— А может вы из тех, которые уступают всем. Уступают дорогу, место, свою очередь за чем-либо. Уступают не потому, что слабые, а потому, что это их кредо. Вежливые все они, видишь ли.

Дед, наконец-то, выдохся. Он задумчиво вздохнул и рассеянно оглядел заведение. Поскрябал небритую щеку и затих в ожидании реакции странного юноши, а юноша обдумывал линию своего поведения:

«Не ввязываться в разговор? Как-нибудь вежливо отказаться от общения или пообщаться, не вдаваясь в подробности, вести, так сказать, светский разговор? В городе у него нет знакомых. Поездка к Гуру намечена на завтра. Времени свободного много. А может быть, встать, вежливо раскланяться и просто уйти?».

— Что меня держит около этого странного человека? — размышлял он. — Любопытство, вот что останавливает меня.

Дед, видимо, не вытерпев длительной паузы, с прежним напором продолжал монолог:

— Вы, наверное, филантроп. Любите всех без разбору. Я тоже когда-то был филантропом. Любил всех. Обожал, можно сказать, а потом и возненавидел после обожания-то. Вот весело-то было. Обожал, обожал, а грязь и подлость надоела, и стал мизантропом.

— Вы думаете, что я городской сумасшедший? — дед выждав полминуты и, не дождавшись ответа, продолжил:

— А и то верно, так и есть городской сумасшедший — «Крези Дункель». Так и называют меня из уважения. А как вас мне величать? — дед снова взял паузу.

— Лучу, — ответил он деду и повторил: — Меня зовут Лучу.

— Лучу, — нараспев произнес дед. — Я так и знал, вы не здешний и первый раз в городе. Может, вы мессия? — с иронией спросил дед. — Раздаете блага всем подряд.

— Нет, я не мессия. Я с островов, — ответил он и подумал: — Похоже, ввязался в разговор, теперь это надолго, дед прилипчивый местный завсегдатай.

Гроза совсем ушла. Проступило яркое солнце. Лужи быстро испарялись. Влага уходила, и снова наступала послеполуденная духота. В заведение вбежал молоденький парень, опрятно одетый, с зализанной назад прической. Он, не обращая внимания на то, что вокруг почти никого нет, затараторил:

— Покупайте демпельные застежки. Демпельная технология обеспечит вам комфорт и спокойствие. Застежки сами сделают свое дело.

Продавец, увидев двоих сидящих за столиком, бросился к ним со словами:

— Это то, что вам нужно. Застежки не надо проверять. Они сами себя застегнут, и вам не надо щупать, в порядке ли ваш костюм после разных дел. Хороший дизайн и надежность — девиз нашей фирмы.

Дед поморщился от активности парня и проворчал:

— Нет спокойствия от новых технологий.

— У вас нет демпельных застежек? — не унимался продавец. — Это большое упущение, но его можно исправить прямо сейчас. Берите три по цене двух. Только сегодня, только сейчас вы можете осчастливить себя демпельными застежками.

— Может, вы и застежки купите себе на все, что у вас есть, — съехидничал дед, обращаясь к Лучу. — Потом будете с ними счастливы по самые уши.

Лучу помотал головой.

— Нет? Не хотите? — дед повернулся к парню и громко заявил:

— Мы не нуждаемся в ваших демпельных. Прошу отстать. — Парень остановился в недоумении. — Новая технология… — не очень уверенно произнес он.

— Нам не требуется ни новая, ни старая, — ответил дед. — Мы уж как-нибудь застегнемся руками, старинным способом и проверим многократно, если нужно.

— Купите хотя бы на пробу, — парень достал из большой сумки несколько маленьких коробочек. — Посмотрите хотя бы?

— И смотреть нам незачем. Прошу отстать, — дед был непреклонен.

Парень сразу загрустил, ему совсем не хотелось выходить в духоту на улицу. Посопев немного и сложив коробки в сумку, он вскинул ее на плечо и все-таки покинул заведение.

