Конец 1919 года. Киев – это огромный лагерь беженцев, людей разных национальностей, стремящихся уехать в свои страны. На Украине, где Анжелика не была с тех пор, как уехала в Брюссель, царит полный хаос: здесь все неспокойно, то и дело происходят набеги расформированных солдат, беглых бандитов. Это один из самых жестоких фронтов, залитый кровью вследствие столкновений революционных и контрреволюционных войск, которые подпитывают Франция и Англия. Генералу Деникину противостоит ослабленная Красная армия с примкнувшими партизанскими отрядами и своеобразной «интернациональной бригадой», состоящей из сторонников большевиков и иностранных авантюристов. Вырезаются целые села, вспыхивают эпидемии тифа, тысячи представителей интеллигенции, бежавших из России, попадают в еще более страшный ад. По ночам Анжелика слышит непрерывные выстрелы: это казни, но ей говорят, что это учения. Сотни семей обращаются за помощью и толпятся в офисе Балабановой – растерянные, голодные, больные люди. Воспоминания о страданиях и трагедиях тех дней останутся с ней до конца жизни.

Кто-то просит укрытия, где могут спать дети, кто-то ищет мужа, кто-то – родственника, кто-то – друга, попавшего в тюрьмы Чека, трудовые лагеря или просто пропавшего без вести. Анжелика в ужасе, она не знает, что делать. Она составляет длинные списки людей, которых надо найти в тюрьмах, использует имеющиеся в ее распоряжении средства, чтобы накормить как можно больше семей, но ее усилия – капля в океане горя. Каждый день она спрашивает себя: а действительно ли нужно было идти на такие меры? Но времени на размышления у нее почти нет. Слишком много дел, ей, например, приходится убеждать молодых людей вступить в ряды Красной армии. Многие из этих молодых людей живут в Одессе, со своими семьями, готовые бежать в Турцию, если большевики захватят всю Украину. Здесь же находятся ее родственники: ее сестра Анна и один из братьев. Она не получала известий о них с 1917 года. Она не хотела знать, что с ними стало после коммунистических экспроприаций. В Москве, после возвращения из Стокгольма в 1918 году, она узнала о судьбе брата, оставшегося в Чернигове: мародерствующие солдаты, дезертировавшие с фронта, расстреляли его, а тело разрубили на куски. Жена его была ранена. Несколько дней спустя она умерла^[452]. Об Анне, Сергее и племянниках она не узнавала сознательно, чтобы не доставлять себе мучительную боль, не видеть, как они голодают, и не желая получать обвинений в том, что она использует свое положение для помощи родным. Поэтому, когда Ленин звонит ей по телефону и просит поехать в Одессу, Анжелика содрогнулась.

Одесса казалась лишь призраком того прекрасного приморского города, который она помнила. В приемной Анжелики всегда много посетителей, желающих поговорить с ней. Однажды вечером на совещании один молодой коммунист говорит ей, что в коридоре ее ждет какая-то женщина.

Мое сердце почти перестало биться, когда я гадала, кто это. И все же, когда я вошла в небольшую комнатку за сценой, я не узнала свою сестру. Старая, дрожащая женщина, которая стояла там, была одета как нищенка, а ее голову покрывал большой платок. Пока она не заговорила, я едва могла поверить, что это Анна. Минуту мы молча смотрели друг на друга, и, после того как я сделала этому молодому коммунисту знак оставить нас одних, она начала быстро говорить тихим, прерывающимся голосом^[453].

