Только года ещё через два я стал догадываться, что сбитый капитан Йорк был, вероятнее всего, австралийцем и мог летать на «Бофайтере» австралийского же производства: я действительно отчётливо увидел пулемётный ствол, направленный назад из кабины штурмана. На английских самолетах первых серий (с горизонтальным стабилизатором) штурманы пулемётов ещё не имели, хотя, казалось бы, почему? В какой справочной литературе отражены подробные и точные тонкости конструкции самолётов одной марки, но разного производства, Англии и Австралии? Доступа к заводским чертежам, ясное дело, я не имею. Если Йорк был австралийцем, то служил в RAAF (Royal Australian Air Force).
Из подсознания, которое знает всё, узнал, что был Йорк года на четыре старше японца, значит, родился около 1906 года.
Попутно выяснил, что в марте 1942 года «мой» японец также был в звании армейского капитана. Мне вначале представлялось, что в ту пору «мой» японец уже летал на красавце-истребителе Ки-61 «Хиен». По крайней мере, лично мне очень бы этого хотелось, потому что мне этот истребитель и знаком (интуитивно), и нравится. Настолько нравится и знаком, что, кажется, сел бы в кабину и взлетел, сразу, без подготовки! Нравится с той войны, потому, что «Хиен» приводил в восхищение «моего» японца? Но более тщательное изучение вытащенной картинки и сопоставление её с историческими данными о поступлении «Хиенов» на военную службу показали мне, что в марте 1942 года японец в Бирме не мог летать на не принятом ещё на вооружение перехватчике с длинными, почти планёрными крыльями. На чём же летал «мой» японец в Бирме? Пришлось детально «припоминать», как японский лётчик садился в кабину истребителя весной 1942 года и что проверял, что видел он, обходя вокруг самолета, когда производил предполётный осмотр.
Изящная светло-серебристая машина с серебристым же обтекателем двухлопастного металлического воздушного винта изменяемого шага и противобликовой черной полосой сверху носового капота вокруг двухрядного звездообразного четырнадцатицилиндрового двигателя На.25 «Сакае» мощностью всего 975 лошадиных сил была выпущена фирмой «Накадзима Хикоки кабушики кайса», имела трапециевидное крыло с носком, почти перпендикулярным продольной оси фюзеляжа, и скругленные консоли крыльев. Фюзеляж большого удлинения заметно утончался к хвостовому оперению, что было аэродинамически выгодно, и имел большой прямоугольный люк сзади кабины по левому борту. Визуально очень длинными были стойки главных ног шасси. У меня возникло предположение, что японцы «слизали» архитектуру этой машины с более раннего американского истребителя «Кертис» CW-21 выпуска 1938 года и ещё усовершенствовали её. Уж слишком машины внешне похожи. Правда, у «Кертиса» шасси убиралось назад в выступающие книзу обтекатели под крылом, а у истребителя, на котором «я» летал, иначе — в нижнюю поверхность крыла заподлицо, вдоль размаха крыла, колёсами к фюзеляжу, аэродинамически гораздо совершеннее.
Оказывается, армейский лётчик капитан Набунагэ воевал в небе Бирмы в 1942 году на истребителе «Хаябуса» («Сокол-сапсан») первых серий Ки.43-Iв или Ки.43-Iс. Вооружение обеих моделей состояло лишь из двух пулемётов, сначала крупнокалиберного 12,7 мм и винтовочного калибра 7,7 мм в носу фюзеляжа, потом двух одинаковых, калибра 12,7 мм. Перед собой я видел две одинаковые дымные струи из стволов, стало быть, обе из крупнокалиберных пулемётов. Крыльевых пушек «моя» машина не имела и, получается, определённо относилась к модификации Ки.43-Iс. Вероятно, по английскому «Бофайтеру» оба пулемётных ствола «Хаябусы-сапсана» за время примерно от трети до полусекунды, не дольше, вместе выпустили от полудюжины до десяти-шестнадцати пуль, и все они попали в цель. Данных о скорострельности японских авиационных крупнокалиберных пулемётов я в справочниках не нашёл и принял, по аналогии с предвоенными американскими, послужившими, скорее всего, прототипами японским пулемётам, для простоты 500–600 выстрелов в минуту, умноженных на два ствола.
