– Непременно, – пообещала я.

– Вести это расследование нужно очень осторожно, – сообщила она и посмотрела на нас по очереди. – Но уверена, из вас выйдет отличная команда. Артур будет главным по делу, у него больше опыта работы в Гильдии, и он хорошо разбирается в живописи. Но я рассчитываю, Артур, что ты будешь прислушиваться к Агате – у неё отличная интуиция, а ещё она прирождённый дешифровщик. Ну хорошо, кажется, на этом всё. Мне надо заняться своей работой. – Она посмотрела на Артура. – Возьми Агату в комнату инструктажа и быстренько введи её в курс дела. Договорились?

– Конечно, профессор.

Он взял папку, мы оба встали и двинулись к выходу.

– Ах да, – спохватилась вдруг профессор. – Агата, задержись на минутку. Артур, мы недолго.

Артур кивнул и вышел из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.

– Послушай, Агата, – сказала профессор, – не позволяй этому молодому человеку совсем уж во всём верховодить. Вы должны раскрыть дело, а ему иногда требуется твёрдая рука. Хоть он и состоит в агентах на пару лет дольше, чем ты, но не бойся ему возражать, если сочтёшь необходимым.

– Хорошо. Спасибо, что доверяете мне.

– Ты уже доказала, чего ты сто́ишь, теми двумя расследованиями, которые провела вне Гильдии. Впрочем, не забывай – дисциплину следует соблюдать не только Артуру. Теперь, когда ты работаешь на нас, ты не должна пускаться в самостоятельные расследования. На кону вопросы безопасности – и я не хочу, чтобы мне пришлось снова отстранять тебя от дела.

Я залилась румянцем стыда и досады. Что я могу сделать, чтобы она снова начала мне доверять?

– Не придётся… честное слово, – пробормотала я, борясь с желанием начать оправдываться.

Артур ждал меня снаружи за дверью. Кивнул мне на коридор, ведущий в сторону комнаты для инструктажа, и мы побрели туда бок о бок. Пока мы проходили дверь за дверью, я, как всегда, рассеянно задумалась о размерах этого подземного лабиринта.

– Так ты дочь Клары Фрикс?

– Откуда ты знаешь?

Он пожал плечами:

– Ну, в Гильдии все знают.

– А… – Я помолчала, осознавая услышанное. – А что тебе известно про неё саму?

– Она тут вроде как местная легенда. Образец для подражания. Тебе, как её дочери, верно, трудно приходится.

– Ну, когда я позволяю себе об этом задуматься, меня тут же парализует от страха недотянуть и провалиться!

Я засмеялась, показывая, что это я не совсем уж всерьёз.

– Я считаю, лучше не зацикливаться на негативе, – заявил Артур. – Жизнь и так временами сложная штука, нечего самим настраиваться на неудачу.

– Вот и я думаю точно так же!

Мы улыбнулись друг другу.

– А что, собственно, мы расследуем? – спросила я. – Профессор Д’Оливейра сказала, ты здорово разбираешься в живописи – значит, догадываюсь, это как-то связано с искусством?

– Совершенно верно. Заходи в комнату, я введу тебя в курс дела. – Он отворил дверь в инструктажную.

В отличие от прошлого раза, когда я тут была, сейчас кроме нас внутри оказалось довольно много народа. Все сидели за столами – в основном листали папки с документами. Мы уселись в дальнем конце, у батареи. Конечно, холодный ветер с улицы в эти кабинеты не долетает, но в подземелье всё равно было холодновато.

Я осмотрелась по сторонам. Один из сидящих рассматривал что-то вроде фотографии – только при помощи телефона.

– Что это он? – шёпотом спросила я Артура.

– Это такое специальное приложение. Он изучает такую особую микроплёнку – слыхала про них?

Я на миг прикрыла глаза, мысленно вызвав свой кабинет с информацией и перелистывая воображаемые написанные от руки карточки, пока не добралась до нужной.

– Плоский кусочек плёнки с микрофотографиями какого-нибудь документа, – зачитала я возникший перед мысленным взором текст.

