По правую руку от меня села Анна, и больше к завтраку никого не ожидалось, но, когда все уже приступили к еде, в комнату ввалился худой, тонкокостный парень. На его довольно красивом лице застыло такое выражение, как будто у него последние три месяца беспрестанно болел живот; трудно передать, с каким изумлением все на него воззрились.

– Что уставились? – агрессивно приветствовал он собравшихся вместо «доброго утра». – Нельзя уже позавтракать, что ли?

– Ну почему же, можно, – тут же засуетилась Анна и убежала еще за одним прибором. Парень буквально рухнул на стул между ней и Родионовым.

– Всем привет, – сказал он и обратил внимание на меня. – О, у нас гости! Ты кто?

Меня здорово подмывало дать ему понять, кто тут кто, но я сдержался и представился.

– А я Дэн, – произнес он лениво. – Просто Дэн.

После этого он замолчал и уставился в потолок – вообще-то, по моему мнению, такое состояние шло ему куда больше, нежели пылкая ораторская речь. Родионов откашлялся и возобновил прерванный его появлением разговор:

– Так как, вы говорите, сюда попали, Макс?

Я еще раз терпеливо объяснил.

– Любопытно, – сказал профессор, хотя тон у него был такой, как будто он вовсе не считает ничего из произошедшего любопытным.

Я вздохнул.

– Кто-нибудь мне наконец объяснит, где мы находимся и что это вообще за дом?

– Вряд ли, – отозвался Родионов.

Алисия вдруг громко высморкалась.

– Из-за этих дождей я скоро совсем расхлюпаюсь, – ни к селу ни к городу пожаловалась она.

– Что за чушь, – растерянно сглотнул я. – О чем вы?

Родионов пожал плечами. В этот момент явилась Анна и принялась споро обихаживать Дэна. Тот принимал ее услуги довольно равнодушно.

– Боюсь, Макс, вы вряд ли скоро попадете домой.

– Это почему?

– Потому что никто из нас – никто! – не может туда попасть.

Я устало обвел глазами собравшихся. Все это здорово напоминало какую-то сцену из дешевого кинофильма, но уж никак не мою жизнь.

– Ребята, спасибо, что вы меня приютили… Но я не собираюсь здесь оставаться. У вас есть бензин или какой-то транспорт?

– Нет, – ответил профессор.

– Велосипед, – вдруг оживился Озерцов. – Даже два, еще один ребячий.

Мне показалось, он издевается.

– Вы мне можете сказать, где мы находимся?

– Нет.

– Но это же ерунда. У вас за окном лежит более-менее нормальная дорога, здесь везде такие. И у вас горит свет и газ, Анна разогревала мне вчера картошку в микроволновке, а сегодня поджаривала яйца на плите. В ванной из крана течет вода – холодная и горячая. Хлеб свежий. Остальные продукты, насколько я могу судить, тоже. Значит, поблизости должен быть город или хотя бы поселок. У вас что, нет соседей?

– Вы очень наблюдательны, молодой человек, – одобрительно заметил Родионов. – Это прекрасное качество. И все, что вы сказали, правда. Кроме одного – у нас действительно нет никаких соседей. В этом доме живет девять человек, не считая малышки, теперь, по всей видимости, будет жить десять… Если вы, конечно, не предпочтете уйти в лес.

Я засмеялся, хотя вообще-то мне стало страшно. Профессор вовсе не производил впечатления психа, и говорил он очень уверенно. И все это нисколько не походило на какой-нибудь идиотский розыгрыш. Такие дамы, как Алисия, обычно не шутят… хотя и не плачут тоже. Так что надежда, конечно, оставалась…

Но Анна! Я не мог поверить, что такой человек станет так глупо прикалываться!

Конечно, все бывает в жизни, но…

С другой стороны, то, о чем говорил Родионов, тоже не могло оказаться правдой. Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. И точка.

– Вам очень легко проверить истинность моих слов, – угадал мои мысли Геннадий Иванович. – У вас есть мобильный телефон? Радио в машине?

– Конечно, – ответил я.

– Попробуйте кому-нибудь позвонить или услышать любимую – да впрочем, какую угодно – радиостанцию.

