Хозяин взглянул на лист, вздохнул, покачал головой, словно ему предстояла тяжелая и нудная работа, и молча углубился в чтение текста. Дочитав до середины, он что-то попытался сказать, но передумал. Потом, как бы про себя, шевеля губами, еще раз прочел текст, поднял голову и, не глядя на посетителя, устремил свой взор в сторону входной двери.

— Надо бы уже и печатать, — несколько укоризненно сказал он и в то же время, стараясь не обидеть старика, улыбнулся.

А посетитель молчал, и было непонятно, расслышал ли он слова хозяина.

— Я говорю, что напечатанный текст читается лучше, — повторил хозяин. — Ну да ладно, суть не в этом. Вот это место, — и он прочел вслух:

«Покупайте наши нитки —

Вы не будете в убытке!»

— Это, может, и пойдет. А дальше, — и он продолжил:

«Никогда их не порвете,

Если даже прогрызете».

— Думается, что это «прогрызете» — не совсем то, что нужно. Заказчик требует четкого отсыла, обращения к покупателю. Наш покупатель нынче привередлив. Вы понимаете меня?

Посетитель повернул голову в сторону хозяина и, не глядя на него, чуть заметно кивнул головой.

— Вот у вас в последней… Как это? — хозяин посмотрел куда-то вверх, в угол кабинета, и прочел:

«Рыба в глубине живет,

Вот жила б наоборот…»

— Вот же, посыл ясен! А здесь зачем «грызть»? Непонятно. Посетитель опустил голову и тихо сказал:

— Там есть еще варианты.

Хозяин несколько раз бегло пробежал глазами весь текст и прочел:

«Покупайте наши нитки —

Вы не будете в убытке.

Держим марку высоко —

Вам порвать их нелегко».

— Вот, уже почти хорошо. Покупателю понятно: нитки крепкие. А что с пуговицами?

Посетитель нехотя буркнул:

— Посмотрите на обороте.

Хозяин перевернул лист.

— Ах, да! Простите. Сейчас посмотрим.

Прочитав текст, он заговорил:

— Так-так… Но первая строчка несколько корявая: «Пуговиц огромно здесь», — и он еще раз, но уже вслух прочел:

«Пуговиц огромно здесь —

Всех их точно и не счесть.

Выбирайте, что хотите,

К нам скорее приходите!»

Посетитель как бы очнулся и, кашлянув, предложил:

— Первые две строчки можно изменить, послушайте, — и он сухо прочел:

Пуговиц у нас не счесть —

Их число огромно есть…

— А можно и так, — и он добавил:

Пуговиц у нас не счесть —

Покупайте, Ваша честь!

Хозяин задумался. Он еще раз внимательно прочитал текст. Мечтательно посмотрел в окно. Ему, видимо, трудно

было выбрать окончательный вариант, и, вернувшись к теме, он произнес:

— А знаете, что мы с вами сделаем? Мы им предложим всё. Пусть сами выбирают. Вы, я думаю, согласитесь?

Посетитель молча кивнул головой.

— Ах, да? — спохватился хозяин. — А где иголки?

Посетитель, чуть сгорбившись, суетливо достал из папки еще один листок и, привстав, аккуратно положил его на стол.

— Вот здесь иголки. Но как-то уж не знаю: понравится ли?

Хозяин, взглянув на лист, предложил:

— Может, вы сами прочтете? Видите ли, хочется услышать ритм строчек от автора. Вас это не затруднит?

— Не затруднит, — ответил посетитель и приступил к чтению:

Вот иголка. Вот ушко —

Нитка здесь пройдет легко.

Покупайте-ка иголки,

Как игрушечки на елку!

В доме радость и веселье,

Где иголки — нет безделья.

Шить и штопать бесконечно —

Жизнь покажется беспечной.

Всей семье нужны иголки

Аккуратней с ними — колки…

В этом месте хозяин сделал удивленное лицо, но посетитель, не обращая на него внимания, словно с ходу рифмовал:

… Не забудьте малым детям

Не давать иголки эти.

Только тем, кто соображает,

Вечерами вышивает.

Шьет прекрасную одежду

И вселяет в нас надежду,

Что красивыми мы будем,

Потому что мы все люди…

Хозяин попытался свериться с текстом, но не успевал за автором, который с закрытыми глазами читал и читал:

… И иголки покупаем,

Нитки к ним не забываем,

Всё в шкатулках размещаем.

Покупайте, покупайте

И соседей привлекайте!

Пусть они свои иголки

Разместят на разных полках,

Где шитьё лежит красиво, —

Там иголкам не уныло.

Вам бы всем шитью отдаться —

Иглы наши не тупятся,

Не ржавеют и не гнутся,

И на них не стоит дуться,

Если ваш стежок не ровен

Или шов не так устроен…

Хозяин кабинета, вымученно улыбаясь, поднял руки вверх и, словно сдаваясь, запричитал:

— Всё, всё! Достаточно! Умоляю: остановитесь!

Автор открыл глаза и остановился. В наступившей тишине послышался, где-то совсем рядом, скрежет какого-то механизма. Хозяин встал, подошел к окну и, пытаясь что-то разглядеть в наступивших сумерках, задумчиво произнес:

— Опять ремонт — теперь будут греметь всю ночь. — Он сел на место и спросил: — И что вы предлагаете? Всё это иголочное повествование вручить заказчику?

Посетитель молчал, а хозяин, сдерживая эмоции, продолжал: — Вы, я понимаю, увлеклись. Да, конечно, творчество затягивает, но… — и он назвал старика по имени и отчеству, — и нас надо понять. Максимум четыре строчки. Ну, может быть, в крайнем случае, пять. А здесь, — он с карандашом пробежал по тексту, — сорок шесть строк. Да и с гонораром у нас с вами будут проблемы. Мы можем в расчет принять только условия контракта, а что прикажете делать с лишним материалом?

— Вы можете выбрать сами, — неуверенно ответил старик, — или, как скажете, могу и я.

Хозяин вопросительно взглянул на посетителя, глубоко вздохнул и примирительно, немного растягивая слова, произнес:

— Поскольку у нас сейчас, кажется, стагнация, то мы поступим так… — и он сделал паузу.

— Может быть, рецессия? — возразил автор.

— Что? — вопросительно отреагировал хозяин. — Ах, да. Простите, стагнация была в прошлый раз, — он взглянул на экран. — Вот же, вы совершенно правы: сегодня у нас рецессия. Сделаем так: четыре строчки из каждого заказа — по тридцать, а остальные, уж извините, — по пять. Итого… — начальник углубился в расчеты. — Итого у нас будет пятьсот тридцать пять благ. Вы, надеюсь, не возражаете?