Меня продолжало кружить, стучали зубы и я предчувствовала, как на губах может выступить пена. Но я ведь не эпилептичка! Я не падаю и не бьюсь в припадке. Я не ожидаю снисхождения на себя с небес пророчеств, как это было с Пророком Мухаммедом. Он чувствовал приближение прямого контакта с Аллахом, уединялся и укрывался с головой, терпеливо преодолевая подступившую тошноту и слабость.
Животный страх охватил меня.
Почему? Чего я так испугалась? Ведь я знаю, что смерти нет. Я верю: что бы ни случилось со мной или с Борисом, пусть не в этом мире, так в других мирах мы обязательно с ним встретимся, чтобы никогда больше не расставаться… Но… Любит ли он меня?! Способен ли он любить меня?!
Я остановилась, хотя меня продолжало трясти.
Меня не испугала опасность эмоционального пережога моего сознания. Во мне что-то уже произошло от высочайшего внутреннего накала. Я увидела с закрытыми глазами синий свет.
Он не был цветовым пятном, таким, которые иногда видят, плотно закрыв глаза и надавив на них веками.
ОН БЫЛ ДРУГИМ.
Как звук камертона, восприняв который, понимаешь, что это — настройка, начало другого отсчёта.
Внутренним зрением я стала видеть мои собственные тонкоматериальные тела. У нормального человека в синий цвет окрашено его тонкое, бессмертное интуитивное тело. Я чётко различила, где оканчивается этот тёмно-синий кобальтовый овал, окружающий моё физическое тело. Это меня остановило.
Значит, я должна жить и дальше и исполнить то, что на меня Высшей силой возложено.
Что? Я узнаю — что, когда смогу «прочесть» в моём высшем тонком теле ту программу и те обязательства, которые моя душа взяла на себя, направляясь в этот мир… Так кто сказал, что просто быть — просто человеком — это просто?
Не ощущая себя, не чуя под собой ног от слабости и пережитого, я попыталась сделать первый шаг к ванной и снова остановилась. Нога не закончила шага и вернулась на прежнее место. Не было сил. Но я должна привести себя в порядок.
Я — женщина, я люблю и я хочу быть любима. В женщине ведь любят и тот её нерукотворный образ, который она сумела создать из природно не огранённой себя.
Те еще «летали», и я выключила монитор.
После обжигающей ванны я уложила наскоро и попроще мои длинные волосы, оделась и вышла в сад. За ручьём, у чайной беседки, круг за кругом перебирая чётки — сто восемь бусин, каждая из которых соответствует одному закону Вселенной, — в молитве или глубоком размышлении, но не медитируя в полной отрешённости, сидел на лужайке старый монах.
Я медленно подошла. Саи-туу вопросительно посмотрел на меня.
Я пояснила свое приближение к нему:
— Вспоминаю, кто сказал: «У Бога нет других рук, кроме твоих»?
Саи-туу немедленно ответил:
— Эти слова сказал ушедший в прошлом веке пророк Бхагаван Шри Раджниш. Эти его слова надо понимать не умом.
— Чем же?
— Чем мы сообщаемся с Высокими мирами, этим и понимать.
Я непонимающе посмотрела на него, повернулась и пошла к дому. На мостике остановилась и загляделась на медлительно текущую воду.
Не-я. Не-о. Моя светящаяся Серебряная нить, восходящая кверху от звезды моей человеческой сущности и связывающая меня с Богом, действуешь ли ты?
Что я должна сделать, о Боже?! Только ли учёной, только ли целительницей должна быть я, желая оставить о себе память в нашем созданном Тобой изумительно прекрасным мире? Просто женщиной… Это стон изнутри.
Снова я одна в саду. Какие печальные мысли вновь одолевают меня!..
В текущих прозрачных осенних живых струях садового ручья колеблемые его водяными токами продолжают жить днём и ночью независимо от меня узкие ленты донных водорослей, и кивают неустанно, мягко и невесомо, и любовно оглаживают друг друга, сплетаясь и расплетаясь вновь и вновь. Своими покачиваниями они словно намекают мне вслушаться в их таинственные немотные звучания, даже не угадываемые сквозь лепеты ручья. О чем я должна догадаться? Что должна я расслышать? Что, в дополнение к тому, что уже понято и пережито, — что ещё понять, Господи?!
Нет никакого значения у события. Нет никаких принципов. Отсутствие принципа — тоже не принцип. Внутри я прозрачна, я чиста. Но не пуста. Меня одолевают какие-то неутолимые желания. А должна я быть совершенна, то есть пуста. Ничто во мне не должно препятствовать свободному течению любых проходящих сквозь меня потоков Вселенной. Ничто.
Но я этого пока не умею… Почему я не умею играть на рояле? Сейчас я сыграла бы Второй фортепианный концерт Рахманинова… Во мне бурлит музыка Рахманинова. Но это тоже не имеет никакого значения. Ни-ка-ко-го. Никакого значения. Всё — только иллюзии. Но — как бывает больно. Больно. Некому мне помочь.
Мне очень больно. Мне в моём сердце больно. Душе больно. Ах, как болит душа… Какой он все-таки — мой Борис? Он… Он… любит меня?!
