Время шло, Неджи и Тентен успели обсудить с Ли его прошедший бой, а новые команды неспешно прибывали. Четвёртыми прибыла команда Хинаты и то, как они пытались избегать рыжего из Суны, вызывало некие опасения. После пришла команда Акимичи. В предпоследний день закончила троица из Скрытого Звука, всё же они смогли отобрать два свитка. Им повезло наткнуться на команду с двумя свитками, или они всё это время собирали их по одному? В последний день второй этап прошли команда Кабуто и Учихи.

У стены, противоположной от входа, располагалась статуя, сделанная в виде рук, складывающих печати концентрации. Генины кучковались со стороны входа, а взрослые шиноби встали с противоположной стороны. Помимо экзаменаторов первого и второго этапа там находились их наставники. Гай, сверкая своей улыбкой, во всю размахивал рукой, привлекая к себе своих учеников, а после, успокоившись, просто показал большой палец. Особое внимание Хьюга уделил представителям других селений — Скрытого Звука и Песка. Они держались уверенно и обособленно, не удивительно, а вот удивило Неджи то, что здесь присутствовал сам Хокаге. Это обычная практика, или все же связано с тем, что в Лесу Смерти засветился Орочимару?

— Сейчас Хокаге-сама объяснит правила третьего этапа! — объявила Анко в микрофон. Шушукавшиеся между собой генины притихли. — Слушать внимательно!

Хокаге зачитал свою речь. Та же причина, по которой Гай просил их команду повременить со сдачей экзамена в зиму, а дождаться лета. О том, что этот экзамен — витрина для нанимателей и битвы насмерть, и шиноби не должен вестись на красивые слова, что служат обёрткой, а смотреть на истинную суть вещей. Отделять зёрна от плевел. И поскольку перед нанимателями должны предстать лучшие шиноби, то будет проведён предварительный этап.

После речи Хокаге слово взял шиноби, который представился как Ширануи Генма. Он — рефери промежуточного этапа.

— Кто плохо себя чувствует, тот может покинуть арену, — сказал он, ковыряясь во рту зубочисткой. — На ваших товарищах это никак не отразится, — Неджи осмотрел участников и взглянул на Кабуто. Он переглядывался с джонинами и улыбался. Неджи проследил за направлением его взгляда — он переводил взгляд с джонина Скрытого Звука на джонина Скрытого Листа, который, видимо, был его наставником, а затем, словно почувствовав чужой взгляд, он поправил очки и кивнул. Неджи кивнул в ответ. Вид Кабуто имел потрёпанный. Да и вообще, те, кто закончили этап раньше всех остальных имели преимущество, хотя, с какой-то стороны это было логично и справедливо. Своеобразная награда за раннее выполнение этапа. Никто не поднимал руку. — Ну что, же. Раз все уверены в своих силах, то…

— Саске-кун, — подала голос Сакура. Неджи ещё раз взглянул на Учиху. И вот кому было хуже всех, так это ему. Он еле держался на ногах, весь трясся и рукой держался за шею. За то место, где красовалась татуировка. Их команда начала трепаться между собой. И то, что экзаменаторы о чём-то перешёптывались с Хокаге и Какаши, наставником Учихи, не скрылось от глаза Неджи. Все споры стихли.

— Вас прошло двадцать четыре человека, значит двенадцать поединков. Двенадцать победителей, — задумался рефери. — Многовато, конечно, но сойдет. Победители пройдут в третий этап, а проигравшие могут попытать удачи в следующем году. Есть вопросы?

— У меня есть вопрос, — Неджи шагнул вперёд, выходя на всеобщее обозрение. — Как будут подбираться пары на поединок?

— Случайно, — послужило ему ответом.

— Но ведь это неправильно! У шиноби может быть разная специализация. Медик, поддержка, преследователь, разведка, шпионаж. И вам не кажется странным, что это как-то нечестно, определять достойного звания чунина простой схваткой? Не всегда сильный шиноби хороший капитан.

— Неважно какой специализации шиноби, — Генма прервал речь Неджи. — Чунин должен соответствовать определённым стандартам чунина. Хороший медик — тебе будут рады в Госпитале. Хороший сенсор — в командах преследования. А чунин — есть чунин. Он руководит как сенсорами, так и медиками. Всё ясно? — он посмотрел на Неджи по-доброму улыбнувшись.