Как во сне, я достал мобилку из кармана. Снял блокировку. На мониторе тут же растерянно заморгало: «Поиск сети». Я ожидал, что сейчас надпись сменится – бывает же, заедешь в какую-нибудь глухомань, куда ни одна компания не догадалась поставить вышки… Но все оставалось по-прежнему. Впрочем, это еще не было доказательством.

Стиснув зубы, я молча вышел из-за стола. Кажется, Анна проводила меня сочувственным взглядом. Дэн уже не смотрел в потолок, а меланхолично уплетал яичницу.

После дождя, не прекращавшегося всю ночь, воздух был так свеж, как будто бы мир родился заново, и дрожащая в лучах солнца листва приветствовала меня холодными, но совсем даже не злыми брызгами…

Я прошел к машине, сел в салон, включил радио.

Сплошные помехи. Я прокрутил ручку настройки на всем доступном диапазоне – ничего хоть сколько-нибудь напоминающее музыку или человеческий голос.

Эфир молчал.

3. СУПЕРМАРКЕТ

В столовую я вернулся совершенно уничтоженным. Конечно, порой жизнь выкидывала со мной фокусы, но мне и в голову не могло придти, что я когда-нибудь попаду в такую передрягу. Все это было как-то слишком.

– Ну что? – спросил Родионов.

За столом остались теперь только он, Анна и Дэн, остальные уже разошлись.

– Я не верю, – честно признался.

– Ну это естественно… Сколько вы плутали, пока попали к нам?

– Часа три.

– Ну, вам еще повезло… Алисия, когда потерялась, двое суток бродила по лесу. Представьте ее состояние.

– Давно это было?

– Уже четыре года назад.

– А остальные?

– В интервале от пяти лет до года. Последним у нас был Дэн, год назад, а самой первой, очевидно, уважаемая Анна.

– Дом был пустым, когда я его нашла, – пояснила она, мечтательно улыбаясь. Кажется, это была лучшая находка в ее жизни. – Потом к нам приехал Андрей с девочкой и Владимир… Это была большая радость, когда стали появляться другие люди.

– Андрей – это Крошкин, – рассеянно пояснил Дэн, хотя его никто не спрашивал. – Ты еще с ним познакомишься, – он жестко ухмыльнулся.

Анна неодобрительно на него покосилась.

– Андрей прекрасный человек, – ни к кому не обращаясь, заявила она. – Немного нерешительный, но прекрасный.

– Он полностью соответствует своей фамилии, – нервно вздохнул Дэн. – И ребенок у него чокнутый… Ладно, ребята, я пойду, пожалуй. Спасибо за еду, Анна, ты неподражаема, как всегда. Пока! – он послал ей воздушный поцелуй и вышел.

– Никогда не знаешь, чего от него ждать, – растерянно сказала похваленная Дэном женщина, глядя ему вслед.

Я поморщился. Такие люди никогда мне нравились, по-моему, считать себя центром Вселенной позволено разве что болтающимся в гормональных бурях подросткам да и то, с известными ограничениями…

Но многие мое мнение не разделяли. Особенно почему-то женщины.

Я вопросительно уставился на Родионова.

– Но, профессор, откуда электричество, вода, газ? Не из воздуха же все берется!

– Не из воздуха, – согласился он. – Дом прекрасно технически оснащен, если вы еще не заметили… Газ привозной, мы берем баллоны оттуда же, откуда одежду и пищу, у нас работает своя собственная маленькая насосная станция – я таких нигде не видел, поверьте, – водонагреватель… А электричество поставляет генератор.

– Что?

– Я не знаю, как еще это назвать. Это железный шкаф два на два, он у нас в подвале. Можете взглянуть. Ничего интересного, поверьте, с виду просто монолитный кусок стали, и захочешь, не расковыряешь… Но провода тянутся именно туда. И перебоев с электричеством у нас еще никогда не было.

– Геннадий Иванович тут все излазил, – с улыбкой сказала Анна. – Все хотел понять, как это работает… А я говорю, что это просто чудо, и не надо ему искать никаких объяснений!

– К сожалению, я старый естественник, – обратился ко мне Родионов, – и привык искать рациональные объяснения всему … А в моем возрасте уже поздно менять привычки.

– Но как же еда и одежда? Откуда вы все это берете?