Вытащенную из подсознания картинку скоротечного пролёта «Бофайтера» за лобовым стеклом «Сокола-сапсана» я мысленно укрупнил и просмотрел более детально. Первые крупнокалиберные пули, действительно, вспороли верхние капоты левого звездообразного двигателя английского истребителя, выступающего вперед и прикрывающего собой кабину, и разбили головки цилиндров. Была повреждена топливная система. Затем вдоль фюзеляжа очереди пошли чуть кверху и хлестнули по левому борту передней, то есть пилотской кабины. Последними пулями был убит штурман-стрелок в задней кабине под своим колпаком над фюзеляжем.
Очереди по времени ведения огня были строго дозированы, и в вертикальное оперение «Бофайтера», которое имело своеобразные очертания, пули уже не попали. Чтобы на пересекающихся под углом около тридцати градусов курсах сближавшихся самолётов пулемётные очереди легли не более чем трёх-четырёхметровой строчкой не впустую, а только от пилотской до штурманской кабины, японец ослабил давление правой ноги на педаль, и реакция от вращения воздушного винта по часовой стрелке, глядя от пилота, «провела» нос «Хаябусы» влево, вдоль пролёта вражеского самолёта, увеличивая кучность в пулеметной строчке.
Капитан Йорк получил тяжёлые ранения в левое бедро и левый бок, от которых потерял сознание. Неуправляемая машина плавно перешла в пике. Йорк погиб при взрыве от удара о землю. При той скорострельности оружия «Хаябусы» полтора десятка крупнокалиберных пуль легли вдоль оси фюзеляжа со средним шагом между пробоинами всего в пару-тройку дециметров. И вражеского экипажа не стало. Какой потрясающий воздушный снайпер «мой» японец!
Эти печальные подробности гибели капитана Йорка и его штурмана теперь стали известны мне. Думаю, что в те минуты в небе Бирмы имена своих противников, конечно же, не мог знать капитан Набунагэ. Ведь не охотился он специально много дней за каким-то безвестным английским капитаном, просто встретился с врагом в воздухе, заметил врага первым и моментально построил атаку. Вряд ли позже даже случайно он мог узнать на земле о результатах своей атаки от наземных войск. Они должны были оккупировать Юго-Восточную Азию и наверняка по горло были поглощены собственными проблемами. Маловероятно, что и японского лётчика интересовало, кого он сбивал, большее значение для него, полагаю, имели сами бои, в которых он добивался победы. Таким образом, я сегодня могу знать о военных, да и некоторых других обстоятельствах жизни японца больше и точнее, чем в своё время знал или мог, в силу ограниченности своей служебной осведомлённости, знать он сам. При помощи новых энергоинформационных технологий могут быть раскрыты самые глухие тайны истории.
Разумеется, я не знаю, известны ли обстоятельства гибели английского или, вероятнее, австралийского лётчика-истребителя капитана А. Йорка на его родине. Очень сложным было в 1942 году положение английских и австралийских войск в Бирме.
Анализ увиденной изнутри японского истребителя атаки свидетельствует, что так строить нападение и снайперски стрелять мог только подлинный мастер воздушного боя. Не случайно капитан Набунагэ виражил на «Хаябусе» вокруг облачной башни с небольшим снижением и не случайно использовал засветку глаз противника солнцем, атакуя «Бофайтер» в точно рассчитанной точке встречи. Атаковал чуть сверху и сбоку, где с бортов кабины «Бофайтера» защитной брони не было. Бил под остекление кабины, целясь над цилиндрами двигателя. Каждый из двух двигателей тяжелого английского истребителя был в полтора раза мощнее, чем мотор На.25 «Сакае» фирмы «Накадзима», и «Бофайтер»-«Прекрасный воин» мог летать намного быстрее лёгкой одномоторной японской машины, больше походившей на слабовато вооружённый спортивный самолёт, так что при их встрече в воздухе всё зависело от боевого искусства и опытности противоборствующих пилотов. Японские армейские лётчики устроили над Бирмой подлинное избиение и другим американским и английским истребителям типов «Буффало» и «Харрикейн». Правда, какой-то особой гордости во мне сегодня за военные подвиги душегенного предка почему-то не возникает. Так ведь и стыдиться тоже, вроде бы, не за что. Стыдно было бы за элементарное неумение, но разве «мой» японец летал и воевал плохо? Разве он плохо стрелял с упреждением, причём, на пересекающихся курсах?
