Выхожу на улицу, сажусь в свой жигуль, если не угнали или не сняли колеса, и

тащусь домой. Ничего героического.

— Да ну тебя!

— Юленька, зачем тебе о грустном?

125

— А ты думаешь, что мне только веселиться хочется? Как твоей… бывшей жене?

— Хорошо! У меня в основном онкологические и легочники последней

стадии. Я пытаюсь держать под контролем все их болезненные симптомы. По

мере сил и наличия медикаментов. Иногда труднее бывает не с пациентом, а

с его родственниками. Нелегко поверить, что любимый ими человек умирает, и

ничего нельзя сделать.

— Вот где истоки твоего терпения…

— Правильно! Надеюсь, что и для меня тоже найдется. Там, в спальне…

— Алеш! Я уже еле стою!

— Вот когда будешь еле лежать…

— Откуда у тебя столько сил?

— А вот! «Карандаш. Дыхательно-нюхательный. Эрогенный».

— Опять врешь! Ну, где там так написано?

— Тут мелким шрифтом. Ты все равно не увидишь! У тебя зрение пло-хое. Все время щуришься.

— Ты же не офтальмолог!

— Но я могу им стать, для того чтобы читать по глазам любимой женщины ее желания, но кроме одного. И не надейся!

— Ты хочешь, чтобы я начала прятаться от тебя под кроватью, и ты

меня оттуда, как какую-нибудь лягушку, за ноги вытаскивал?

— Нуууу, почему как лягушку? Как… Царевну-лягушку!

— Ведь если кому про тебя рассказать, не поверят, — засмеялась Юля.

— А ты с подружками хочешь поделиться?

— Ха! Что я, дура? Для них ты будешь… так себе. — Юля наклонила

голову, поправляя Алеше волосы. — Нечего рекламу создавать. Сам говоришь: женщина женщине враг! Набегут сразу… проверять. Скажу: много сексом заниматься он не может, устает, но человек хороший!

— Я буду стараться тебя не подвести, — сказал Алексей. — Только усилия, связанные с поддержанием конспирации, должны быть вознаграждены и

желательно… сейчас же!

— Давай лучше вечером!

— Еще скажи: до Нового Года отложим!

— Ты сексуальный маньяк! Не меньше!

— Ну, а когда?

— В семь.

Алексей рассмеялся:

— Сексуальные маньяки по часам не работают.

126

— Я хочу кушать!

— И я… тебя хочу! Так! Аэропорт не отвечает. Захожу на посадку.

— Леееш…

— Мучаю я тебя, Юлька!

— Да что ты, Алешенька. Нормальная женщина о таких отношениях

только мечтать может. Просто я не привыкла так много получать. Муж был хороший, но после ранений… и я терпела.

— Тогда, как честный человек, я должен тебя предупредить!

— Выкладывай! Я готова!

— Когда я выпью, то становлюсь ужасно приставучий…

— Больше, чем обычно? Больше, чем сейчас???

— Значительно! Ну, так пить мне или не пить?

— Пить, конечно, Алешенька! Я тебе еще подолью, дорогой! В магазин

сбегаю, если кончится.

— Ты вроде только вчера… жаловалась…

— Так за ночь я окрепла. Поумнела немножко.

— Тогда давай праздновать…

— Мой день рождения? Не веришь? Могу, как милиционеру, паспорт показать. Я уже пять лет, со смерти мужа, приезжаю в Москву ради этого. Хороших подруг у меня и дома нет. Подарки я давно привыкла покупать себе сама.

А тут одиночество не так чувствуется. Хуже, когда вокруг вроде свои, а по сути

чужие. Давай, сходи в магазин. Я список напишу. Что хочешь на обед?

— Что приготовишь, то и буду!

— Ну вот! Выкрутился!

— Yesterday. All my troubles seemed so far away, — вернувшись из магазина, пропел Алеша, заходя с полной сумкой на кухню.

— Спасибо, Пол!

— You are Welcome!

— Леш! А почему у тебя ножи такие тупые? Ничего не режут.

— Ну, во-первых, не преувеличивай — с колбасой справляются. Во-вторых, наверно, потому, что я не женат и, следовательно, у моей жены нет

любовника, который бы их точил. А это вот… тебе!

Алексей достал из-за спины букет и протянул девушке.

— И чтобы два твоих самых заветных желания исполнились!

