстоит еще многому научиться. Привычка язвить и пилить свойственна всем женщинам. – Оба рассмеялись. – По крайней мере подумай об этом.

– Можешь не сомневаться, что уже думаю, – признался Тарр. – Хотя иногда эти близнецы доводят меня до белого каления, я не могу не испытывать уважения к их последовательной борьбе за право оставаться вместе. Бросить вызов вождю непросто. Это требует отваги.

– При этом следует учесть, что вождь этот упрям, как мул.

– Не надо напоминать мне об этом слишком часто.

– Ты можешь отплатить мне той же монетой, когда речь зайдет о моих отношениях с Эрин.

– Но ведь всем давно было ясно, что она любит тебя, а ты не обращал на это ни малейшего внимания.