Анна слышала, что Анжелика находится в городе, но она ни за что не пошла бы к ней, если бы не узнала, что одна из задач сестры-большевички – мобилизация молодых людей в Красную армию. Со слезами на глазах Анна говорит, что готова терпеть голод и всевозможные лишения, только бы ее сына не мобилизовали. Она просит Анжелику спасти племянника. Из зала раздаются нетерпеливые крики: товарища Балабанову зовут на сцену. Анжелика не знает, что делать. Она просит старшую сестру прийти к ней на следующий день, Анна появляется в шесть утра, дрожащая, вся в слезах. И так она ходит каждый день, рассказывая о жизни своей семьи, вынужденной ютиться в одной комнате, без света и отопления. Однажды Анжелика отправляется в гости к родственникам. Зять, он же двоюродный брат, который тоже носит фамилию Балабанов, – сломлен морально и физически. Племянница, выросшая в роскоши, люто ненавидит большевиков. Племянник, который младше Анжелики всего на пять лет, сделал неплохую карьеру, тетя-коммунистка с одобрением слушает его историю. Он вынужден был оставить научную работу и совсем не интересовался политикой. Однако во время войны он стал секретарем министра финансов. За эту должность после Октябрьской революции его арестовали и при очной ставке на вопрос, не состоит ли он в родстве с Анжеликой Балабановой, молодой ученый ответил отрицательно. Он не хотел никаких знаков уважения. В словах племянника нет и следа упрека, он не ждет сочувствия: он ведет себя с достоинством и не приемлет коммунизм, который, по его мнению, разрушил Россию. Он просит не о спасении, а о возможности продолжать работу за рубежом.

Анжелика качает головой, обводит всех взглядом и говорит: «Как я могу призывать крестьянских и рабочих матерей посылать своих сыновей на смерть ради спасения революции, а потом просить за своего племянника?» Год спустя она услышала, что ее родственникам удалось бежать в Турцию. Несколькими годами позже Балабанова встретится с племянником в Париже и узнает, что ее сестра и зять умерли от голода в Константинополе^[454].

В украинскую «мясорубку» ЧК вербует одного лжебразильского посла, некоего графа Пирро, он как магнит притягивает всех желающих вырваться из этого ада. Получить выездную визу не так-то просто, нужно заплатить немалую сумму. Анжелика старается помочь уехать многим людям. Она протягивает руку помощи любому, но особое внимание уделяет итальянцам. Однако визы подписывает не она, а председатель Народных комиссаров, ее друг Раковский, с которым она общается на французском языке. Однажды она просит его подписать разрешение для группы «итальянских пролетариев». «Pour vous, – замечает Раковский, – tous les italiens sont proletaires»^[455]. В другой раз упрашивает его разрешить оказать материальную помощь другим итальянцам. «Mais, Angelica, vous ruinez la Russie avec vos secours aux Italiens»^[456].

Но чего Анжелика не знает, так это того, что ее друг прикрывает все грязные операции чекиста Лациса, и прежде всего дела Пирро. Этот лжепосол Бразилии на Украине, утверждая, что он ярый противник большевиков, выдает бразильские паспорта направо и налево. В его кабинеты стекаются тысячи людей, страстно желающих уехать. Но это ловушка: списки фамилий передаются в политическую полицию, которая начинает облавы. Многих отправляют в концлагеря, других расстреливают. Анжелика, ничего не понимая, просит у Лациса объяснений: почему Пирро не арестован? Она не получает убедительного ответа: «Мы о нем позаботимся…» Вернувшись в Москву, Балабанова напрямую обращается к Дзержинскому, и тот сообщает ей, что Пирро на самом деле – агент секретных служб: его используют, чтобы выяснить, кто хочет бежать или готов перейти на сторону врага. Сильно возмутившись такой жестокостью, испытывая отвращение к подобным методам, она вновь обращается к Ленину. Она старается сохранять спокойствие перед Владимиром Ильичом. Он смотрит на нее с состраданием.

– Товарищ Анжелика, – сказал он, – неужели вас жизнь ничему не научила?

В его тоне не было и намека на превосходство или упрек. Он говорил как отец с ребенком, у которого недостает некоторых качеств, чтобы добиться успеха, нет понимания того, что жизнь навязывает компромиссы и необходимость приспосабливаться – в данном случае это условия и методы, унаследованные от прежней власти. Он был осмотрительным и не пытался убедить меня, что я ошибаюсь, и после беседы с ним я ушла в состоянии глубокой подавленности. Для меня были неприемлемы эти методы не только потому, что я считала их недостойными социалистической власти, но и потому, что я знала: они со временем развратят тех, кто их использует^[457].