не найдут. Как будто его никогда вообще не было. Наш договор не забыт? Сегодня же отправляю Юлю домой.
— Хорошо! Этот вопрос закрыли. Сажай ее на поезд и вылетай на Кипр.
У нас там у Логинова возникли проблемы.
— У него что, своего начальника охраны нет?
118
— Видимо, не справляется. Нужна твоя профессиональная экспертиза.
За неделю, думаю, управишься.
— Где мне получить инструкции?
Юля очень нервничала и, только когда поезд тронулся, стала немного
успокаиваться. Она старалась ничего не забыть из того, что ей сказал Крутов, сажая на поезд, и перебирала наставления в памяти по пунктам. Так. Никому не
открывать. Не выходить из купе без надобности. Через два дня, когда приедет, позвонить ему с домашнего номера. Звонок по любому поводу с другого номера
будет означать, что с ней что-то случилось. В таком случае он сам ее найдет.
Постучали.
— Проводник. Приготовьте билетики.
Юля открыла.
В двери купе возникли две фигуры в спортивных костюмах. Один
остался снаружи, а тот, что покрупнее, вошел.
Юля побледнела.
— Помнишь меня?
— Помню. Ты с Куплой…
— Долго с такой памятью не проживешь! Шутка! Понадобилась ты в
верховной ставке. Главнокомандующему. Для прояснения некоторых обстоятельств. Нам поручено тебя доставить.
— А где Вадим Иванович?
— Его откомандировали по срочному делу. Он позвонит.
— Чего там прояснять? Я пока с дядей Вадимом не переговорю, никуда
с вами не пойду.
— Дядя Вадим, — передразнил громила. — Ты что, хочешь, чтобы мы с тобой до Черного моря доехали? Хоть и сезон! А если он и через час не позвонит?
Мы из-за тебя как обратно тащиться будем? Где твоя сумка?
— Я кричать начну, и кто-нибудь придет. Вам это надо?
— Послушай!
Гигант присел рядом и начал миролюбиво:
— Ты не понимаешь. Мы…
Он внезапно ударил Юлю кулаком в солнечное сплетение. Девушка открывала рот, пытаясь сделать вздох, но легкие не слушались. Громила позвал:
— Сеня!
Второй вошел.
— Через 40 минут станция. Хорошо, что недалеко отъехали. Тут они
пока часто. Звони ребятам.
Повернувшись к Юле, он без усилий поднял ее с места, развернул и, схватив под мышки, дернул на себя. Дышать сразу стало легче.
119
— Я спортсмен, знаю такие штучки. Самому не раз делали.
— Не думай даже о том, чтобы кричать. Я за секунду успеваю пять уда-ров ножом сделать. А в сердце и одного хватит. Возьмешь меня под руку, а я
тебя обниму рукой… с ножичком. Поняла?
Юля кивнула.
На станции их уже ждала машина. Юлю посадили на заднее сиденье
между Ломтем и Сеней. Только после того как захлопнули двери, бандит убрал
нож от Юлиной левой груди. Лезвие было очень острое и резало кожу почти при
каждом шаге. Девушка чувствовала, как под майкой сочится из ранки кровь, но
она почти не ощущала боли. Ей было только очень страшно. Сидящий на месте
водителя молодой парень закурил, и Ломоть тут же, дурачась, закричал на него:
— У нас здесь девушка! Хам! Подумай о ее здоровье.
И заржал. Молчаливый Сеня тоже хмыкнул.
— Вперед! На поле чудес, — скомандовал Ломоть.
Юля спросила, хотя все уже давно поняла:
— Куда это? Мы что, не к Купле?
— Сама же сказала: прояснять нечего! У Куплы для тебя другой план.
Посадим тебя и посмотрим, что из тебя вырастет.
— Как это? Вы что, ребята?
— Как? Как семечку! У нас там уже целый сад… из таких Буратин, как ты!
Все трое захохотали, а Юля потеряла сознание.
Как ее привезли в лес, она не помнила. Связанные запястья саднили, а ноги затекли так, что не получалось пошевелить даже пальцами. Ее просто
вытолкнули из открытого багажника на землю, и от удара и свежего воздуха
она пришла в себя. Тут зазвенел сотовый. Ломоть послушал, потом грязно выругался и объявил:
— Огородные работы отменяются. Купла хочет ее напоследок… в свой
подмосковный дом. Понравилась она ему! Но потом повезем обратно! Ладно, грузим, и поехали быстрее. Босс не любит ждать!