Новая мелодия зашумела по залу. Мужской дуэт исполнил скоротечные куплеты под фортепьяно:

Нет мне счастья на земле,

Проплутал я жизнь во мгле…

Слова мелькали друг за другом с трудноуловимым смыслом:

Выйду в поле — нет тебя,

Побреду, тебя любя…

— Вы не сердитесь на меня за мою липучесть? — спросил дед.

— Нет, не сержусь. Мне интересно, — ответил он.

— Интересно. Вам интересно, — в раздумье подтвердил дед. — Интересен не я. Интересно, почему тех, которые уступают, гораздо меньше тех, которые не уступают никогда? Думается, все наши беды и проблемы только оттого, что мы не хотим уступать. А это так просто, уступи другому, и он уступит тебе, и нет конфликта, нет раздражения и злобы. Незачем толкаться и воевать, бить и убивать.

Дуэт не унимался:

Мне незачем тебя искать,

Ты будешь снова мне пенять.

— Мы настроены на борьбу. Вот в чем проблема. На борьбу с природой и друг с другом. Борьбу за ресурсы. Вот почему мы не уступаем, а кто уступает, тот вымирает, — дед надолго задумался как будто прислушивался к словам очередного куплета:

Нам вместе тесно, места нет

И как избавиться от бед.

И я однажды убегу,

Быть может, место я найду.

Он кряхтя встал и, не попрощавшись, нетвердой походкой вышел наружу».

* * *

После нескольких безуспешных попыток выяснить у «вас слушает справка» о ее дальнейшей судьбе она прекратила активность и занялась собой, благо, что в помещении нашлось зеркало. Более-менее приведя лицо и прическу в порядок после этих изнурительных тестов, она расположилась на диване и даже задремала до очередного сообщения «вас пригласят…». Злиться на сообщения и на дурацкую справку не имело смысла, оставалось ждать и терпеть это замкнутое пространство.

— Что-то рановато они звенят, — подумала она, когда трубка ожила сразу же после «вас пригласят через десять часов».

Она неохотно взяла трубку. На другом конце кто-то дышал, ожидая ответа, и она ответила:

— Если вы будете молчать, то до свидания.

Дыхание прервалось.

— Здравствуйте. Я хотел бы переговорить с Гурой, — вежливый голос в трубке спросил:

— Вы будете Гурой?

Этот вопрос ее неожиданно развеселил, и она ответила:

— Гура вас слушает.

Трубка ответила:

— Я вас умоляю, переведите меня поближе. Заранее благодарю. Вы слышите меня? У вас такой приятный и умный голос. Очень рад с вами переговорить. Очень желательно передвинуться хотя бы на пару часов. У меня есть особые обстоятельства. Вы слышите меня?

Она ответила:

— Нет проблем, я могу вас задвинуть куда вам будет угодно, хоть в… — она запнулась и вежливо продолжила, — в самое, что ни на есть, начало.

Трубка продолжила:

— Я понимаю, вам неудобно, так я не настаиваю на многом. Можно только чуточку? Это никому не повредит. Всего два часа. Что это? Это песчинка в пустыне, капля в море. Я понимаю, нас много. Вы одна. Если вам неприятно, я могу не называть вас Гурой. Я могу называть вас наставницей. Вы слышите меня?

Она поняла, что там на другом конце либо идиот, либо кто-то ее разыгрывает. Она решила поддержать эту игру.

— Нет, можете называть меня Гурой, мне это нравится.

— Так вы точно Гура! — обрадованный голос продолжил. — Они, то есть один из них, я его разговорил, сказал, что здесь будет очередь. Так вот я и подумал, что мы можем договориться. Культурные люди всегда могут договориться. Я все ваши задания выполнил. Вы должны быть довольны. Вы слышите меня?

— Я вас слышу. Вы просто молодец, отличный мальчик. Мы вам поставили одни пятерки. Душевно поздравляю вас с успешной сдачей экзаменов.

Трубка, видимо, тихо радуясь услышанному, затихла. Голос несколько насторожился и тихо спросил: