– Мне нужен доброволец, тот, кто наймется в охрану поместья и убьёт Ирэн Виленскую.

Все тут же начали что-то говорить, но через несколько минут Абруаз призвал всех к молчанию и сказал:

– Пойдёт Варшавий, племянник Порфирия.

Затем, кивнул Макару и тот начал выгонять остальных, а Абруаз произнёс:

– Варшавий останься

Глава 25

В поместье Лопатиных и не подозревали, что против них затевается злодеяние. Ирине и остальным наоборот казалось, что всё наладилось. «Широкими шагами» наступала весна, всё чаще светило солнце, снег начал активно таять. Ирина предвкушала, что скоро они смогут опробовать плуг и в этом сезоне их деревни будут точно пахать на стальном плуге, а не на деревянной сохе, на которую глинистая земля прилипает и крестьянину приходится часто останавливаться, чтобы очистить её.

Начали поступать деньги от продажи спичек и тоноскопов, достраивалась новая мастерская для Павла Овчинникова. Пока мастерская строилась, Ирина отдала Павлу комнату на первом этаже дома, где он оборудовал временную мастерскую. Рука у Павла почти зажила, и он приступил к работе.

Вместе с Павлом они заказали большую партию серебряных столовых приборов, и задача ювелира была организовать гравировку и чернение. Ирина и здесь привнесла новшество. Ножи, ложки и вилки здесь были в ходу, особенно у аристократии, но вилки были либо двузубые, либо трезубые. Ирина же, ещё с детства помнившая фразу про «два удара, восемь дырок» решила, что её вилки будут с четырьмя зубами.

Павел взял двух подмастерьев на гравировку, к чернению пока никого не допускал, всё делал сам. Самые удачные изделия отправили в столицу к Шехтеру с просьбой оценить стоимость при регулярных заказах и ждали на днях ответа.

Иногда глядя на территорию поместья, где теперь с одной стороны стояла мастерская деревянщика Тимофея, в которой он делал тоноскопы и заготовки под коробки для спичек, а с другой стороны строилась ювелирная мастерская, Ирина поняла помещика Картузова, который выстроил литейку прямо перед домом, чтобы всё было у него перед глазами. Но было ясно, что производство спичек растёт, а расширять мастерскую Тимофея некуда, нужно было думать об этом уже сейчас. Ирина сделала себе пометку переговорить об этом с Голдеевым, в конце концов он тоже лицо заинтересованное в том, чтобы фабрика снабжалась коробочками вовремя.

Наступило какое-то странное спокойствие, Ирина никуда не ездила, утром, поскольку вставала рано, обходила стройки, заходила к Павлу, к Тимофею, потом после завтрака играла с Танюшей, если было настроение присоединялась к мальчишкам на занятиях. Как раз на этой неделе наконец-то наняли гувернёра, но Леонид Александрович продолжал заниматься с сыновьями, когда не был занят поездками в деревни или поручениями от Ирины.

Потом Ирина шла в свою «лабораторию» и начинала творить. Софья Штромбель всё-таки сделала глицерин. Правда с первого раза у неё не получилось, не удалось как следует очистить, и первая партия получилась грязновато-мутноватой. Зато теперь, Софья поставляла глицерин в нужных количествах. Ирина уже поделилась с Софьей рецептом мыла и на днях ждала, что та передаст ей первые образцы.

Когда придут образцы мыла, Ирина собиралась отписать законнику Поликарпу письмо с просьбой подать на «привилегию» от имени Лопатина. Софью она тоже собиралась включить на правах младшего партнёра, как в своё время Павла Овчинникова.

Рецепт на мыло Софье пока дала с мёдом и с лавандой. Ей показалось, что это будет самый выигрышный вариант на начало.

Сегодня у Ирины был первый день, когда она была готова показать своим домочадцам крем. Долго ждала, когда доставят лимоны, здесь их привозили откуда-то с Кавказа (в Стоглавой Кавказ назывался Горным княжеством) и были они не жёлтые, а зеленоватые, но не как лаймы, а будто недозрелые. Кислые просто ужас!

