Кулак встретился с лицом Неджи. Удар вышел мощным, несмотря на перекрытые тенкецу. Генин влетел в дерево и мог только смотреть, как он приближался. Чакроканалы горели, тело не слушалось и было ватным, благо никакого перелома не ощущалось. Слух обострился, Бьякуган погас. Нукенин шёл навстречу крайне медленно. Лицо и часть жилета были покрыты кровью. Его собственной кровью.

Каменная сфера разлетелась на осколки от мощного взрыва, в центре которого стоял Гай, окутанный густой и ярко-зелёной аурой, словно спелая листва. Его кожа покраснела, вены на шее и лице вздулись, волосы стояли торчком. Трое нукенинов были разбросаны по округе и горели огнём, который не гас даже под проливным дождём. Джонин обернулся и в одно мгновение оказался рядом с последним нукенином.

Наставник обрушил град ударов на неприятеля. Их скорость была такова, что воздух воспламенялся от трения кулаков. Нукенин покрылся таким же пламенем, как и те трое, что были в сфере вместе с Гаем.

— Утренний Павлин, — проговорил он, вернувшись к нормальному состоянию.

Всю поляну накрыл лиловый дым, от которого начало першить в горле. Неджи активировал Бьякуган, несмотря на всю боль, которую он вызывал.

— Гай, сверху враг. На дереве прямо над нами, — только и успел крикнуть Хьюга, после чего раскашлялся, выхаркивая кровь.

Джонин исчез где-то вверху, а слева, прямо рядом с Неджи, в облаке дыма появился ещё один шиноби, сжимая рукоять катаны, после чего вытащил её из ножен.

— Твои глаза мешают, — сказал мечник, но вместо того, чтобы закончить дело обернулся назад.

На пределе слышимости появился шум, схожий с треском молнии. И стремительно становился громче. А затем небесно-голубая вспышка проткнула грудь мечника насквозь, рассеяв при этом лиловый дым. Этой вспышкой оказался тот седой шиноби Конохагакуре, на помощь которому они спешили. Половину лица скрывала маска, один глаз зажмурен, а другой, через который проходил глубокий шрам, сиял алым цветом. Чёрный узкий зрачок, вокруг которого вращались три запятых, притягивал взгляд и завораживал. Манил… В нём можно было утонуть.

— Успел, — прошептал он, скинув труп шиноби в сторону. Рука по локоть была покрыта алой кровью.

Раздался грохот. Дым развеялся полностью. Источником шума оказался Гай. Он, сидел на границе воронки и пытался восстановить дыхание, вид он имел уставший, весь покрыт потом и вражеской кровью. А в центре воронки человеческое тело.

— Спасибо за помощь, Гай, — сказал беловласый шиноби. Видимо, это он был тем самым Какаши…

Неджи окинул взглядом опушку, что послужила ареной для боя. Дождь не сильно мешал обзору, хоть и Бьякуган не был активен. Она, некогда уютная и полная своей дикой красоты, сейчас была изуродована ямами, камнями, спрессованными комьями земли и телами шиноби. Запахи вновь начали резать нос. Несмотря на то, что дождь потушил горящий труп, зловоние от сгоревшего человеческого мяса никуда не исчезло, а напротив, смешавшись с приторно сладким запахом дымовой завесы, вызывало тошноту. Неджи не удержал всё в себе. В нескольких метрах впереди зиял огромный котлован, в центре которого успокоилась смятая кровавая масса, бывшая когда-то смертельно-опасным ниндзя, и изредка подрагивала.

— Это был Первичный Лотос, — по голосу было слышно, что Гай устал. Дыхание глубокое, а сам наставник то и дело пытался прокашляться, но не мог. — Запретное Тайдзюцу Листа, — было ли это желание продолжать обучать своих учеников, или очередная попытка выставить себя в лучшем виде, Неджи не мог определить.

— Понятно, — все тело горело, а глубоко вдохнуть генин не мог — ребра трещали, разрождаясь дикой болью, та щека, куда прилетел удар от нукенина, казалось, распухла в несколько раз. Он чувствовал себя ровно так же, как после пинка посла из Кумогакуре.

Неджи попытался встать, но появившийся рядом седовласый не позволил подняться.

