— Спасибо — протараторила она, поставив пакеты себе под ноги. — Мне на десятый.

Мужчина, стоящий позади нее, был Всеволодом Соколовским, отцом Артема, одноклассница Софьи. Всеволод смотрел женщине в спину и хищно улыбнулся.

— Саша? — спросил Сева, раскачиваясь на каблуках своих туфель.

Александра аж подпрыгнула от неожиданности. Она не верила своим ушам. Этот голос был ей до боли знаком. Да, пусть и прошло уже так много лет и его голос слегка изменился, стал жестче и хриплым, но, безусловно, это был его голос. Ее горло сдавило, пересилив себя, женщина повернула голову назад, чтобы убедиться в том, что позади нее стоит ее прошлое.

— Неожиданная встреча — сухими голосом, сказал Орлова, в упор, смотря на мужчину.

— Неужели и ты живешь в этом доме? — не переставая хищно улыбаться, поинтересовался Соколовский старший.

— Не смей мне говорить, что мы теперь соседи — повышая голос, ответила Саша. — Не с-м-е-й! — в ее голосе появился металл, а эта женщина крайне редко говорила так, и это не сулило ничего хорошего, обычно после такого тона начинался скандал.

— Сашуля, мы теперь соседи. Вчера я купил 105 квартиру — торжественно отрапортовал Всеволод, двери лифта распахнулись, и он шагнул к выходу. — Еще увидимся — выйдя из лифта, он обернулся, и добавил — Ты выглядишь прекрасно, моя девочка.

Двери лифта закрылись, и он вновь тронулся. Александра закрыла глаза, женщина прижала руками к телу, но те продолжали предательски трястись.

— Через столько лет — тихо проговорила женщина, едва шевеля губами.

Через минуту лифт достиг нужного этажа, и двери со скрипом открылись. Саша подняла пакеты и пошла к двери своей квартиры. Она долго не могла справиться с замком из-за дрожи в руках, но победив все-таки дверной замок, зашла в квартиру. Оставив в прихожей сумки и сняв сапоги, женщина пошла в комнату своей дочери, ей нужно было посмотреть на нее. После этой случайной встречи в лифте, ей было просто необходимо посмотреть на любовь всей своей жизни и убедиться еще раз, что она все сделала верно, тогда.

Софа лежала на кровати, свернувшись калачиком, выглядела она не лучшим образом: бледная кожа, красные глаза.

Александра зашла в комнату и присела на край кровати дочери, поправляя одеяло.

— Софа, душа моя. Как твое самочувствие?

— Гораздо лучше. Я должна завтра пойти в школу — Софа повернулась к матери и попыталась улыбнуться, но вместо этого у нее вышла измученная гримаса.

— Милая, ты еще слишком слаба — женщина приложила руку ко лбу дочери. — Никуда не денется твоя школа. А Артем в силах сам написать сочинение и контрольную.

Речь Саши прерывает настоящий дверной звонок. Она встает с постели дочери и быстро удаляется в коридор, Софа прикладывает усилия и садится в кровати, в коридоре слышаться голоса и через пару мгновении на пороге ее комнаты стоит Артем с розой в руках.

— Ну-с больная, как ты себя чувствуешь? — лучезарно улыбаясь, поинтересовался Соколовский, стоя в дверях комнаты.

— Уже гораздо лучше — соврала Орлова,

Артем вошел в комнату и встал напротив кровати, Софа видела, что он хочет что-то спросить, но не решался.

— Завтра нам сдавать сочинение, а ты вроде обещала помочь — делая вид побитого щенка, протянул Тема.

В коридоре хлопнула входная дверь, Софья откинула край одеяла и попыталась встать с кровати, но она была так слаба, что ее попытка окончилась неудачным возращением в постель.

— На столе лежит твое и мое сочинение, вон там — пытаясь вновь сесть с кровати, проговорила Софья и указала рукой на письменный стол у окна.

— Ок — крутя в руках розу, юноша прошел к столу и взял две тетрадки, он даже не помог ей встать. Взяв нужный ему материал, юноша пошел прочь из комнаты — уже стоя в дверях, он обернулся и добавил — Сова, ну ты поправляйся. А мне пора бежать по делам…

Артем быстро выходит из комнаты. Софа напряженно прислушивается. И вот звук захлопывающейся входной двери. Уставшая девушка сползает по подушке и, кутаясь в одеяло, засыпает.