— Да.

— Тогда я проясню правила. Запретов нет, бои ведутся либо до признания поражения, либо до смерти, либо пока я сам не посчитаю, что бой окончен. Противники будут отображаться на табло, — жестом указал он к потолку, чтобы генины обратили внимание. За тканью прятались не окна, как считал Неджи, а экраны. — Сейчас там появится первая пара. Их я попрошу остаться на арене, а остальных подняться на второй ярус, чтобы не мешать поединкам.

Имена на табло начали мелькать с невероятной частотой, постепенно замедляясь, до тех пор, пока там не засветилось два имени. Учиха Саске и Якуши Кабуто.

Все неназванные шиноби начали направляться к лестничному пролёту, Хокаге и наставники команд и экзаменаторы в том числе. Какаши остановился у Учихи и начал тому что-то пояснять, глядя на то, как резко изменилось лицо последнего, можно было прийти к выводу, что говорилось о крайне неприятных вещах. Он стал хмурым, крайне хмурым. Неджи же подошёл к Кабуто.

— Желаю удачи и будь с ним осторожен, — предостерёг Хьюга и встретился глазами с Учихой. Неджи одними губами проговорил, что ждёт того в следующем этапе. Саске улыбнулся и слегка взбодрился.

— Спасибо, — медик улыбнулся, поправил очки и, посмотрев на трибуны, кивнул.

Неджи оставался последним, кто был на арене, и поспешил к лестнице. Он, конечно, мог махнуть сразу на верхний ярус, но решил не выпендриваться лишний раз и подняться как простой человек. Его команда стояла чуть в стороне вместе с командой Учихи, а наставники расслабленно говорили друг с другом. На розововласке не было лица, блондинчик что-то доказывал Ли, а Тентен смотрела на арену без какого-либо интереса. Хьюга встал рядом с джонинами, мало ли они будут говорить о чём-то интересном.

Начался бой. Учиха сразу же разорвал дистанцию. Кабуто воспользовался моментом и швырнул несколько кунаев. От глаз Неджи не укрылось насколько ловок и умел он был в этой отрасли. Практически ничем не хуже экзаменатора второго этапа, только вот несколько снарядов летели мимо. Такие промахи возникают только тогда, когда человек намеренно желает промахнуться. Саске без труда отразил летевшие у него кунаи, и пошёл на сближение. Неджи не видел характерного для Шарингана алого свечения глаз и вопросительно перевёл взгляд на Какаши. Почему?

Началось Тайдзюцу, и Учиха, едва стоявший на ногах, не впечатлял ни скоростью, ни мастерством. Неджи активировал Бьякуган, чтобы убедиться в своих догадках. Он практически не пользовался чакрой. Кабуто его теснил, но упускал моменты для нанесения весомого удара, медлил.

— Неджи-кун, что ты видишь? — спросил Какаши, заметив вздувшиеся от напряжения вены на лице Хьюги.

— Он борется не с противником, а с самим собой, — заключил Неджи. — Чакра в его теле, там два вида, и они борются друг с другом. Светло-голубая и воздушная против тёмно-синей, плотной и тягучей. И чем больше он двигается, тем сильнее истощается светлая и тем сильнее начинает давить и распространяться по чакросистеме тёмная. Но меня смущает другое, — этот конфликт чакры у Учихи он уже видел и для Неджи это не было удивление, хотя для Какаши, видимо, было. — Почему чакра Кабуто такая плотная и мощная? И скорость её циркуляции не уступает таковой у рефери? Какаши… — Неджи призадумался, как к нему обращаться. Он же ведь тоже теперь являлся наставником учебной команды. — Сенсей и Гай-сенсей. Это же не уровень генина, почему он до сих пор не сдал экзамен? — Какаши снял повязку со своего глаза, блеснув пылающим алым Шаринганом.

— Действительно, очень странно, — произнёс он.

Неджи начал внимательнее следить за Кабуто, чувство лёгкого разочарования Учихой было быстро задвинуто назад. Наверняка всё здесь не так просто. И Хьюга понял, что медик буквально игрался с Учихой, щадя его и заставляя все больше и больше прибегать к использованию чакры, и нет-нет, да и да возьмёт, да бросит беглый взгляд на трибуны. И после каждого взгляда его действия становились жёстче и жестче, пока всё не переросло в методичное избиение.