– Я заперла его в одной из комнат, – сообщила Арина. – У Даниэлы аллергия на собак. Мы всегда так делаем, когда она бывает у дяди.

После пояснения няни я нашла Куно в одной из пустующих комнат. Услышав меня, доберман радостно залаял, но не стал проситься в гостиную.

То, что он невероятно чуткий пес, я поняла ещё во время нашей прогулки с Рустамом. Чувствуя напряжение между нами, он старательно привлекал к себе внимание, лая и игриво кружа вокруг.

Покормив Куно, я вернулась обратно и оставшееся время до прихода Рустама провела с девочкой и ее няней. Они помогали мне с курабье и ужином. Даниэла весело щебетала, сыпала вопросами, а я умилялась ее детской непосредственности. Не помню, когда в последний раз мне было так легко и радостно на душе.

– Дядя Рус! – вдруг воскликнула девочка, и мы заметили присутствие Рустама.

Она спрыгнула со стула и подлетела к нему. Присев, он заключил девочку в свои объятия.

– Привет, принцесса, какой сюрприз! – с теплотой в голосе отозвался Рустам.

Я поняла, что девочка не преувеличивала, когда говорила, что она его любимица. Он поцеловал ее в обе щеки, а затем опустил на пол.

– Рассказывай, чем вы тут занимаетесь?

– Я познакомилась с Дамлой. Она не умеет готовить лимонный пудинг, поэтому мне пришлось согласиться на печенье, – тараторила Даниэла, ведя Рустама за руку к нам. – Мы испекли его вместе.

– Ого, вы молодцы, – ответил он и поздоровался со мной и Ариной кивком головы.

– Простите, что не предупредила, – произнесла няня, разводя руками. – Вы же знаете Дани! Она хотела сделать сюрприз.

– Все в порядке, – ответил он.

Даниэла протянула ему курабье. Он принял его и отправил в рот.

– М-м-м, – с наслаждением произнес он. – Уверен, оно такое вкусное, потому что ты помогала его готовить.

Девочка весело рассмеялась, залезла обратно на стул и, восседая на нем, начала щебетать:

– Дядя, сначала я подумала, ты женился на новой Мирай. Но Дамла сказала, что она новая Луиза, – сунув в рот печенье, она потянулась за стаканом с молоком и стала запивать его. – Дамла мне понравилась! Было бы лучше, если бы она была вместо Мирай, а не Луизы.

Рустам кинул на меня быстрый взгляд, словно оценивая мою реакцию на слова девочки. Смутившись и покраснев, я быстро повернулась к ним спиной и поспешила к холодильнику.

– Даниэла, я же говорила, что неприлично разговаривать с набитым ртом, – упрекнула ее няня.

– Да, помню, – изображая грусть, протянула девочка. —

Но что поделать? Я одинаково люблю покушать и поболтать. Не получается выбрать что-то одно, – сказала она в свое оправдание, рассмешив нас.

Я накрыла на стол и подала ужин. А когда хотела уйти в свою комнату, Даниэла настояла, чтобы я осталась. Она окончательно убедила меня, когда сказала, что Луиза всегда садилась трапезничать вместе с ними.

Мне не хотелось покидать девочку, поэтому я присоединилась к ним, наслаждаясь общением с ней и Ариной. Она тоже вызывала у меня симпатию.

Даниэла все время что-то оживленно рассказывала, полностью захватив наше внимание. Я поражалась ее смышлености и правильной речи. Она казалась умной не по годам.

Было очевидно, что с ней много занимаются, что она растет в семье, где ее безгранично любят и обожают.

– Дядя, ты больше не уедешь так надолго, как в прошлый раз? Я скучала по тебе целых две недели.

Мне показалось, что девочка говорит о недавнем отъезде. Может, он не появлялся в своем загородном доме после того, как поселил меня там, потому что уезжал из города или даже из страны?

Рустам поменялся в лице, отложил столовые приборы и отпил воды из бокала.

– Я не знаю, принцесса. Возможно, мне предстоит ещё пару длительных поездок по работе.

В его голосе отчетливо слышалось напряжение. Меня насторожила такая реакция на обычные слова девочки. Он что-то скрывает? Что и от кого?

– Но раньше ты не уезжал так надолго! – возмутилась Даниэла. – Даже мама с папой не знали, где ты.

– Как они, кстати? – сменив тему, спросил Рустам. – Как малыш Микаэль? Я давно не навещал вас.

– Мика уже ползает, – заулыбалась девочка и, повернув голову в мою сторону, она пояснила: – Мика – мой братик. Ему только семь месяцев.

– Здорово, – улыбнулась я в ответ.

– Мама с папой тоже хорошо, – обернувшись к Рустаму, продолжила она. – Только я немного обижена на них. Они не разрешают мне наряжать елку.

– Мы же говорили с тобой об этом, дорогая, – мягко произнесла Арина. – Ещё только середина июля, елки наряжают перед Новым Годом.

– Но разве это справедливо так долго ждать, чтобы нарядить елку? Я думаю, нужно придумать другое правило. Чтобы можно было делать это, когда душа пожелает.

Мы снова переглянулись между собой и засмеялись. Время в обществе Даниэлы летело быстро и непринужденно. После ужина они с Рустамом сидели на диване и смотрели любимый мультсериал девочки. Я была ошеломлена тем, какой Рустам милый и внимательный с племянницей. Любовь и обожание между ними можно было заметить невооружённым глазом.

Заметив мой взгляд, направленный на них, Арина прошептала:

– Правда, они милые? Господин Рустам был бы прекрасным отцом, – вздохнула она. – Только его жена не хотела рожать. Я слышала, что она предложила ему нанять суррогатную мать, и он расстался с ней из-за этого.

– Понятно, – буркнула я, отходя от Арины в сторону.

Мне стало неловко и неприятно из-за того, что мы обсуждаем его личную жизнь.

Она помогла мне убрать со стола и загрузить тарелки и бокалы в посудомойку. После чего мы вышли на террасу дома, пили зеленый чай и болтали.

Арина была очень легкая в общении. В основном она рассказывала о себе и Даниэле и не задавала мне личных вопросов. Я и забыла, какого это, когда с тобой общаются, не видя в тебе преступницу. Работники «Пристанища» по-прежнему относились ко мне настороженно. Видимо, они все ещё ждали, что я вот-вот нападу на них. Арина же видела во мне молодую женщину из обслуживающего персонала, как и она сама.

Уже был поздний вечер, когда Рустам сообщил, что лично отвезет их домой. Когда пришло время прощаться, Даниэла пообещала приезжать к дяде почаще. И я искренне надеялась, что так и будет. Этот день был как глоток свежего воздуха для меня.

Услышав глухой удар и лай Куно, я встаю с кровати и выхожу из спальни.

Сдерживать свое любопытство больше нет сил. Вижу Рустама и огромную искусственную ёлку, свалившуюся на бок и распластавшуюся на полу.

– Ого, не могу поверить, – произношу я, понимая, что он купил её и собрал для своей племянницы.