Ломоть приказал остановить машину у придорожного супермаркета.
— Давай сейчас затаримся, а то знаю, как после работы на свежем воздухе жрать захочется! Сеня, и возьми приличную водку, не как в прошлый раз.
Аааа! Лучше я с тобой пойду. Привычка у тебя пролетарская: все подешевле.
Здоровье-то один раз выдают, беречь надо.
Он долго чертыхался, потому что водитель не мог найти свободного
места поближе к входу. Если бы не присутствие Юли в багажном отделении, 120
Ломоть бы приказал припарковаться, как всегда это делал, прямо у лестницы, ведущей к дверям. Ходить пешком он не любил.
Водителю бросил:
— Встань, где хочешь. Когда увидишь, что мы выходим, подъедешь! И
никуда из машины. Понял?
Тот закивал. Ломоть заглянул через сиденье.
— Что это у нас тут под одеялом? Ноги. Значит, с другой стороны голова.
Дышит, но в отрубе. На всякий случай добавлю снотворного.
И, как молотом, ударил кулаком по выступающему овалу.
— Вот теперь точно готова.
Бандиты вышли из машины, с шумом захлопнув за собой двери. Водитель посмотрел по сторонам. Стоянка была забита, и он, матерясь, поехал
почти в самый ее конец, где транспорта было поменьше.
Удар был сильный, как и боль от него, но пришелся он не по голове.
Юля лежала, свернувшись, и из-под одеяла выпирало ее плечо. Ломтю явно
неудобно было бить. Он из-за собственных габаритов так и не смог полностью
развернуться. Иначе бы наверняка что-то сломал.
Юля давно слушала переговоры бандитов и надеялась, что они оста-новятся где-нибудь в людном месте, и она попытается привлечь внимание и
сбежать. Шок прошел, и пора было переквалифицироваться из безучастной
жертвы в пытающуюся себя спасти. Для начала не мешало бы перевести руки
из-за спины, где они были связаны, вперед, чтобы избавиться от кляпа и раз-вязаться. Юля лежала тихо и слышала, как водитель пару раз спросил закурить, видимо, у проходящих мимо, потом грубо и витиевато выругался. Наконец он
вылез из машины, не забыв поставить ее на сигнализацию.
— Спасибо жадинам и никотину, — подумала она.
Надо было действовать немедленно. Ломоть не мог знать, что Юлька выросла в семье с двумя старшими братьями, и то, что они вытворяли с
младшей сестрой, больше напоминало цирк-шапито. Мальчишки издевались
над малышкой и постоянно связывали ее, играя то в шпионов, то в индейцев, не обращая внимания на жалобы сестренки и ее слезы. Так Юля научилась
освобождать себя практически из любых позиций. Гибкость была уже не та, но
тело, к счастью, кое-что помнило. Юля подтянула колени к подбородку и вытянула связанные руки как можно дальше вниз. Неожиданным препятствием
стало саднящее от сильного удара плечо. Юля никак не могла до конца рас-прямить руки, так как с каждой минутой плечо опухало все больше. Только с
третьей попытки, почти крича от боли и собрав все силы, она сумела просунуть
пятки сквозь образованное связанными руками кольцо. Первым делом девушка
121
вытащила сделанный из ветоши кляп. Теперь она могла позвать на помощь, но
воздержалась, так как не знала, как далеко от машины отошел водитель. Убьет
ведь сразу. Посмотрела в окно. Никого. Но, значит, и надеяться не на кого…
Зови, не зови… Значит, надо самой!
Юля разорвала зубами ленту на руках. На ногах ее закрутили плотнее
и туже. Затекшие руки не слушались, а дотянуться туда головой она не могла.
— Думай, Юлька, думай!
Девушка приподнялась и огляделась. На заднем сиденье лежала вы-павшая у кого-то ручка. Юля перекинула свое истерзанное тело через спинку
и схватила ее опухшими пальцами. Быстрыми ударами она наделала в ленте
множество дырок. После этого уже не составило труда от нее избавиться. Схватив свою сумку, Юля под вой сигнализации выскочила из машины и, пригнув-шись, побежала между машинами к дороге.
