– Жив?

Харкая кровью, Лес продолжал трястись, и чтобы остановить дрожь, Вепрь за плечи прижал его к палубе. Лес вскрикнул.

– Вижу – жив… – сказал Вепрь. – Только не ори, как баба! Я вытащу тебя, дружище, но ты должен мне слегка помочь… – Вепрь попробовал его приподнять. – Разжирел ты, друг Лестер, тяжелый стал, неподъемный, – приговаривал он. – Жрать надо меньше…

– На яхту… – тихо просипел Лес. – Скорее на яхту, они уплывут без нас. Эти ребята знают, когда пора рвать когти.

– Забудь про это, – сказал Вепрь, осторожно выглядывая из-под навеса. – Они уже отшвартовались, должно быть, решили, что мы с тобой мертвецы. Матеи уводит яхту в океан. Там вертолеты долго не продержатся, но наверняка они уже вызвали подмогу. Потерпи, Лес, еще минуту – и мы будем отсюда уходить…

– Как? Как ты хочешь уйти отсюда? И куда?

– На остров, конечно. Ты забыл – ведь здесь есть глиссер…

Вепрь слегка приподнял Леса, снял с него бронежилет, перекинул его руку себе через шею и с натугой встал на ноги. Голова у Леса не держалась – то запрокидывалась назад, то заваливалась вбок, а то он вдруг с размаха упирался подбородком в грудь, только зубы клацали.

– Держись, старина, – приговаривал Вепрь. – Ничего страшного, это просто шок. Такое бывает.

– Кокаин… Где кокаин? – прошептал Лес.

– Черт его знает! Тут где-то валялся…

– Возьми его… Мы не можем просто так уйти…

– Хорошо, возьму.

Он подвел Леса к борту, помог спуститься в глиссер и следом забросил оба чемодана. Спустился сам. Полицейские вертолеты вели перестрелку с «Гаттерией» уже на выходе из лагуны, там, где протянулась розовая полоска кораллового рифа.

Задрав нос, глиссер устремился к берегу.

– И что ты думаешь делать дальше? – спросил Лес.

Боль уже слегка приотпустила его; разорвав рубашку, он разглядывал сизые ушибы на груди.

– Как ты собираешься убраться с острова? До Окленда полсотни миль.

– А как сюда добрался старикан со своими парнями? Не на глиссере же они прибыли. Это Тихий океан, а не озеро Таупо. Где-то здесь должна быть еще одна яхта или что-то в этом роде, и мы обязательно этим воспользуемся.

Он взял у Леса радиостанцию и вызвал Гуго. Тот был всполошен:

– Сэр, как у вас дела?!

– А ты как думаешь?

– Судя по тому, что я вижу, – не очень.

– Матеи уводит яхту в океан, Гуго. Мы с Каттером идем к острову, не знаю, видишь ли ты нас. Через минуту мы будем на пляже.

– Хорошо, сэр, я немедленно иду к вам.

– Не торопись. Мне надо, чтобы ты очень внимательно осмотрел весь остров. Здесь должна быть яхта или еще что-то – не знаю, Гуго, но очень на тебя рассчитываю. Поторопись.

– Я все сделаю, как надо, сэр!

Глиссер прошуршал днищем по песку и встал. Вепрь выбросил чемоданы, выпрыгнул сам и помог выбраться Лесу.

– Надо уходить в скалы. Если вертолеты вернутся, нам будет нелегко доказать, что мы с тобой не имеем к той битве никакого отношения. И с товаром придется проститься.

– Товар можно спрятать в скалах…

– Не будь дилетантом, Лес. Полиция здесь камня на камне не оставит, но наркотик найдет. Так что, если ты дорожишь своим чемоданом, держи его при себе.

Направляясь к скалам, Вепрь снова взялся за рацию.

– Что там у тебя, Гуго?

– Ничего особенного, сэр. Ничего, что вас интересует. Хотя на восточной оконечности есть удобная бухта, где можно спрятать целый пароход. Напрямик туда меньше полмили, но идти придется через скалы. Можно добраться и по побережью, только это очень большой крюк.

– Ясно, пойдем через скалы. Ты нас видишь?

– Да, сэр.

– Что я сейчас делаю?

– Вы шлепаете по щеке мистера Каттера!