«Успокойся, Акико, и знай, что Я — Господь твой».
Это мантра для седьмого, высшего моего уровня. Этим уровнем её и понимать.
Но я только-только ещё этому учусь.
19. Откровения Мастеров
У меня сейчас шесть дипломов о престижнейшем высшем образовании, полученном в Японии, — от авиастроения до широкопрофильного маркетинга и экологии. На все университетские образования, которые я получил благодаря компьютерным программам, введённым в мой ум при помощи вибрационного прибора господина Ицуо Такэда, затрачено три месяца. Я понимаю теперь, что большего жизненного срока то, что преподаётся в университетах, не стоит. Достаточно взглянуть на результат жизненных трудов ранее получивших университетские образования, во что они все, вместе взятые, превратили планету. Учиться надо бы другому, чему в университетах пока не учат, потому что этим не владеют сами преподаватели.
Сейчас я хорошо понимаю принцип работы этого прибора. Каждому из тонкоматериальных тел человека присущи сверхультравысокие собственные частоты вибрации. Низшие частоты — эфирного тела, наивысшие — у нашего высшего, седьмого тела, или седьмого уровня биополя — атманического. Эти частоты несколько варьируются в узком диапазоне частот данного тонкого тела ещё и индивидуально, сообразно индивидуальному частотному коду каждого из нас.
Частоты, излучаемые прибором господина Такэда, соответствуют третьему полевому энергетическому уровню, то есть нашему ментальному телу, служащему проводником-преобразователем приобретаемых человеком знаний. Прибор господина Такэда преобразует цифровой код компьютерной программы в сверхультравысокочастотные СУВЧ-модуляции, воспринимаемые непосредственно ментальным телом человека. Нет никакой необходимости вводить в мозг, грубо травмируя его, хотя мозг и не чувствует боли, металлические электроды и штепсельные разъёмы. Это нелепо, это глупо и смешно.
Знания можно «грузить» в обыкновенного человека, как в память компьютера, во сне, наяву или между делом. Я только не знаю, как и чем, каким тонким прибором господин Ицуо Такэда смог определить частоты вибраций тонкоматериальных тел человека, как сам смог получить такую ультрачастоту колебаний и как настраивает свой прибор под конкретного человека, как подобрал генератор и материал излучателя для подобных частот и каким образом избавился от помех. Это технологическая и коммерческая тайны господина Такэда.
Я могу лишь предположить, что Такэда-сан использовал природные биологические материалы, которым свойственны сверхультравысокие частотные характеристики.
В учебе по авиастроительной тематике я не особенно заинтересовался авиадвигателями, хотя в качестве курсовой учебной работы пересчитал, улучшая пропускные характеристики, воздушный тракт для двухконтурного реактивного двигателя, установленного на учебно-тренировочном самолёте концерна «Мицубиши», задача строгая, не из простых. Но очень заинтересовался конструкциями летательных аппаратов высоких, гиперзвуковых скоростей и глубоко ознакомился с описанием устройства моего МиГа, на котором с Джорджем Уоллоу летал. Факультативно я изучил гидродинамику и конструкции малых речных и морских судов, интуиция подсказала мне, что это необходимо. Я познакомился с банковским и кредитным делом. Я в состоянии организовать производство на любом предприятии, независимо от его размеров. Знаю, как управлять коммерческой фирмой и любым из её структурных подразделений, смог бы возглавить инновационное дело, а также венчурное и многие другие направления работы любой фирмы. Я могу организовать текущую и перспективную работу всей промышленной отрасли — любой. Хорошо теперь знаю, чем широко распространенная американская бухгалтерская система, с изучения которой не так давно начал, — эккаутинг — отличается от принятых в России и Японии, могу поставить бухгалтерский учёт на предприятии по любой из этих систем. Я способен организовать финансовое бюджетирование, то есть грамотно спланировать для обеспечения программ компании будущие финансовые потоки и установить систему контроля за ними. Я могу рассказать об административной системе управления штатом в США и знаю законодательство, на основе которого осуществляется деятельность муниципальных образований, да и субъектов федерации в России. Я освоил производственную конфликтологию и в состоянии раздуть конфликт в производственной среде, управлять его протеканием, а затем погасить. При этом никто не догадается, что это сделал я. Знаю, как организовать сбор и промышленную переработку бытовых и производственных отходов. Знаю японские, американские и европейские модели маркетинга. Наконец, я изучил архитектуру и строительство, осуществляемое по нескольким мировым строительным системам. Не успел изучить японский, у меня просто не было времени на его глубокое осмысление, но знаю несколько европейских языков, вспомнил и продолжаю совершенствовать русский язык. В объёме выпускника физмата владею высшей математикой. Выучился устному программированию моего личного карманного компьютера. Могу оказать первую медицинскую помощь. Меня выучили достаточно глубоко мыслить, а также понимать ближнее и среднеотдалённое окружающее. Научили заглядывать в перспективу, хотя и не на триста лет, как умеет, если правда то, что о нём пишут, знаменитый бизнесмен — японец корейского происхождения по имени Сон. Нет, я не смеюсь, может быть, он и вправду умеет видеть на триста лет.
