Несколько неуверенными шагами он приблизился к столу секретарши и кашлянул для того, чтобы на него обратили внимание. Секретарша — дамочка средних лет, активно молодящаяся при помощи яркой косметики и краски для волос, — перевела вялый взгляд с дверей на посетителя и без особого энтузиазма посмотрела на него. Он аккуратно поздоровался и изложил свое дело.

— Вы по записи? — спросила секретарша.

— Да, — ответил он. — Меня записали.

— Ждите, — подозрительно спокойно произнесла секретарша.

Повертев головой, он удостоверился, что кроме диванчика со старикашкой, более, где расположиться, места не было, и пристроился рядом. Старикашка отложил в сторону журнал, пробормотал про себя что-то вроде «Сколько же можно ждать?», вздохнул и, уставившись на посетителя, явно хотел как-то выразиться, но промолчал. Наступила неопределенная пауза, когда два сидящих рядом человека, ничем не занятые, может быть, и хотели бы, но никак не решались заговорить.

— Простите, вы тоже по записи? — спросил он старикашку.

— Наверное, — дружелюбно ответил старикашка.

— Вы не уверены в своей записи? — удивился он.

— Теперь уже не уверен, — ответил старикашка и спросил: — А вы уверены, что сделаете то, что хотите?

Посетитель посмотрел на часы. Со времени разбирательства с вахтером прошло уже более получаса.

— Я думаю, что за день я получу ее, — ответил он.

Старикашка саркастически улыбнулся и произнес:

— Я хожу сюда уже третий день, но ничего еще не добился. Бумаги сдал, а ответа нет.

— Позвольте узнать: в какой области вы работаете? — спросил он у старикашки.

— Я художник-оформитель, — ответил тот. — А вы, я думаю, по литературной части?

— Пытаюсь поэтизировать, — ответил он.

В приемную ввалилась толпа — человек пять, шумных, по-деловому одетых молодых людей. Секретарша стремительно выскочила из-за стола, радостно заулыбалась, засуетилась, здороваясь со всеми:

— Здрасьте, здрасьте. Ждет, ждет с утра.

Она, нажав кнопку переговорника и обратившись к начальнику по имени и отчеству, произнесла:

— Дизайнеры в приемной.

Ей что-то неразборчиво ответили, и она пригласила вошедших пройти за ней, открыла массивную дверь и пропустила толпу в кабинет.

— Они все по записи? — тихо спросил он старикашку.

— Видите ли, сударь, вы, наверное, давно не бывали в присутственных местах. Это мы с вами по записи, а они везде без записи, — старикашка раздраженно бросил журнал на стол. — Советовали мне в обход — давно бы дома был.

— Как это — «в обход»? — спросил он старикашку.

— А вот так: звонишь по телефончику, договариваешься о встрече — и полный порядок. А так, сидючи здесь… — старикашка вздохнул и добавил: — Брошу всю эту рисовальную ерунду, в маляры подамся.

Они посидели молча несколько минут. Старикашка закрыл глаза, затих и, казалось, собрался ждать на этом маленьком диванчике целую вечность.

В отличие от старикашки, отсиживаться на диване не входило в его планы. Он решительно направился к вновь заскучавшей секретарше.

— Извините, я могу узнать, когда меня примут?

— А вы по какому вопросу? — изумилась секретарша, как будто увидела его в первый раз.

— Я по записи на лицензию, — уверенно ответил он.

Секретарша покопалась в ящике стола, полистала какую-то толстую, похожую на журнал, книжку и произнесла:

— Что-то вас нигде не найду. Еще раз: как ваша фамилия?

Он полностью представился — точно так же, как по телефону.

— Нет, что-то вас не вижу.

— Как? — занервничал он. — Я же час тому назад записался.

— Вы не волнуйтесь. Сейчас всё выясним, — ответила секретарша. Она куда-то позвонила:

— Дорогуша, я что-то не найду… — и она назвала его фамилию. Там ее о чем-то спросили.

— Идет по поэзии, — ответила она.