– Именно. Крохотные изображения, которые приходится читать с помощью специальных увеличительных устройств. А у него такая штука, называется «нанофильм». Изобретена кем-то из Гильдии – а прочитать можно только со специальным приложением Гильдии.

– Ух ты, круто.

Артур показал на другого агента – женщину, которая, казалось, сидела, глядя прямо перед собой. Из необычного в ней – ну, кроме неподвижности – были только очки, массивные и неуклюжие. Мне сразу вспомнились специальные очки, какими окулисты проверяют зрение.

– Смотрит информационный ролик, – пояснил Артур.

– Что, прямо взаправду что-то смотрит? – неуверенно переспросила я. Может, он меня просто дразнит?

– Ага. Эти очки на ней – ещё одно изобретение Гильдии – спектакуляр. Линзы на самом деле – крошечные экранчики.

– Ух ты, – повторила я и подалась вперёд. – Так в чём наше-то дело состоит?

– О, тебе понравится. Это про Национальную галерею.

– Серьёзно?!

– Когда дело касается искусства, я всегда серьёзен.

Я посмотрела на него: мальчишка мальчишкой – пушистые светлые волосы, ямочки на щеках. Нет, даже представить себе его серьёзным не удавалось.

Он вытащил из папки, которую мне дала профессор, листок бумаги.

– Это вот доктор Элизабет Макдоналд, директор Национальной галереи, – сообщил он, показывая мне вырезанную из газеты фотографию пожилой дамы в твидовом костюме и лоферах. Она стояла перед «Подсолнухами» и на фоне большого полотна казалась совсем миниатюрной. Седые волосы были собраны в аккуратный пучок на затылке. В целом она скорее напоминала добрую бабушку из детской книжки, чем директора одной из самых знаменитых картинных галерей мира.

– Ага-а, – протянула я, разглядывая одежду, выражение лица и позу доктора Макдоналд. Конечно, я не верю, что вы можете многое узнать о человеке по фотографии – тем более официальной, когда человек позирует. Но выбор одежды уже кое-что говорит о том, каким человек хочет выглядеть в глазах окружающих. А по тому, каким человек хочет выглядеть в глазах окружающих, уже можно предположить, как этот человек сам себя ощущает. Элизабет Макдоналд, решила я, достаточно уверена в себе, своих искусствоведческих познаниях и опыте, чтобы не прятаться за дизайнерскими или экстравагантными нарядами.

Артур вытащил следующий листок: квадратную фотографию:

– А это Шейла Смит, старший куратор.

С фотографии смотрела блондинка с волнистыми локонами и ярко-алой губной помадой. Артур вытащил из-под фотографии какой-то явно официальный документ.

– А это вот заявление о её исчезновении.

Впервые за всё это время Артур утратил весёлый тон и заметно посерьёзнел.

– Об исчезновении?

– Именно. Вчера утром доктор Макдоналд заявила о её исчезновении – хотя, судя по всему, Смит никто не видел с вечера пятницы, когда она не села в самолёт, которым должна была лететь.

Я помолчала пару секунд, переваривая информацию.

– А ты давно работаешь над этим делом?

– Как раз только вчера начал, перед встречей с тобой у Ван Гога. Пришёл туда прямо от доктора Макдоналд. Собственно говоря, я думал, меня поставят в пару с Софией. Если честно – я здорово обрадовался, узнав, что ей пришлось подменять кого-то заболевшего. Она несколько… слишком свирепая, если понимаешь, о чём это я.

Я засмеялась.

– Так куда Шейла собиралась лететь?

Он вытащил из заднего кармана брюк записную книжку и проглядел заметки.

– В Колумбию, посмотреть какую-то картину, только попавшую на рынок. Национальная галерея заинтересована в покупке. Собственно, как раз посредник из Боготы и позвонил в понедельник доктору Макдоналд сообщить, что Шейла так и не приехала.

– А она села на рейс, кто-нибудь проверил?

– Доктор Макдоналд навела справки в аэропорту. Рейс был поздний – в одиннадцать вечера, – но Шейла на него даже не зарегистрировалась.

– А её семья?

– Она ни с кем не контактировала.

– А почему никто просто не позвонил в полицию? В случае исчезновения – самое очевидное решение.