Дракон. Пробуждение
В Начале было Слово. И Слово было. Было в Начале? Было это Словом? Слово. Что оно значит? Значило? Будет значить? Каким оно должно быть? Зачем оно? Для чего? Какими Словами описать Начало, когда и Слов-то ещё никаких не было? В Начале не было Слов. Потому оно и Начало, что в нём ничего не было. В пустоте. В безвременье. В бездвижье. В безмыслье. В конце. В Начале. Да. В Конце было Начало. В Начале будет Конец? В Начале было движение. Движение настолько крохотное, настолько незначительное, настолько тихое, что ОН сам его практически не осознал. Да и вряд ли он смог бы сделать это сам. Всё его сознание находилось в таком идеальном покое, что просто было растворено в нём. Покой и сознание были одним целым. Покой окружал ЕГО настолько плотно , что никакие колебания и движения сил не касались сознания. ОН не чувствовал, не мыслил, не осознавал. Но, что-то коснулось ЕГО, заставив почувствовать, ощутить это касание. Оно было как точка в пустоте. Даже не искра в ночи. Нет. Крохотная точка на фоне мглы. Не тёмной, не светлой, никакой. Точка стала якорем, маяком, точкой отсчёта. ОН ещё не понимал, что это. Но не мог от неё оторваться. И вот эта точка, это необъяснимо откуда взявшееся движение в пустоте, стало обрастать чем-то ещё. Стало проявляться сознание. Тонюсенькая ниточка мыслей и чувств начала формироваться от точки к … Чему? Кому? Кем? Чем ОН был? Медленно, очень медленно эта ниточка становилась толще, прочнее. Появилось ощущение времени. Крохотная точка стала точкой опоры. Мгла покоя была непреодолимым препятствием. Сформировать что-то из ничего было практически невозможно. Необходимо было наличие чего-то, чтобы из него создать хоть что-то. И ОН начал создавать себя из себя. ОН уже мог формировать некоторые простые мысли, и вот из них ОН и плёл себя. Добавляя первые эмоции, добавляя время, уплотняя пустоту вокруг себя, добавлял в плетение и её. Но слишком ОН был мал и незначительным, чтобы процесс был хоть как-то заметен во времени. Но процесс шёл. ОН чувствовал движение. ОН был создателем этого движения, ОН САМ был этим движением. Это было восхитительно! И первое, чему он тогда научился, было терпение. Торопиться было нельзя, ни в коем случае. Неосторожное движение мыслей могло порвать всё, что плелось такими тяжелейшими усилиями! Обрывки плетения просто растворились бы во мгле покоя и ОН опять бы исчез, перестал существовать, осознавать себя. Допустить подобное было немыслимо!
Артёмка. Попадос
Артёмка торопился. До конца урока, а значит, до начала большой перемены оставалось буквально пара минут. Ему надо успеть получить одежду в гардеробе и выбежать из школы так, чтобы кое-кто не увидел, куда он направляется. Ни к чему были встречи с этими самыми кое-ктомами после уроков. Бесят! Чего они докопались?! Нашли себе развлекуху: издеваться над слабым! Артём не виноват, что не уродился высоким, широкоплечим и борзым! Хоть бы Петровна была на месте, а не спала в подсобке сидя на стуле. Первый этаж, гардероб открыт! Подбегая к окну гардероба, Артём отбросил в сторону рюкзак с учёбой, достал номерок и буквально сунул его в руке Петровне.
–Пожалуйста, бабушка Петровна! Мне очень надо! Тороплюсь! Опаздываю! Скорее!
Петровна ничего не ответила, но взгляд её был намного красноречивее. Артём прочитал в нём раздражение, злость и искреннее непонимание, куда смотрят родители и школа, что раньше молодёжь была намного воспитаннее, вежливее и конечно, никогда по школе не бегала! Тем более, что урок ещё идёт! Артём от нетерпения так смешно переминался с ноги на ногу, что со стороны выглядело, будто он сейчас описается. Естественно, это заметила и Петровна. Она замерла, перестав перебирать бесконечные куртки на вешалках в поисках нужного номера. Она и делала-то это мягко говоря далеко не быстро, а сейчас вообще остановилась. Время стремительно уходило и шансов избежать издевательств и унижений от лютых одноклассников становилось всё меньше. Но ведь этой старой карге было на это абсолютно насрать!
–Ты милок мне сейчас тут лужу-то не сделаешь? Может, сходишь в тубзю, облегчишь душу?
Она откровенно издевалась! Знала ведь! Не могла не видеть и не слышать, через что ему иной раз приходилось проходить!
И вот тут Артём психанул. А может действительно, бывают в жизни моменты, когда разум отключается и работают одни инстинкты? Или кто-то за нас совершает поступки? Сама Петровна так и не смогла осознать, кто в тот момент стоял перед ней? Сначала это был смешной лошок, которого чморили все кому не лень, но неожиданно он исчез и с другой стороны стойки гардероба оказался… КТО? Глаза исчезли, вместо них были два адских огня, выражение лица стало властным и в то же время презрительным. Каждое слово стальной болью отдавалось в черепной коробке, во всём теле. Пацан стал больше: выше, шире. Он заполнил собой всё её сознание, полностью вытеснив саму Петровну. Приказ прозвучал прямо в мозгу, отдаваясь стальной болью по нервам до самых кончиков пальцев.
