И дело в том, что «в момент, когда занимается ею» означает – когда у него есть определенный свет, и этим светом, который он постиг, он может пользоваться, только пока он есть у него, и сейчас он пребывает в радости благодаря свету, который светит ему. И это называется свойством заповеди, то есть он пока еще не удостоился свойства Торы. И только от света он берет жизненную силу святости.

Тогда как Тора – это когда он достиг определенного пути в работе. Этим путем, которого он достиг, он может пользоваться, даже когда не занимается ею. Что означает: даже когда у него нет света. И это, потому что только лишь свечение ушло от него, но путем, который он постиг в работе, он может пользоваться, даже и когда свечение ушло от него.

Однако, вместе с тем, следует знать, что свойство «заповеди, когда он занимается ею» больше, чем свойство «Торы, когда он не занимается ею». То есть «когда занимается ею» означает, как сказано выше, что сейчас он получает свет. Это называется «занимается ею», то есть получил свет, заключенный в ней. Поэтому заповедь, когда у него есть свет, важнее, чем Тора, в тот момент, когда у него нет света, то есть когда у него нет жизненной силы Торы.

Хотя, с одной стороны, Тора важна, потому что путем, который он постиг в Торе, он пользоваться может, но, с другой стороны, она лишена жизненной силы, называемой светом. А когда он [занимается] заповедью, он, действительно, получает жизненную силу, называемую светом. С этой точки зрения заповедь важнее. Поэтому, когда у него нет жизненной силы, он находится в состоянии грешника. Потому что сейчас он не может сказать, что Творец управляет миром как добрый и творящий добро. И это называется, что он считается грешником 'раша', поскольку он обвиняет 'маршиа' своего Создателя, так как сейчас он чувствует, что у него нет никакой жизненной силы, и ему нечему радоваться, чтобы он мог сказать, что сейчас он возносит благодарность Творцу за то, что Он дает ему благо и наслаждение.

И не говори, что он должен сказать, что верит, что Творец проявляет Свое управление другими как добрый и творящий добро. Ведь пути Торы понимаются у нас как ощущение в наших органах. А если человек не чувствует блага и наслаждения, что дает ему то, что у другого человека есть благо и наслаждение?

И если бы человек, действительно, верил, что его товарищу Управление, в самом деле, раскрывается как доброе и творящее добро, эта вера должна была бы принести ему радость и наслаждение от того, что он верит, что Творец управляет миром как добрый и творящий добро. А если это не приносит ему жизненной силы и радости, чем ему поможет, если он скажет, что его товарищем Творец, действительно, управляет как добрый и творящий добро?

Ведь главное – что человек чувствует в своем собственном теле: хорошо ли ему или, страшно подумать, плохо. А [испытывать наслаждение] от того, что хорошо товарищу, можно, только если он наслаждается от того, что товарищу хорошо. Другими словами, мы учим об ощущении тела, что не имеют значения причины, а важно только, чувствует ли он себя хорошо. Тогда человек говорит, что Творец – добрый и творящий добро. А если, страшно сказать, он чувствует плохо, он не может сказать, что Творец ведет себя с ним как добрый и творящий добро.

Поэтому, только если он наслаждается тем, что товарищу хорошо, и получает от этого приподнятое состояние духа, и он получает радость от того, что товарищу хорошо, – тогда он может сказать, что Творец управляет добром. А если, страшно сказать, у него нет радости, и если он, действительно, чувствует, что ему плохо, как же он тогда может сказать, что Творец – добрый и творящий добро?

Поэтому в состоянии, в котором находится человек, когда у него нет жизненной силы и радости, он уже находится в состоянии, когда у него нет любви к Творцу, чтобы он мог оправдать своего Создателя и быть в радости, как подобает тому, кто удостоился служить великому и важному Царю.

А, вообще, следует знать, что высший свет находится в абсолютном покое, и всё распространение высших имен происходит благодаря нижним. Другими словами, все имена, которые есть у высшего света, происходят от постижения нижними, то есть каковы их постижения, так и называется высший свет.

Другими словами, согласно тому, как человек постигает свет, то есть согласно своему ощущению, этим именем он и называет его. А если человек не чувствует, что Творец дает ему что-либо, какое имя он может дать Творцу, если не получает от Него ничего? Однако, когда человек верит в Творца, тогда о всяком состоянии, которое человек ощущает, он говорит, что оно пришло от Творца. Тогда, согласно своему ощущению, он дает Творцу имя.

Другими словами, если человек чувствует, что в том состоянии, в котором он находится, ему хорошо, он говорит, что Творец называется «Добрый и Творящий Добро», потому что так он ощущает – что он получает от Него добро. И тогда человек называется праведником, потому что он оправдывает своего Создателя (то есть Творца). А если человек чувствует – в том состоянии, в котором он находится, – что ему плохо, человек не может сказать, что Творец посылает ему добро. Поэтому тогда он называется грешником, так как он обвиняет своего Создателя. Но промежуточного состояния не существует – то есть чтобы человек сказал, что он ощущает в своем состоянии, что ему и хорошо, и плохо. А ему или хорошо, или плохо.

И потому сказали наши мудрецы: «Мир был создан или для абсолютных грешников, или для абсолютных праведников». И это, потому что нет такой реальности, когда человек ощущал бы одновременно и хорошо, и плохо. А то, что мудрецы говорят, что бывает промежуточное [состояние], это означает, что у творений, у которых есть категория времени, можно говорить о среднем в двух промежутках времени, следующих друг за другом. Как мы учим о том, что есть подъемы и падения, и это два разных момента времени. То он грешник, то он – праведник. Однако чтобы человек ощущал, что ему плохо и хорошо в одно и то же время, такого быть не может.

И из сказанного следует, что то, что [мудрецы] сказали, что Тора важнее заповеди, это именно в то время, когда он не занимается ею. То есть когда у него нет жизненной силы, тогда Тора важнее заповеди, в которой нет жизненной силы. Ведь от заповеди, в которой нет жизненной силы, он не может получить ничего. Тогда как от свойства Торы у него, в любом случае, остается путь в его работе от того, что он получил, когда занимался Торой. Хоть жизненная сила и ушла, но путь у него, всё же, остался, как сказано выше, и он может пользоваться им. Но есть время, когда заповедь важнее Торы, а именно – когда в заповеди есть жизненная сила, а в Торе – нет.

Поэтому «когда он не занимается ею», то есть когда у него нет жизненной силы и радости в работе, у него нет другого совета, кроме молитвы. Однако во время молитвы ему следует знать, что он грешник. Ведь он не чувствует блага и наслаждения, которое присутствует в мире. Хоть он и делает расчеты, что, на самом деле, он может верить в то, что Творец дает лишь добро, однако не все мысли человека, которыми он занят, являются истиной на пути работы.

Ибо в работе происходит так, что если мысль приводит к действию, то есть к ощущению в его органах, когда органы чувствуют, что Творец – добрый и творящий добро, то эти органы должны получать от этого жизненную силу и радость. А если у него нет жизненной силы, чем помогут ему все его расчеты, ведь его органы сейчас не любят Творца за то, что он дает им все блага?

Поэтому он должен знать, что если у него нет жизненной силы и радости в работе, это признак того, что он – грешник, так как у него нет блага, как сказано выше. И все его расчеты не являются правдой, если они не ведут к действию, то есть, к ощущению в органах, чтобы человек любил Творца за то, что Он дает Своим творениям благо и наслаждение.