— Погрузка — да. Но только ты, мой дорогой, больше смыслишь по части фрахта.

— Мне кажется довольно странным…

— Сейчас некогда болтать о ерунде. Я намерена поговорить с нашим вторым помощником относительно применения так называемого оборонительного оружия…

Шпионить довольно просто, когда шпион без риска быть обнаруженным может смешаться с людьми, за которыми он шпионит. Но, очевидно, для галличекской посланницы и штата ее посольства этот путь был закрыт. Жучков, услаждавших птиц, обнаружить было достаточно просто, и для этого не требовалось большого количества инженеров-электронщиков. Эти жучки являлись членами одной из самых развитых разумных рас, и за довольно высокую цену могли продать, что угодно и кому угодно. Однако все эти платные агенты галличеков были хорошо известны секретной полиции президента, и их держали как можно дальше от источников важной информации.

Конечно, они использовали телепатию, и, по крайней мере, один телепат находился в галличекском посольстве.

Метзентер, работая рука об руку с некоторыми инженерами-биологами, создал мыслеволновый персональный радиоискатель, состоящий из живого участка кошачьего мозга. Тот находился в крошечной мензурке питательного раствора, который постоянно передавал, скорее на эмоциональном, а не на интеллектуальном уровне, сигнал стабильного голода. Это было изображение красного, кровоточащего мяса птицы. Траффорд, который очень любил кошек, положив крошечный цилиндрик в карман, был очень расстроен. Излучатель был не нужен в окрестностях космопорта и президентском дворце — два этих места и так кишели специально выведенными животными, которые использовались, как телепатические передатчики.

Теперь люди «Вандерера» стали частенько появляться в антримской военной форме, отличавшейся от имперской только пуговицами, значками и погонами. При погрузке весь груз был закамуфлирован под корабельные запасы и провиант.

Конвой набирался в условиях строгой секретности. Никто, за исключением капитанов и некоторых офицеров кораблей, не должен был знать об этой кампании и ее руководителях. В руководство входили Гьютзен, командир одного из корветов, и хозяин торговой эскадры, офицеры-артиллеристы, офицеры связи и инженеры.

Этот Гьютзен был даже более значительной фигурой, чем генеральный агент. Он не был таким рослым — для своей расы он казался даже маленьким, но, как личность, он обладал большим весом. За глаза его называли не иначе, как «боевой петух». Траффорд не раз, слыша это, думал: «Я рад, что он на нашей стороне».

Ему льстило, что эти крикливые пернатые обращаются к нему с такой учтивостью. Он почувствовал невероятное облегчение, когда командование конвоем был возложено на птиц, но больше всего его радовало, что Айрин пока воздерживалась от своих нескончаемых рассуждений о законном и незаконном, о том, что можно и чего нельзя.

Этой торговой службой он уже был сыт по горло.

— Для меня было бы большой честью, — просвистел ему Гьютзен, — поднять корабль по вашей команде, капитан.

Прорывая блокаду, вы показали себя великолепным командиром…

— Это заслуга моего старшего офицера и старшего инженера, — смущенно произнес Траффорд.

— Пусть так. Но капитан важнее. Без него корабль — просто кусок мертвого металла. Мы благодарим вас. Мы еще несколько месяцев назад решили испытать судьбу — поднять свои корабли. Но вот генеральный агент — эта старая курица, представляющая кокрелей на этой планете, приказывал нам ждать и ждать. Теперь же с вашей огневой мощью, .

— Генеральный агент действует в интересах вашего же правительства, — вставила Айрин, которая не могла промолчать. — К тому же тогда отпускать корабли было бессмысленно.

— Но он же штатский, мадам.

— Так же, как и мы.

Начальник конвоя рассмеялся.

— Это вы-то штатские? С кораблем, который стал бы гордостью нашего флота? Но, с вашего разрешения, перейдем к делу. Осталось мало времени. По сути, мне и моим офицерам хотелось бы знать, что потребуется от нас.