– Правильно, молодец. Спускайся к нам, мы ждем тебя на камнях…

Гуго появился минут через двадцать. Сначала его темная фигурка мелькнула на опушке леса, там, где рослые сосны постепенно превращались в приземистый кустарник, сползающий вниз по склону, а потом среди камней показалась огромная бритая голова со множеством старых шрамов. Вепрь тут же вскочил с камней и подхватил чемодан. Поторопил Каттера:

– Вставай, пора идти.

Подойдя, Гуго сообщил:

– Вдалеке я видел какое-то судно. Если это полиция, то нам надо торопиться. Сейчас они должны быть уже совсем близко!

Не мешкая, они устремились на восток. Идти было трудно – мешали чемоданы и Каттер, для которого прыжки по камням оказались сущей пыткой. Однако добрались до места довольно быстро. Обогнули небольшую ложбину и залегли на краю скалы, за которой уже располагалась упомянутая Гуго бухта.

Вепрь подполз к обрыву и глянул вниз. Сплюнул, сказал: «Так я и думал» – и отполз обратно.

– Что там? – поинтересовался Лес.

– Гидросамолет! Гуго, ты умеешь управлять гидросамолетом?

– Нет, сэр, не обучен.

– Это плохо. Я тоже не обучен… Будем надеяться, что пилот не поехал с остальными и остался в кабине. Но чтобы попасть туда, придется обойти бухту слева, там удобный спуск. А здесь – отвесная стена, мы просто разобьемся. На спуск уйдет еще минут пятнадцать.

Они ступили на прибрежный песок ровно через полчаса и с минуту переводили дыхание; потом достали оружие и бегом направились к стоящему неподалеку7 от берега самолету. Было неизвестно, есть кто-нибудь в самолете или нет, но это не имело значения – укрыться на берегу негде и приходилось двигаться в открытую. Впрочем, гидроплан не подавал никаких признаков жизни.

Напротив самолета, у самой кромки воды, они остановились, присели на корточки.

– Лес, ты останешься тут, – приказал Вепрь. – Будешь сторожить чемоданы, все равно толку от тебя нет… Гуго пойдет со мной.

Сказав это, Вепрь кинулся в воду. Огромный Гуго, не мешкая, устремился за ним – он знал: Вепрь не любит, когда подвергают сомнению его приказы.

Сначала было мелко, и они просто бежали, вздымая тучи брызг; потом стало глубже и пришлось плыть. Они приближались к самолету, но никто на нем по- прежнему не реагировал на них.

Подплыли очень осторожно, стараясь не плескать водой. Остановились, держась за поплавок на левом крыле. Люк был открыт, но никакого движения внутри не наблюдалось. Это казалось странным: если самолет покинули, то почему оставили люк открытым? А если внутри все же кто-то есть, то почему никак не отреагировал на перестрелку в лагуне? В том, что выстрелы были слышны и здесь, Вепрь не сомневался: он прекрасно знал, как хорошо разносятся звуки над водной гладью, к тому же в окружении скал, когда каждый выстрел усиливается троекратно. Глухой летчик? Очень сомнительно. Или ему было приказано ничего не предпринимать, что бы ни случилось там, в лагуне? Довольно странный приказ. И опять же – сомнительный.

Обменявшись с Гуго взглядами, Вепрь приложил к губам палец, дождался ответного кивка и только тогда подплыл к люку. Пистолет он держал над головой – на всякий случай. Взявшись за кромку входного проема, по грудь извлек себя из воды. Заглянул внутрь. Никого не увидел. Выбрался по пояс и заглянул глубже. Потом повернулся к Гуго, снова кивнул и одним движением забросил себя внутрь самолета. Пока Гуго в точности повторял его действия, Вепрь уже успел выяснить, в чем же была причина бездеятельности пилота, оставшегося на борту гидроплана. А причина была более чем банальна: пилот – худой, похожий на хиппи парень в очень маленьких круглых очках – мирно дремал, вытянувшись в кресле; в уши у него были вставлены синие шарики наушников, и довольно отчетливо было слышно, как надрывается в них некая экзальтированная рок-звезда. Вепрь понимающе покивал – с такой звуковой завесой пилот с легкостью мог пропустить и начало ядерной войны, не говоря уже о парочке каких-то там гранатометных залпов.

Ступая на цыпочках, стараясь не раскачивать самолет, Вепрь подошел к пилоту, воткнул ему в затылок дуло пистолета и сорвал наушники. Парень испуганно подскочил, но получил кулаком по очкам и рухнул обратно в кресло.

– Заводи свою этажерку, – приказал Вепрь. – Летим в Окленд. Гуго, я контролирую ситуацию, позаботься о Каттере и чемоданах.