— Почему два? — удивилась Юля.

— А ты разве не заметила, что третье желание всегда все портит? Пусть

уж лучше будут два, но наверняка!

127

Потом Алексей встал перед девушкой на колени и, заглядывая ей в

глаза, медленно спустил с нее трусики. Потом быстро одел.

— Видишь, как я о тебе забочусь!

Они долго смеялись, держась за животы. Отдышавшись, посмотрели

друг на друга, начали целоваться и, теряя по дороге одежду, пошли в спальню.

Юля погладила Лешу по волосам.

— Лежи, а я освежусь и пойду готовить.

Через несколько минут из ванной раздался ее голос:

— А твои весы не работают! Они мне льстят. Не могла же я потерять за

два дня четыре килограмма. Хотя если подумать, то на такой вкусной диете я

не прочь побыть и дольше. Неудивительно, что твоя бывшая жена такая худая.

Может, поэтому она и не очень ценила твою… диету. Если только не растолсте-ла за это время. Когда ты ее последний раз видел?

— Три года тому назад. Она останавливалась у меня проездом.

— Если она появится, то, так и знай, выключу свет и дам ей по голове

самой тяжелой кастрюлей!

— Кастрюлей, да еще в темноте! Юля! Она тебе не соперница.

— Знаем, знаем…

— У меня, знаешь, еще сколько талантов, — говорил задумчиво Алексей. — Я буду потихоньку раскрываться, чтобы тебя сразу не ошеломить. Хочешь, свои стихи почитаю?

— Просим!

— Уговорила! Это было легко, а вот остановить будет труднее. Риск-нешь? Юля поджала под себя ноги, устраиваясь поудобней в кресле, и кивнула. — Слушай!

Засунул пистолет в трусы я глубоко!

Улыбка дурака (с колом в руке)

Блуждает по лицу.

Уверен, что опасности в ответ,

Открыв ширинку широко…

Алексей драматическим жестом актера немого кино рванул молнию на

своих джинсах вниз и простер руку с оттопыренными пальцами вперед:

— Я нужный ствол представлю наглецу!

— Ну, как?

Юлька засмеялась:

— Пакля-рвакля!

128

— Эээ, голубушка! Нет пророка в своем отечестве! Далеки вы еще от

глубокой поэзии! А я, кстати, еще в институте, в анкете, которую мы заполняли

для ознакомления друг с другом, искренне назвал Незнайку своим любимым

художником. И поэт он неплохой. Правда, Алехандро Сердедич Птушкин все

же лучше. Моей первой жене ответы понравились, и она обратила на меня внимание. — Сколько же у тебя было жен, Синяя Борода?

— Сама посмотри… в шкафу…

— Она тоже от… тебя сбежала?

— Нет… Лена поехала вакцинировать детей в Африку. По дальним деревням. Заболела там. Когда до нее добрались, было уже поздно. Умерла Ленка!

— Прости, Алеш!

— Да что ты, милая! Человек она была легкий, светлый. Такая же и память о ней.

Ну, что…? Начнем? С днем рождения!

Через два часа оба уже так хорошо познакомились, что пришлось до-стать еще одну бутылку.

— Ты кто?

— Я — это я!

— Ты хочешь сказать, что я — это тоже я??? Так и до дуэли легко дойти

может. Юлька кивнула пьяно:

— Может!

— Но стреляться с тобой в таком состоянии мне нельзя! Я буду стараться не попасть и обязательно попаду. Помина? Помина?

— Поняла, поняла! Как хорошо знать иностранные языки! А этому я от

своего алкогольного отчима в совершенстве научилась. Леша! Тебе нужно в

ванну… помочиться. Освежиться, в смысле. В воде!

— Хорошо! Я иду в ванну.

— Нет! Я пойду первая.

— Тогда я вторым!

— Нееет! Третьим! Потому что я пойду два раза! Где мой купальник?

— О! Этого вопроса я боялся…

Через полчаса они оба уже сидели друг напротив друга в ванне, на-полненной до краев чуть теплой водой. Леша задрожал и икнул. От прилива

129

нежности Юля на коленях добралась до него и обхватила за шею. Он тут же

взбодрился и сказал:

— Я уже накупался. Вези меня в спальню!

— Да не повезу я тебя!

— А чего тогда приплыла?

— Вот знаешь ты подход к женщинам, — говорила Юлька, после того как