Сделала два вида: увлажняющий* и отбеливающий*. Отбеливающий нужен был в первую очередь самой Ирине, у Ирэн, видимо после беременности, было несколько пигментных пятен на лице. Они были еле заметны, но она-то их видела и ей хотелось от пятен избавиться. Тем более всё равно на ком-то надо было испытать эффект.

(*Рецепт увлажняющего крема: В миске смешивают мед, оливковое масло, нагревают их до 50 С. Добавляют лимонный сок, глицерин. Держать на водяной бане еще 5 минут, снимают с огня. Взбивают желток, вливают в смесь, вымешивают до однородной массы. Добавляют 5 капель камфорного спирта)

*Рецепт отбеливающего крема: 1 столовая ложка (15 мл) лимонного сока, 1 стакан (250 г) неподслащенного натурального йогурта, 2–3 капли розовой воды, без добавления спирта хранят в холодильнике, из-за йогурта портится довольно быстро)

Все кремы Ирина стабилизировала ланолином*, который, к её большой радости, здесь производился и купить его можно было через Софью.

(*Ланолин - шерстяной воск, животный воск, получаемый при вываривании шерсти овец)

К вечеру Ирина вынесла из лаборатории несколько баночек. Баночки эти были отдельно заказаны, за большие деньги у местного стеклодува. Напоминали корявенькие плошки, но для Ирины вполне подходили. Основной проблемой было, что баночки должны были быть прочными, а это значит, что стенки банок должны были быть толстыми, и вот это никак не получалось при сохранении формы и размера баночки.

Первый увлажняющий крем достался Пелагее. Женщина, смущаясь, расспрашивала как и куда его намазывать. Ирина понимала, что любой крем для этих людей – это лекарство, и у них нет культуры использовать такие уходы. Но Ирина и не собиралась продавать крем крестьянам, пока это было очень дорого. Банка, ингредиенты, всё это делало конечный продукт «золотым» в буквальном смысле. Ирина вспомнила, что и у неё в мире были уходовые средства по совершенно бешеным ценам. Но она всегда рассчитывала на массовый сегмент. И вот теперь тоже становится селективным.

На испытания отвели три дня, ещё баночку дали горничным, которые обещали мазать каждый вечер и докладывать об эффекте каждое утро.

Отбеливающий крем Ирина хотела испытать только на себе, но во время рассказа, Глаша, на лице которой с первым весенним солнышком появились смешные веснушки, уговорила Ирину разрешить и ей.

На конец следующей недели Ирину, Леонида Александровича с сыновьями пригласили в дом наместника на «Весенний бал». Приглашение привёз офицер в форме, оно было именным, поэтому отказываться было нельзя. Да Ирина и не собиралась, бал это же такая возможность разрекламировать свои крема, которые с лёгкой руки Пелагеи все начали называть кримами, и Ирине это понравилось.

– Пусть будет «крим», – решила Ирина, когда стало понятно, что «кримы» успешно прошли испытания. Конечно, пигментные пятна не исчезли за несколько дней, но значительно посветлели. А вместо защиты от ультрафиолета Ирина теперь носила шляпки со средними полями, чтобы солнце на лицо не попадало.

***

Уездный город Никольский. Дом наместника

Хорошо, что у Ирины теперь были деньги и она озаботилась обновлением гардероба. Иначе она бы бледно смотрелась среди великолепия местного дворянства. Она и так предпочитала спокойные расцветки и по сравнению с большинством местных дам выглядела скромно. Видимо, чем ярче была ткань, тем она была дороже, и местные дамы напоминали прилавок цветочного магазина. Пахли, правда, не цветами.

В зале было душновато, хозяева опасались открывать окна, на улице всё ещё было прохладно и многие потели. Ирина сделала себе пометку о создании дезодоранта, тальк у Софьи в аптеке она видела, а это значит, что вполне можно сделать что-то похожее на то, что поможет избежать возникновение неприятных запахов.

Дом наместника вызывал восхищение. Большой, построенный, что называется «на века» он чем-то напоминал Ирине особняк Шереметева в Санкт-Петербурге, где сейчас находится Дом музыки. Внутри всё тоже было роскошно, но в отличие от дома Голдеева здесь царило шикарное барокко: много золота, вензелей и хрусталя.