Скорости, с которой старая больная женщина , кинулась выполнять приказ позавидовали бы и многие молодые. Но она об этом не думала. Она вообще перестала думать. Выполнив приказ, сознание её стало чистым-чистым, исчезла память, исчезли желания, исчезла личность. Минут через десять Петровну нашли в дальнем углу раздевалки сидящую на полу, ноги вытянуты, руки как тряпки вдоль тела, пустой взгляд , приоткрытый рот и струйка слюны на по подбородку. Прожила она ещё около месяца в клинике. Послушно выполняла всё, что ей говорили: встать, сесть, лечь, ходить, есть и даже справлять нужду. Но с каждым разом и это давалось ей всё трудней и однажды, ей понадобилась команда ДЫШАТЬ, а никого не оказалось рядом.
Артёмка бежал через школьный двор, не задумываясь, почему вдруг Петровна стала такой покладистой. Вроде бы он ей чего-то крикнул, но точно он вспомнить не мог, да и не было такого желания. Сейчас это казалось совершенно незначительным. Были вещи по важнее: надо было успеть сделать небольшой крюк, чтобы сбить со следа возможных преследователей и забраться в логово. Единственное место, где Артём чувствовал себя в безопасности, находилось минутах в десяти быстрым шагом от школы. Это были заросли кустов в ближайшем парке, который администрация почему-то никак не спешила приводить в порядок. Говорят, когда-то это было одно из самых оживлённых мест на районе: там были аллеи, дорожки со скамейками, детская площадка, площадка с аттракционами и всё такое. Но, в какой-то момент времени у власть предержащих появились более важные дела и про парк забыли. Или забили. Почти за пятнадцать лет забвения парк сильно одичал, в тёмное время суток по одиночке люди старались уже не ходить, мало ли какая компашка вдруг вывалится из-за очередного поворота немногих оставшихся тропинок. Но Артёмку это не смущало. Его логово было глубоко спрятано в зарослях. Чтобы попасть туда обычному взрослому человеку нужно было или ползти на карачках или прорубать путь мачете, как в джунглях. Одна лазейка-вход вела из глубины парка, другая прямо с улицы. Не хотелось Артёму сейчас проходить через парк, хотелось спрятаться как можно быстрей. На углу он купил хот-дог и, пройдя метров 20-25, резко повернул и скользнул в кусты. Двигаясь не спеша, но уверенно, он продвигался к небольшому пятачку свободного пространства. Нашёл Артёмка его совершенно случайно, в начале лета, когда бабушка отправила его за хлебом, а он натолкнулся на парочку своих одноклассников. Благо, что заметил он их раньше, чем они его, ну он и кинулся в кажущиеся со стороны непроходимыми кусты. Больше всё равно спрятаться негде было, а убежать он бы не смог. Вот так потея от страха, он тогда просачивался через кусты и вдруг буквально выпал на небольшую полянку метра три в диаметре. Солнце туда практически не проникало, однако было сухо и достаточно свежо. Постепенно он обживал своё убежище: по частям притащил и собрал выброшенное кресло, из нескольких сломанных досок сколотил подобие стола, а из нескольких кирпичей сложил подобие очага, в котором даже несколько раз разводил костерок и жарил сосиски. Это были ЛУЧШИЕ часы в его жизни. Но сейчас, протискиваясь через заросли привычным маршрутом, Артём почему-то ощущал странное беспокойство. Что-то не давало ему привычно выдохнуть и расслабиться по пути в безопасное место. Последний изгиб подобия тропинки и … Сказать, что Артём был шокирован, значит не сказать ничего. Он был парализован увиденным. Кресло было сдвинуто в сторону, кирпичи импровизированного очага находились уже в самом центре полянки и там горел небольшой костерок. А вот прямо за ним, сложив по-турецки ноги, сидел какой-то здоровенный мужик! У него была тёмная борода, потрёпанная, далеко не чистая и непонятно из чего сделанная одежда и большие кисти рук. Артёмка просто смотрел на него, не в силах даже просто звук какой-нибудь издать. Но больше всего поражал рост этого чела: да, Артём для своих 12 лет не был дылдой, но и низкорослым его назвать было нельзя, а этот мужик сидя был с ним одного роста! Его лицо находилось прямо напротив лица Артёма! Как он сюда попал? Для его размеров пришлось бы натуральную просеку прорубать, но вокруг кусты были целыми! Вдруг он открыл глаза, уставился прямо на Артёма и заговорил! Правда, ЧТО он говорил, было ваще непонятно, говорил он тихо и явно не по-русски. Потом он протянул руку над костром, разжал кулак и на огонь упало что-то, очень похожее на паутинку. Она мягко спланировала на языки пламени, яркая вспышка ослепила Артёма.
