Меня смущало в этой сцене абсолютно все – и эти неискренние слова, и даже его бархатистый баритон больше не звучал притягательно для меня.

Он стоял на одном колене и испепелял меня своим взглядом. Я начала догадываться, что он ждет от меня ответа.

– Влад, спасибо и за признание, и за предложение, разреши мне подумать. Это так быстро и неожиданно.

– Я сам удивлен не менее тебя. Мне довольно-таки много лет… – На этих словах он решил все-таки встать с колен и, сев на краешек кровати, продолжил: – Да, увы, я не молод и, как говорится, мужчина с многочисленными историями за плечами, но ты не верь этим сплетням в интернете. Половина романов, что там мне приписывают, – это пиар. Они выдуманные, еще ни одной охотнице не удавалось заполучить меня в качестве добычи, то есть мужа. А на тебе готов жениться хоть завтра! Хочешь завтра, а, Фень?

– Не-а, завтра не хочу… Я тебя не знаю совсем!

– Ладно, не завтра, через месяц, я могу немного подождать! Жениться будем через месяц, а пока я все к свадьбе подготовлю. У нас будет, Феня, шикарная свадьба, тебе понравится. Такой у тебя еще не было никогда!

– А у меня никакой еще не было, Влад!

– Не было, значит, будет, не вопрос!

– А ты уверен, что это может сделать меня счастливой?

– Шикарная свадьба, может, и нет, но я, в качестве твоего жениха на этой свадьбе, уж точно да!

– Что-то я как-то в этом сомневаюсь…

– А что тогда тебя может сделать счастливой?

Я задумалась. Надо было загадать картам другое желание… К примеру, чтобы не он в меня страстно влюбился, а обоюдную любовь… или чтобы я стала счастливой… Счастливой стать – это очень объемное желание. Как его выложишь на картах? Вспомнить, какие карты в колоде отвечают за счастье, я не смогла.

– Влад! Ты хочешь, чтобы я стала счастливой?

– Так я тебе об этом и твержу! Выходи за меня!

– Я не поняла пока, люблю ли я тебя?

– А я понял, что жить без тебя не могу! Сделаю для тебя все, что захочешь!

Мне начали надоедать эти приторно-слащавые слова. Не слова, а сплошные клише. Ни на минуту у меня не было ощущения, что они искренни. Звучало все фальшиво.

– Ты не веришь мне? Чувствую, что не веришь! Но я тебе докажу степень своей любви не словами, а поступками. Завтра жди от меня большого сюрприза.

Мне дико захотелось, чтобы он немедленно ушел. Просто чтобы он исчез, испарился, растворился. Я судорожно перебирала в уме способы, как его выпроводить с дачи максимально интеллигентно.

– Влад, ты не мог бы сейчас уехать? – решила я сказать прямо.

– Не мог! Во-первых, мы так и не попили с тобой кофе, во-вторых, я хочу еще секса.

Влад начал кровожадно на меня надвигаться…

– Постой, – сделала я предупредительный жест рукой, – секс у нас был десять минут назад.

– А мне мало, я тебя еще хочу. – И он стал целовать мои пальцы на руке. Затем стал их облизывать и обсасывать. При этом он снова начал страстно дышать и постанывать. Скорее всего, в его эротических фантазиях именно этот момент должен был настроить меня на повторный половой акт. Но меня это не настроило, а скорее расстроило окончательно и бесповоротно. Я хотела только одного, чтобы он скорее ушел. Я пыталась еще раз сказать ему об этом, но он не на шутку разошелся. Теперь при моих попытках что-то сказать, он начинал целовать меня в губы, лезть своим языком мне в рот… и больно хватать своими ручищами мою грудь. У меня в голове пронеслась мысль, что он сейчас способен и на насилие… напор его был и впрямь нешуточный. Я уже закрыла глаза и расслабилась, решив подчиниться его желаниям, как он громко закричал:

– Твою мать… – С этими словами Влад вскочил как ужаленный и стал метаться по комнате, сопровождая это дикой матерной бранью. Я даже не думала, что такой интеллигентный с виду человек мог так грязно ругаться.

– Влад, ты можешь объяснить, что сейчас случилось?

– Он меня укусил…

– Кто?

– Она или они… сам не пойму. Блин, прямо в задницу…

Я подошла глянуть на его попу…

– Что там, что, Феня?