— Ну как же, он по поэзии, — повторила секретарша. — Странно, странно. Вы, дорогуша, поищите в танцах — их иногда путают… Бывает, бывает… Рифмы, рифмы… — секретарша улыбнулась ему и кивнула головой: — Они там напутали… Секундочку, сейчас всё уточним. — Да-да… Конечно, надо исправить, — ответила она в трубку. — Да, конечно, самому, чтобы надежно… Да, я понимаю… Благодарю. — И мило улыбаясь, она обратилась к нему: — Ну вот. Всё улажено. Вы можете пройти в отдел записи и перезаписаться.

— А где я найду этот отдел? — уныло спросил он.

— Ах, да… Виновата, — секретарша убрала милую улыбку и, повернув голову в сторону, словно этот незнакомый ему отдел находится в углу приемной, стала вспоминать вслух:

— Да-да… Неделю назад он у нас был… Так, где же он у нас был? — сама себя спросила секретарша. Она перевела взгляд на старикашку. — Был на первом, потом был ремонт… Потом его реорганизовали и… — она на несколько секунд задумалась.

Из кабинета с шумом вышла толпа дизайнеров. Они оживленно о чем-то спорили. Точнее, спорили двое, остальные пытались подсказывать то тому, то другому какие-то нужные слова.

— Тише, тише, господа! — строго сказала секретарша. — Не мешайте работать.

Дизайнеры поутихли, но спорить не прекратили. До него доносились четкие слова и фразы:

— Левая сторона тяжеловата.

— Ну что вы, коллега, как раз наоборот! Я бы даже сказал, непростительно легка!

Кто-то сзади возразил:

— Вы говорите «легка»? А шеф одобрил. Ему эта легкость, так сказать, легла на душу. А вот задник — ну совсем поганый. Мрачен до ужаса.

— Мрачен! Вы говорите «мрачен». А смета? Смета не позволяет…

Старикашка открыл глаза и с любопытством наблюдал за дизайнерами. Секретарша, недовольная шумной компанией, поморщилась и скороговоркой произнесла:

— Он теперь на третьем. Там найдете.

— Это вы мне? — спросил он.

— Да, вам, а кому же еще? — уже совсем раздраженно ответила секретарша.

Он еще некоторое время постоял в приемной, затем вышел в длинный коридор и поднялся на третий этаж. Весь этаж подозрительно пустовал, словно здесь давненько никто не появлялся. Расположенные по обеим сторонам ряды одинаковых дверей с табличками всё же подавали надежду, что он сможет что-то найти. Но надежды его рухнули, как только он приблизился к первой из дверей. На табличке красовались только фамилия и инициалы.

— Так, — подумал он. — Надо выбрать какую-нибудь эффективную тактику поиска.

Возвращаться к секретарше ему не хотелось.

«Попробую войти в первую попавшуюся дверь и спрошу: “Где находится отдел…?” — но он засомневался, точно ли он знает название этого отдела. — Придется объяснять всё сначала», — подумал он и аккуратно приоткрыл первую дверь.

Отдел работал. Более половины служащих корпели над бумагами, остальные мечтательно раздумывали над чем-то. Помещение практически полностью было заставлено столами. Узкие пространства между ними оставляли мало места для продвижения кого-либо. Столы, заваленные стопками бумаг, произвели на него неприятное впечатление. Он представил себе, что, быть может, где-то среди этого скопища бумаг лежит и его затерянная старая лицензия, которую он оформлял год тому назад.

Порыскав глазами по сторонам, он попытался определить, кто здесь главный. Все столы были одинаковыми. Тогда он выбрал нестарую и немолодую женщину, как ему показалось, с простым добрым лицом. Он вежливо обратился к ней:

— Извините, что отрываю вас от работы. Не могли бы вы мне помочь? Я не отниму у вас много времени.

Добрая женщина, видимо, расслышав только последние его слова, оторвалась от пухлой папки со старыми, уже потрепанными листочками и машинально посмотрела на него.

— Ах, да, — вздохнула она и спросила: — Вы к нам? По какому вопросу?

Он бодро объяснил ей, что ему нужна лицензия, что он неправильно записался, что ему надо записаться правильно и что его послали на этот этаж в отдел, а он найти его не может, поэтому он зашел к ним сюда.

— Да? — удивилась добрая женщина и устало добавила: — Слушаю вас.

Он повторил всё сначала, но уже с меньшим энтузиазмом.

— Да? — еще раз удивилась добрая женщина и спросила: — Так вы к нам?