— Буду краток, — сказал Траффорд. — Мы взлетим всей эскадрой. Вы, сэр, как капитан, поведете свой «Кветзол». Мы на «Вандерере» пойдем прямо за вами, прикрывая «Сессати», «Ситанги», «Серрамара» и «Сенару». Необходимо, чтобы до начала стрельбы не были видны опознавательные знаки нашего корабля. А потом невинный нейтральный корабль, подвергшийся вероломному нападению противника, откроет ответный огонь.

Гьютзен, по-кокрельски рассмеявшись, широко раскрыл свой клюв, и его черный змеиный язык рванулся вперед. Он прокудахтал:

— Вы, земляне, уж очень хитры. Куда нам до вашего коварства. Могу себе представить, какой гвалт поднимут эти выскочки, когда поймут, что вместо ящерицы поймали только ее хвост.

— Теперь вам осталось только отдать приказ о начале операции. Правильно?

— Правильно, капитан. Жаль, нам не хватает переводчиков. Только вы можете говорить по-английски, а у нас в команде вообще никто не владеет вашим языком. Надеюсь, кода, разработанного нами, будет более чем достаточно.

— Ладно. Мы хотели бы отрепетировать всю операцию на представленном нам антримской армией имитаторе военных действий.

— Отлично.

Наступила пауза, в течение которой Гьютзен пересказывал содержание их беседы своим офицерам.

— А потом, капитан, после наших победоносных действий мы продолжим путь вместе, да?

— Конечно. Я думаю, ваши инженеры внесут необходимые усовершенствования в двигатели так, чтобы их управление можно было настроить на наш синхронизатор. Тогда мы сможем лететь вместе.

— Безусловно. Мы должны оставаться вместе. У этих кур гораздо больше кораблей, чем мы думаем, их эскадры кружат по всему сектору. На нас могут напасть где-нибудь в другом месте. Но, я надеюсь, что этого не произойдет, — сказал он весело.

— Мы должны быть ко всему готовы, — оборвала его Айрин. — Наш корабль, как, впрочем, и ваши, капитан, — грузовое судно. И наша задача — доставить зерно из пункта А в пункт Б с наименьшими потерями. Если нас атакуют, мы будем обороняться по мере наших сил, но, если будет возможно, мы постараемся уклониться от боя. Вы меня поняли, капитан?

Гьютзен сверкнул на нее глазами, а потом спросил Траффорда:

— Не слишком ли много вы позволяете своим подчиненным, капитан?

— Здесь все гораздо сложнее, чем вам кажется. С одной стороны, я ее начальник, а с другой — она мой хозяин.

— У нас все гораздо проще. В мире кокрелей куры только слуги.

— А на галличекских мирах данная роль отведена петухам, — сказала Айрин.

— Это мы и хотим изменить.

— Я не совсем уверена, — сказала Айрин Траффорду, — что в этой грязной склоке буду защищать правых, а не виноватых.

— Это дело вкуса, моя дорогая. Пока вы твердили о законности, я подписал договор, и обратной дороги нет.

— А я полагаю, есть, — она устала перед птицей, и их глаза встретились. Они жгли друг друга испепеляющими взглядами. Просто удивительно, подумал Траффорд, что это не случилось раньше.

Он встал, втиснув свое тело между женой и шипящей птицей.

— Капитан Гьютзен! — сказал он. — Миссис Траффорд! Довольно! Нравится вам, сэр, или нет, пусть я не имею права приказывать, но я хочу, чтобы вы уяснили одно. Я командую самым вооруженным кораблем в конвое и, значит, отдавать приказы буду я. И я хочу, чтобы вы это тоже поняли, миссис Траффорд. Может быть, вы и хозяйка судна, но находитесь в моем подчинении, и когда мы взлетим, вам придется подчиняться моим приказам.

Наступило напряженное молчание, а потом у Гьютзена вырвался короткий щелкающий смешок.

— Ладно, капитан. Скажите ей, чтобы она шла на свой насест нести яйца.

— Ай, как бы я хотела сделать из вас цыпленка табака!

— Прекратите! — взорвался Траффорд.

— Мы вообще не взлетим, — опять начала Айрин. — Как хозяин, я могу приказать вам. Здесь, сейчас.

— Вы хотите получить иск за незаконное увольнение? — сказал Траффорд холодно.