Они просто были.

Веками жили на колёсах, днём разъезжали по перепутьям, на ночь останавливались, иногда заворачивали в затерянные в этих краях поселения. В домены тоже заглядывали и куда чаще, чем казалось их жителям, просто визиты свои благоразумно не афишировали.

Я и неохотно последовавший за мной Дуган поднялись по металлической вертикальной лестнице в первый пассажирский вагон, где нас встретило страшное-престрашное проклятое племя. Племя опасалось нас едва ли не больше, чем мы его, и с минуту буравило незваных гостей мрачными подозрительными взглядами. Наконец из полукруга собравшихся в первом помещении вышел молодой человек, черноволосый и худощавый. Представился Шойдом, заверил, что бояться нам нечего, ветреные не трогают тех, кто не желает и не причиняет им зла, и проводил нас до длинной скамьи у ближайшего окна. Мы сели, остальные отодвинулись подальше, бросив парня отдуваться за всех. Раздался протяжный звон, поезд ухнул, охнул, дрогнул и тронулся. Ехал неспешно, скорость набирал медленно, не разгоняясь с учётом скорой остановки. Шойд кратко, в несколько ёмких предложений обрисовал нам жизнь ветреных, как они сами себя называли, – явно дабы визитёры из домена убедились, что не так страшен чёрт, как его малюет досужая молва.

Дуган не впечатлился, продолжая недобро зыркать на людей вокруг.

Я кивнула и перевела взгляд в окно.

Могла ли я захватить ненароком кого-то ещё, кроме присутствовавших в гостиной?

Нет.

Не должна была.

Надеюсь, под дверью никто не подслушивал, а то кто знает мою расчудесную способность цеплять кого ни попадя.

Полтора ги поезд преодолел быстро. Засвистел, затормозил и я, вскочив со скамьи, прилипла к окну.

По степи неровной, шатающейся походкой брёл человек. И прежде, чем поезд остановился, человек упал.

Я вылетела из вагона раньше, чем кто-то успел дёрнуться в мою сторону. Замерла на секунду на узком полукольце площадки между вагоном и тендером, затем торопливо, рискуя оступиться и сорваться, спустилась по лестнице на землю и бросилась к упавшему.

– Ормонд!

Нет-нет-нет, только не это! Не говорите мне, что я ни за что ни про что честного мужика угробила своими внезапными прыжками в неизвестность!

– Ормонд! – из всех высыпавшихся из поезда людей я добралась до него первой.

Свою ошибку я поняла, лишь когда, упав на колени, потянулась к неподвижному телу, облачённому в тёмную одежду, потрёпанную, кое-где уже порванную.

Одежда Ормонда не могла прийти в негодность за столь короткий срок, разве что при выпадении на перепутье его хорошенько помотало бы по всей степи.

Ветреные окружили меня и тело, Сэл опустился рядом со мной на одно колено.

– Это ваш спутник? – уточнил он, сноровисто ощупывая лежащего.

– Нет, – я села на пятки.

– Вы его не знаете?

– К сожалению, знаю.

– Что ж… он жив. Его имя вам известно?

– Да. Костас.

Не считая экскурса по воспоминаниям Феодоры, любовь всей её жизни я видела только раз и не скажу, что единственная встреча с мистером Уикхэмом местного разлива сильно меня порадовала.

После знакомства с Федиными воспоминаниями вовсе не хотелось с ним встречаться ни под каким предлогом.

– А вас как зовут?

– Варвара Зотова, – моя фамилия для местных звучала не слишком экзотично, поэтому я преспокойно её называла. Да и наличие фамилии как таковой создавало у них впечатление, что я не адара. Я поднялась и махнула рукой в сторону вагонов. – А моего спутника – Дуган Долстен.

– Салливан, старший над ветреными Нод-Эста, – представился мужчина, не забыв между делом проверить не только физическое состояние Костаса, но и содержимое его карманов. Ничего мало-мальски ценного не обнаружилось, и Салливан выпрямился. – Так друг вам этот человек или враг?

Если скажу, что враг – его прямо тут бросят? Или сначала добьют, а потом бросят труп?

– Ни тот, ни другой, – нашла я более-менее обтекаемую формулировку.

От собравшихся отделился мужчина, на вид не старше вождя кочевников, но более импозантной, располагающей внешности. Они пошептались, и второй склонился к Костасу, а Салливан повернулся ко мне.

– Куда вы путь держали?