– Распухла одна половина твоей… пардон, попы. Действительно, кто-то тебя ужалил. Пчела, похоже!

– Пчела? Только не это… у меня аллергия на пчелиный яд. Сейчас отек Квинке начнется.

– Она ж тебя не в язык укусила, не паникуй.

– Давай, есть у тебя что-то против аллергии? Супрастин, тавегил?

Одной рукой он тер укушенное место, другой судорожно хватался за горло.

– Сейчас посмотрю в аптечке.

– Быстрее давай, промедление может стоить мне жизни!

Я побежала искать лекарство, а он уже орал в трубку, вызывая «Скорую».

«Надо же какой кипеж поднял из-за простого пчелиного укуса», – думала я, перебирая лекарства в аптечке.

– Я нашла противоаллергическое, но оно просрочено…

Влад дрожащими руками вырвал у меня лекарство и заглотнул сразу две таблетки.

– Это лучше, чем ничего, – до «Скорой» как-нибудь дотяну.

Выпив таблетки, он немного успокоился и стал ровнее дышать.

Я подошла и погладила его по голове.

– Получше тебе? Давай к месту укуса приложим холод, у меня в морозилке есть курица.

Я принесла ему курицу и приложила ее к его ягодице.

Через секунду мы с ним смеялись и не могли успокоиться…

– Ты хоть вызов отмени, – сквозь смех сказала я, – а то приедут, а ты голый и с курицей на попе…

Успокоившись, я пошла в душ. Пробыв там довольно-таки много времени, я застала Влада на веранде. Он сидел, курил, невозмутимо пил кофе и разговаривал по телефону. Я застыла в проеме. Вот что значит человек искусства. Бывших актеров и паникеров не бывает. Быстрая смена настроений и эмоционально-экспрессивные реакции на все у них в крови.

Но он так гармонично вписался в интерьер дачи, как будто жил здесь всегда. Я невольно им залюбовалась. Влад опять становился для меня неподражаемым, и его голос зазвучал для меня вновь на интимной частоте.

Завидев меня, он жестом пригласил присоединиться к нему. Присев рядом, я взяла чашку и сделала глоток идеально сваренного кофе. Влад закончил говорить по телефону и обратился ко мне:

– Феврония, девочка моя! Как тебе кофе? Я старался!

– Кофе восхитительный, Влад. Но я вижу, что ты уже в полном порядке, и я все же повторю свою просьбу: не мог бы ты провести эту ночь не в моем доме?

– Удаляюсь, но предложение руки и моего сердца остается в силе. Фенечка, соглашайся, не мучай меня. Ничего я так в жизни не желал, как жениться на тебе, и никого я так не хотел, как тебя! Послушай, я сейчас поеду и займусь реализацией сюрприза для тебя, уверен, что завтра ты изменишь свое мнение насчет нашей свадьбы.

Он легко поднялся и молча вышел с веранды. Через минуту он стоял передо мной полностью одетый.

– До свидания, любимая! Я уезжаю, но обещаю, завтра «Чуть свет, уж на ногах, и я у ваших ног».

Влад галантно поцеловал мне руку и уехал. Я, наконец, осталась в одиночестве. Фрейя, почувствовав мою грусть, пришла, потерлась о мои ноги и забралась на колени.

Я чувствовала себя из ряда вон плохо, поэтому решила идти спать, а завтра на свежую голову все обдумать. Утро не принесло мне ни физического, ни морального облегчения. Голову по-прежнему не отпускала боль, настроение было паршивое. Вставать с постели не хотелось. Неимоверным усилием воли, через час пустого валяния, я все же встала и пошла завтракать. После завтрака позвонила маме. Разговор не клеился. Мама делилась со мной всем подряд, начиная с рассказа о своем свидании с испанцем, заканчивая списком продуктов, которые она с утра купила на рынке. Мне стало неинтересно, и к концу разговора я была уже раздражена. Сухо ответила на ее вопросы обо мне, ничего существенного из того, что случилось со мной накануне, решила ей не рассказывать и свернула разговор.

Не успела положить телефон, как он зазвонил снова. Номер не определился.

– Алло!

– Любимая, открывай калитку, я приехал! – И он отключился.

Это был Влад. Минуту я колебалась, открывать не хотелось, но и не открыть я не могла. Это было неприлично, и потом он теперь хозяин этого дома.