— А, теперь я хочу американо и… вот, это кусочек лимонного пирога.

— Мы закрыты! — дрожащим голосом произнесла.

— Кэт! — рявкает тот мужик с кухни и выходит к нам. Он толстый и лысый. А на его футболки видны мокрые пятна пота.

— Сделай, этому мужчине кофе и закрывай кафе, я ушел. Толстяк протиснулся мимо меня с опаской и выскочил. Гнида. Оставил одну девушку.

— Я сделаю вам кофе, и вы уйдете.

— О нет, я хочу попить его здесь, принеси мне за тот столик. — она кивает, прячась от меня.

Я усаживаюсь за столик и откидываюсь на спинку стула. По пирогу понял, она пекла.

Маттео

Кэт, долго возилась и гремела кофемашиной. Потом она поставила на барную стойку поднос.

— Забирайте заказ. — не сводя с меня мокрых глаз произнесла.

— Ты, что не слышала! Я сказал, принеси! Она свела брови домиком, а потом выдохнула. — Как скажите. — я оскалился ей в ответ. В этот момент на мой телефон поступило сообщение от нового застройщика.

Пока я вчитывался, Кэт поставила на мой столик поднос и начала давать деру.

— Стоять! — она остановилась. Повернись, я хочу видеть твои глаза — она лишь мотала головой.

Смахнул со столика поднос с его содержимым, он разлетелся, по всему кафе она вздрогнула и повернулась. Из ее глаз лились слезы, а подбородок трусился.

Но, когда посмотрел ниже, то я не мог поверить своим глазам.

Вот, о чем говорила Нем, что мне нужно с ней увидеться.

Ее живот был огромный. Я поднялся со стула и медленными шагами шел к ней. От каждого моего шага она вздрагивала, хватаясь за свой округлившийся живот, и пятилась назад.

— Маттео, пожалуйста, не трогай нас. — она всхлипывала и качала головой.

Я замер на месте. — Ай! Нагнулась в бок, а потом выпрямилась. Ее живот ходил ходуном, я смотрел как завороженный.

— Маттео, я подписала документы, пожалуйста, уходи.

— Черта с два я уйду. Я опустил глаза на ее живот и не мог поверить.

— Чей это ребенок? — Кэтрин поджала губы и отошла, назад закрывая руками свой живот.

Она делала один шаг назад, а я два. В итоге я вплотную приблизился к ней. В мой торс упирался ее внушительный живот, а потом я почувствовал толчки. Ее ребенок в животе пинал меня. Защищал маму.

— Уходи! — Чей это ребенок? — Они мои — со слезами на глазах и побледневшим лицом ответила.

— Они? — я отхожу назад. — Маттео — Ах… — она облокотилась одной рукой на стол, а вторую положила на живот, принялась его поглаживать. — я взял ее под локоть. — она дернулась, руки ходили ходуном.

— Тебе нужно сесть. — в глазах читалась тревога и недоверие. Усадил ее на стул, а сам присел на корточки. С минуту мы молчали. Я смотрел, то на нее, то на живот. Ее пальчики начали теребить фартук, испачканный в муке. Нервничает.

— Извини, мне пора закрывать кафе — она поднялась собирать осколки.

— Кэтрин — чьи они? — спросил более мягко — она замерла с совком в руке. — Мои. Уходи, пожалуйста.

Я дожидался ее в своей машине. Моя маленькая малышка выключила свет и вышла на улицу.

Блядь, вот почему она присылала мне документы на развод в электронном виде, не хотела, чтобы я знал. Решил проследить за ней.

Она прошла два квартала, часто останавливалась, опираясь на стены. Кэтрин зашла в пятиэтажное здание, а я за ней. Ее шаги эхом отдавались от обшарпанных стен подъезда. На третьем этаже она пошла по коридору, гремя связкой ключей. Я высунулся. Мне было интересно, живет она одна или с мужиком. Из ее рук выпали ключи. Она расплакалась и ударила в дверь кулаком. Тишина.

— Так и будешь там стоять? — она повернулась в мою сторону. — Ты знала, что я за тобой слежу? — шел к ней.

— Нет, твой парфюм пахнет на весь коридор. — я подобрал ключи. — Какой? — этот.

Открыв дверь в ее квартиру, мы зашли вместе. Что первое кинулось мне в глаза, так это две детские кроватки возле синего дивана.

Потом, просканировал все помещение на предмет мужчины, но ничего так и не обнаружил.

