Заканчивалась новогодняя неделя, в которую честной столичный люд гулял, как в последний раз, славя каждый своих богов. Языческий праздник Солнцеворота и Рождество Христово праздновали все вместе. Как-то так случайно получилось, что зороастрийский Хоррам руз тоже выпадал на это время, как и праздник молодого Солнца у митраистов. Правда, митраистов в Братиславе не наблюдалось, зато персов-огнепоклонников хватало. Они понемногу приезжали сюда и оставались в Словении навсегда. На их родине сейчас жилось весьма несладко.

Рождественский пост закончился, а потому народ гулял, веселился и водил хороводы вокруг нарядно украшенных елок, будучи в слегка приподнятом настроении. Государь не препятствовал, и таверны работали допоздна, возвращая серебро из карманов обывателей обратно в казну. Загулявших сверх меры и приличия горожан стража, в зависимости от социального статуса, либо приводила в чувство ударом под дых, либо почтительно провожала до дому, получая от жены уважаемого купца или дьяка положенный в таких случаях гривенник. Любили стражники на Новый Год службу нести.

А вот небрежно сколоченный деревянный сарай, стоявший в одном из лучших мест города, приводил всех в недоумение. Это еще что такое? Ведь перед неказистым зданием стояли санки всех трех княгинь и боярские выезды, запряженные тройками рослых коней.

— Чегой-то здесь происходит, уважаемый, а? — интересовался слегка подпивший мастеровой у воина из охраны, переминавшегося у входа с ноги на ногу.

— Театр тут!