Больная девушка проспала до самого вечера. Александра Орлова провела все это время у кровати дочери. Она вслушивалась в ее дыхание и то и дело убирала пряди темных волос с лица. Это была ее дочь. Ее маленькая девочка, которая уже совсем скоро окончит школу. Когда уже стемнело, Софа открыла глаза и радостно улыбнулась, увидев на своей кровати ту самую розу, что в руках держал Артем.

— Я знала, знала, что он ее принес для меня — хриплым голосом, проговорила Орлова младшая.

— Артем приходил, когда ты уснула — произнесла Александра, мягко улыбнувшись. — Он извинился за то, что сразу ее не отдал. Говорит, что слишком торопился.

— Артем, он такой хороший — ласково говорил Софья и улыбается. — Кстати, они с папой переехали вчера в наш подъезд.

— И как же зовут его отца? — гладя дочь по волос, спросила Саша.

— Кажется, Всеволод — Софа замолкает и на секунду задумывается. — Да-да точно Всеволод Соколовский. Ты знаешь, его же воспитывает только отец.

Александра резко встает с кровати дочери и хватает со стола градусник и протягивает дочери.

— Померь температуру, я пойду, приготовлю тебе поесть.

Александра вышла из комнаты дочери и прикрыла дверь. Женщина присела на пуф, что стоял в коридоре, и закрыла лицо руками.

— Ну почему все именно так? — проговорила она, опуская голову ниже.

Двумя неделями позже.

Мы верим в людей. Иногда мы слишком верим людям и за это нам, потом приходится расплачиваться. В людей, конечно же, нужно верить и нужно доверять им, но у каждой веры должен быть свой предел. Даже в вере не нужно быть фанатичным, иначе можно обжечься.

Это был среднестатистический урок в старших классах. Ученики сидели за партами и проводили химические опыты. Софа записывала показатели в тетрадь, а Тема сонно перелистывал учебник, постоянно подавляя зевки. Ему было откровенно скучно, а Софа увлеченно работала. В классе стоял гул от разговоров. Но все прервалось в один миг, когда в кабинет залетел разгневанный учитель литературы Владимир Петрович, в руках он держал смятую тетрадь. Найдя глазами Орлову, учитель тут же направился к ее парте. Все школьники тут же замерли, и все взоры устремились на учителя.

— Орлова! — гневно прорычал учитель, бросая на парту перед Орловой ее тетрадь.

— Да, Владимир Петрович — Софа вскакивает с места, едва не падает, Артем внимательно смотрит на учителя.

— Признайся, откуда ты списала? — учитель указывает на смятую тетрадь, лежащую перед девушкой.

— Что? — изумленно, спросила девушка, беря смятую тетрадь в руки. — Это сочинение написала я. Это мое видение трагедии.

Весь класс обернулся к Орловой и учителю, Соколовский же выпрямился, и его лицо стало на редкость сосредоточенным.

— Ты врешь!! Нагло врешь, Орлова!! — злобно прокричал педагог, казалось, что еще чуть-чуть, и он бросится в кулаками на ученицу.

— Я…я… не вру… — задыхаясь произнесла Софья, хватаясь за край парты, ее глаза наполнились слезами. — Я, правда, написала сама это сочинение еще до болезни.

— Врешь!! Я читал это сочинение два дня назад у Екатерины Свириной из параллельного класса. Орлова, ты лгунья и воровка — учитель уже не просто говорил, он брызгал слюной, еще бы, ученицы выразила такую наглость, врать ему, заслуженному учителю.

— Неправда…. — Орлова опустила голову и начала ей крутить из стороны в сторону — это неправда.

— Я ставлю тебе два за грязную ложь. Не видать тебе твой золотой медали, как своих ушей — он вырывает из ее рук помятую тетрадь и быстрым шагом уходит из класса.

Большинство ее одноклассников начали перешептываться, кто-то ехидно ухмылялся, кто-то крутил у виска. Софа начала рыдать. Для нее прилежной ученицы подобное было недопустимо. Лицо Артема было красным от негодования, он схватил Софью за руку и вытащил из-за парты, а затем через минуту они уже оказались в пустынном школьном коридоре. Орлову сотрясала мелкая дрожь, лицо уже было красным от слез.