— Одна живешь? — Пока одна — Кэтрин, прошла на маленькую, кухню ставя пакет. Квартирка была похожа на ту, что она жила в Чикаго, вот только меньше раза в два.

— Ты же не уйдешь? — Нет. — она вздохнула. — Как ты меня нашел? — Кэт ставила чайник на плиту.

— Нем. — она горько рассмеялась. Черт, как я давно не слышал этого смеха.

— Чай? — Можно. — У меня только ромашковый.

Я не мог оторвать от нее глаз. Боже, ее хочется задушить и зацеловать одновременно. Пока она возилась на кухне с чаем, я подошел к двум детским кроваткам. Мои руки были в карманах брюк. Маленький голубой костюмчик привлек мое внимание. Там был вышит медвежонок с зелеными глазами. Не удержавшись, я взял его в руки.

— Маттео, твой чай. — я бросил его назад.

— Какой у тебя срок? — она жевала нижнюю губу. — 33 недели. — Это… — восемь месяцев. — закончила она.

Мой желудок скрутился в тугой узел. Нет, я, конечно, думал, что это мои дети, но все, же она пила таблетки. Или нет?

— Это твои мальчики Маттео. — выпалила она. Я улыбнулся, а она боязливо поглядывала на меня.

— Боже, Кэтрин я подошел к ней и вцепился в ее розовые губы голодным поцелуем. Она расплакалась, а потом уткнулась в мою грудь. Я вдохнул ее запах. И тут же почувствовал умиротворение. Последний пазл встал на место.

— Мы возвращаемся домой. Слышишь? — она кивала и все сильнее плакала.

— Вот, черт! — Что такое?

— Они всегда так себя ведут? — мои сыновья колотили меня по торсу.

— Дай руку. — Кэтрин положила на свой живот мою ладонь. В этот момент я снова почувствовал удар.

— Чувствуешь? — Еще бы. Эти сорванцы часто тебя пинают? — она рассмеялась.

— Мне кажется наши сыновья в тебя. — я притянул ее ближе. — Прости меня — прошептал в губы. — она кивнула. Мне тебя не хватало. Очень.

В тот вечер между мной и Шерин ничего не было. Эта шлюха пришла, когда я спал в своем рабочем кресле. Я ждал курьера с твоим подарком. Она начала расстегивать мой ремень, поначалу думал, что это ты, но когда увидел ее, то вышвырнул из своего кабинета.

— Но она мне сказала… — Кэт, между ней и мной, в ту ночь ничего не было.

Я проснулся, вдыхая запах любимой женщины. Мы долго разговаривали, пока ее глаза не начали закрываться.

— Мой телефон вибрировал на столе. Нехотя поднялся за ним.

Рик:

— Нашел? — Да! — в трубке повисло молчание.

— Ты же ее не убил? — Нет!

— Слушай, Маттео! Оставь ее. — Теперь я ее не оставлю. — Я оглянулся на кровать. Кэтрин лежала на боку и тихо посапывала. С моего лица не сходила улыбка. Мать, вашу! Да, я был на седьмом небе.

— Мы возвращаемся! — Мы? Помирились?

— Помирились.

— Черт, Тео! Ты не представляешь как я рад. По приезду закатим вечеринку у вас дома.

— Без вечеринки. — Ой, да ладно!

Кэтрин

Пока мы ехали домой, Тео не выпускал мою руку из своей. Гладил, целовал. И слишком часто трогал мой непослушный живот.

— Маттео, никто не в курсе, что я беременна! — Думаю, для всех это станет шоком. — Хочу посмотреть на их лица.

Поздно вечером, мы подъехали к нашему дому. Он помог мне выбраться из машины. — Боже, как я есть хочу — проворчала я.

— Давай закажем еду? — Буду очень признательна.

В доме было, все по-прежнему я сморщилась. Интересно, он водил сюда женщин?

— Женщин сюда не водил — словно прочитав мои мысли, ответил мне.

— Я не задавала этот вопрос! — Зато подумала! Да, мышка? — он подмигнул.

Пока дожидаемся доставку я сделаю тебе чай. — он положил мне руки на живот, склонился и поцеловал его.

— Ты рад? — Очень, очень рад! В тебе мои сорванцы!

Маттео налил мне чай, а в холодильнике я нашла банку соленых огурцов и оливки. Между глотком чая я ела огурец, а потом закидывала оливку. Его выражение лица было очень смешное.

— Милая, сейчас пасту привезут.

— Я и пасту съем. Последнее время, мне очень хочется есть. Прости! — он хохотнул. — Это мальчишки тебя высасывают.