— Тебе нужно прийти в себя, не тревожь раны, — только и сказал он, закрыв протектором свой пылающий алым взгляд. Это определенно был Шаринган, но откуда? Ведь живых Учих осталось только двое, да и только в одном глазу…

— Справедливо, — Хьюга не стал спорить с более опытным шиноби и разлёгся поудобнее на мокрой и холодной земле. Заболеть он не боялся, но забившаяся в волосы грязь определенно станет проблемой.

— Какаши, сколько ещё целей? — Гай заметно посвежел и аккуратно, пытаясь лишний раз не тревожить, перенес бессознательных Ли и Тентен к Неджи.

— С этими двумя должно быть чисто. Макоши - был лидером их отряда.

— Ты уверен в том, что это Пурпурные Близнецы Макоши и Микоши? — джонин все же отхаркнул нечто, что с шипением упало на мокрую почву, начав её растворять.

— Много ещё знаешь мечников-нукенинов из Суны? — Неджи вообще слышал только о двух нукенинах. Оба были из Конохагакуре — Орочимару и Учиха Итачи, вырезавший свой клан.

— Пара нукенинов ранга «А». Эта миссия была явно не для учебной команды, — протянул Гай и виновато посмотрел на учеников. Двое до сих пор не пришли в себя.

— Это была не твоя вина, Гай, а моя. Я у тебя в долгу, — и вонзил кунай в глазницу того, с кем сражался Неджи. Чтобы наверняка. — Да и не они были в этом отряде самыми сильными. Награда за них — завышена…

— А что, награда не зависит от силы? — влез в разговор Неджи.

— Нет. Лидер селения сам вписывает имя и награду отступника в Техаишо*. Некоторые шиноби, покинувшие селение, нукенинами не считаются и награду за них не вписывают. — Какаши выдохнул, словно вспоминая что-то.

— А Каге могут вписать в Техаишо действующего шиноби из другого селения? — ни в Академии, ни в клане никто не говорил об их полномочиях. Насколько на самом деле велика власть Каге?

— Официально — нет. В Техаишо вписывают только тех, кого одобрили все Каге. АНБУ Листа имеет свой список, где вписаны данные не только нукенинов, но и некоторых особо опасных для селения шиноби, — Какаши вновь задумался, схватившись за подбородок, и позволил Неджи обдумать сказанное. Наверняка такие списки есть не только у АНБУ Конохагакуре, но и у других скрытых деревень. — Ещё есть Техаишо Чёрного Рынка, но ни одно великое селение официально его не одобряет. Хотя Тсучикаге может и… Гай, это вообще нормально, что я обучаю твоих учеников?

— Ты в этом разбираешься лучше меня. Так что ничего не имею против, — только и сказал Гай. Он сам внимательно слушал слова Какаши, он тоже этого не знал.

— Какаши-сан, а у кого есть доступ к спискам АНБУ и Техаишо Чёрного Рынка?

— Хокаге-сама и капитаны АНБУ, — только и сказал седовласый. У людей, верных исключительно интересам селения. Вряд ли на роль лидера отряда из ликвидаторов выбирали непроверенных людей. Это всё, конечно, было интересным, но разговор ушёл немного не в ту сторону.

— Так за что дали награду этим мечникам? — Неджи перевёл тему, кивнув на того, которого размазало по дну кратера.

— Провалили задание, продали товарищей и убили единственного сына и наследника даймё страны Ветра, — ответил Гай. — Не знаю, что и кто им пообещал, но нет ничего больше, чем поддержка родного селения, а они этого лишились и получили то, за что боролись.

— А большая за них награда? — то, о чём сказал Гай, звучало страшно и мерзко. Кем нужно быть, чтобы убить товарища?

— За двоих пятьдесят миллионов рьё, — Неджи аж присвистнул. За одну миссию ранга «D» давали от пяти до двадцати тысяч. Немало. — За меня в Техаишо Чёрного Рынка была награда в сорок миллионов, а за любого представителя твоего клана дают минимум по пять миллионов рьё за целый Бьякуган, — Какаши вновь задумался, из-за чего его рука потянулась к протектору, перекрывавшему глаз

Для самого же Неджи не оказалось новостью то, что его глаза ценны. Но своим хвастовством седовласый джонин дал подсказку Хьюга. Какаши либо капитан АНБУ, либо был им раньше. Из-за маски было не понять его мимики, а глаза не были активированы, чтобы смотреть сквозь неё. На том их разговор подошёл к концу.