– В Бертерский домен. Но ввиду моей… некоторой неопытности в вопросах перемещения у меня вряд ли получится телепортироваться туда вот прямо сейчас, – я оглянулась на вагоны.

Всклоченная седовласая голова Дугана маячила среди вышедших на площадку, но не ставших спускаться. Что ж, на помощь Фединого отца рассчитывать не приходилось.

– Если желаете, можете продолжить путь с нами. Через день-два мы выйдем на Багровое побережье, там располагается рыбацкий посёлок… возможно, оттуда вам проще будет переместиться, – Салливан прищурился и, заметив моё недоумение, добавил: – Там берёт начало одна из граней перелома, а чем ближе к границе, тем легче адарам перемещаться.

Я покивала с максимально умным видом.

– Добро пожаловать в последнее пристанище ветра, Варвара Зотова.

После безуспешной попытки привести Костаса в чувство, из вагона спустили верёвочно-тряпичную люльку. Костаса дотащили до поезда, уложили в люльку и подняли в вагон. Затем недвижимое тело перенесли куда-то во внутренние помещения. Салливан вернулся в кабину машиниста, я вместе с остальными в пассажирский вагон. Поезд тронулся. Нас с Дуганом дальше первой комнаты – назвать её купе язык не поворачивался, – не пустили, любезно предложив сесть на ту же скамью возле окна.

Мы сели.

Само помещение, не слишком просторное, с тремя дверями и несколькими скамейками под окнами, больше всего походило на этакий зал ожидания. Голые, выкрашенные в болотно-зелёный цвет стены, низкий потолок и две лампы, непонятно как и от чего работающие. Люди постепенно разошлись, и нас сторожить остался лишь Шойд. Да и тот держался на почтительном расстоянии, то ли чтобы нам не мешать, то ли в принципе не желая якшаться с незваными пассажирами. По мере набора скорости пятнистый ковёр степи заволокло пеленой пара, и смотреть в окно стало неинтересно.

– Сколь полагаю, это он, – заговорил Дуган, когда плотный покров окончательно поглотил любой намёк на пейзаж за окном.

– Кто? – уточнила я.

– Вы прекрасно знаете, кого я имею в виду.

– Да, это он и есть, любовь всей жизни вашей дочери.

– Удивительным совпадениям несть числа, – Дуган едва заметно поморщился от моей реплики.

– Вы считаете, будто я подстроила вот это вот всё? – ткнула я пальцем в сторону окна.

– Ана Варвара, вы пришли ко мне с намерением принять моё предложение, однако начали говорить… о вещах невероятных. Вы внезапно переместились из дома моего брата, захватив меня… якобы случайно… и чудесным образом из сотен и тысяч мест, куда возможно перенестись случайно, выбрали перепутье, где нас тут же обнаружило одно из проклятых племён, – Дуган цедил каждое слово тихо, веско, обвиняюще. – Не проходит и минуты, как это племя натыкается на другого человека. Как, по-вашему, много ли людей встречается на перепутьях, подобных этому, проклятых и забытых? И кто же этот человек, проведший в степи в одиночестве явно немало времени? И здесь нас поджидает чудо – это он, мужчина, соблазнивший те… мою дочь.

– Я этого мужика вживую видела один-единственный раз – когда пришла в себя в том отеле… гостинице в Глосе, ни х… ни хрена не понимая, какого ляда происходит и как я тут очутилась, – я придвинулась ближе к Дугану, дабы не слишком сильно голос повышать в попытке доказать свою непричастность к творящимся непотребствам. – Знаете, это совершенно непередаваемые ощущения – очнуться черти где, в компании незнакомца, ещё и в чужом теле. Я ничего толком от него не слышала, кроме заверений в любви… так любил, что загнать не побоялся. После того, как Алишан забрала меня из Глоса, и до сего момента я его в глаза не видела и увидеть снова желанием не горела.

О фото и воспоминаниях говорить не стала. Не уверена, что Дугану нужна эта информация.

– И тем более я не мечтала опять выпасть хрен знает куда в вашей компании. Ладно ещё с Филиппом, я к нему почти привыкла, но с вами? Серьёзно? И подстраивать встречу с проклятыми я тоже не намеревалась. Я вообще не догадывалась об их существовании! Я, между прочим, хочу обратно в Перт, у меня там зафир некормленый остался. Решит ещё, что я его бросила, как предыдущая хозяйка. И гарем мой тоже. Вдруг разлетятся соколики мои в отсутствие своей госпожи?