− Приехали, госпожа. Просыпайтесь.

Сидя на заднем сиденье своего Bently, Настя и не заметила, как заснула.

«Госпожа», − с раздражением повторила она про себя.

Настя не любила такого обращения, но приёмный отец, приказал прислуге именовать так себя и своих детей. Он даже в договорах прописал штрафы за несоблюдение этого пункта.

А расторопный водитель уже открыл дверцу автомобиля. Настя подняла воротник бежевого плаща и вышла из машины. Обходя редкие лужи от растаявшего снега, она направилась к дому.

Кое-где ещё лежали почерневшие невысокие сугробы, но весна уже безоговорочно вступила в свои права, и заходящее солнце ласково пригревало Насте затылок. По огромной резиденции своего приёмного отца, она шла походкой хозяйки.

Из-за лиственниц появились Кузя и Мурка, альпаки, которых приёмный отец подарил ей, когда она была ещё школьницей. Смешно подпрыгивая они подбежали ближе, и Мурка мягкими губами попыталась схватить Настю за пальцы, надеясь на угощение. Они проводили её до дверей виллы. Двадцать комнат, отделанных махагоном, марморином, шёлком и кашемиром.

− Здравствуйте, госпожа! – поприветствовала Настю служанка. – Ужинать будите?

− Нет.

− Как же это? Поешьте хоть немного, а то, вон, какая худая стали с диссертацией этой своей докторской.

− Кандидатской, − сдержанно поправила служанку Настя.

Со второго этажа дома послышался шум и крик приёмного отца.

− Из-за чего сыр-бор? – поинтересовалась Настя.

− А, это господин на Павла ругается. Вы бы сходили к нему, вы на него хорошо влияете, − ответила та.

Не снимая туфель и плаща, Настя поднялась в Пашкину спальню. Серые стены, чёрные шторы, простая, но дорогая мебель. Обстановка напоминала ей грот, в котором жил капитан Немо в старом Советском фильме. В центре комнаты стоял Настин приёмный отец, Александр. Широко расставив ноги и тряся кулаками, он вопрошал:

− Я для чего тебя из Лондона привёз? Бухать тут? Ты уже месяц ни черта не делаешь, а только шляешься по кабакам. Мне стыдно перед людьми. Спрашивают: как ваш сын? А мне ответить нечего. Один позор только!

− А для чего ты меня привёз? Я назад не просился, мне и там хорошо было, − устало ответил Пашка. Он лежал на кровати, обхватив болевшую, после ночной тусовки, голову.

− Да, хорошо тебе было, паразит, деньги мои там просаживать. Тебе уже тридцать четыре года, а ты ничего в жизни не добился. Да я в твои годы уже.… А, − махнул рукой Александр. – С кем я разговариваю? Ну, ты же программист, ты получил отличное образование.

− Ой, пап, зачем мне работать? Мне и твоих денег хватает, − эгоистично и всё также устало парировал Пашка.

− Стервец! Ты что, не понимаешь, как нужен мне? Выборы скоро стартуют! Я в мэры иду, а не могу понадеяться даже на собственного сына.

Настя повернула голову и увидела в углу комнаты, сидящим в кресле, соратника Александра, Валерика. Вообще-то, Настя больше бы удивилась, если б его сейчас в комнате не было. Сколько лет она знала Александра, столько, как тень, рядом с ним неотступно находился Валерик. Невысокий, молчаливый, с быстрым взглядом, недоверчиво прищуренным даже в улыбке.

«Пёс», ‒ глядя на него, сказала про себя Настя.

Да, Валерик был пёс, но пёс верный.

− Пап Саш, − остановила Настя словесный поток приёмного отца в адрес Пашки. – Оставь его.

− Да, да, − согласился Александр. – Поздно воспитывать человека на четвёртом десятке лет.

− А ты меня никогда и не воспитывал, − отозвался Пашка.

− Ах, ты…! – занёс Александр над сыном мощный кулак. – Ладно. Давай, продолжай просирать свою жизнь и закончишь также как твоя мать, в лечебнице для наркоманов. Зато в Лондоне и за мои деньги.

И обратившись к Валерику, Александр спросил:

− Вот как с ним завтра снимать репортаж? Опозорит, да и всё, − и, повернув голову к сыну, добавил: − А репортаж для вечернего выпуска новостей, между прочим.

Поймав взгляд Александра, Валерик отрицательно покачал головой, после чего, едва заметно, кивнул в сторону Насти. Тут же, Александр перевёл взгляд на приёмную дочь и радостно воскликнул:

− Доченька! Выручай старика, радость моя, надежда моя, умница моя.

− Я? – растерялась Настя. – Но завтра у меня защита кандидатской.

− Вот и отлично! Это то, что нужно.

Настя чувствовала себя скованно в диссертационном зале Российской академии наук. На защиту её кандидатской диссертации, помимо экзаменационной комиссии и сокурсников пришёл и Александр со своей свитой, и телевизионщики. Присутствие посторонних людей смущало Настю, но оправив свой идеально отглаженный сиреневый костюм, она взяла слово.

Совладав с волнением, Настя блестяще защитила научную работу, заметив, как за время выступления, Александр успел дать несколько интервью.

Предстояло ответить на вопросы глупой журналистки и ей самой. Это представлялось куда большим мучением, чем защита кандидатской. К тому же Настя узнала эту пышногрудую шатенку с микрофоном. Она не раз ночевала в загородном особняке Александра. Но положение приёмной дочери крупного бизнесмена и политика, обязывало Настю к дружелюбию.

− Анастасия, ещё в школьные годы вы не оставляли сомнений, что являетесь деловой, умной, целеустремлённой девушкой. Но окончив школу в две тысячи девятом году с золотой медалью, выбрали для себя не модную профессию модельера, певицы или актрисы, а исторический факультет МГУ, окончив в дальнейшем и аспирантуру Института Археологии РАН, почему?

«Да что б ты, дура, у меня интервью взяла», − подумала Настя, глядя, как шатенка надувает и без того надутые гелем губы. Но, улыбнувшись, ответила:

− Моя мама была археологам, и, судя по всему, от неё и мне передалась любовь к этой науке. Я много времени провожу в экспедициях, сегодня тематика моих исследований – скифско-сарматская археология, классическая археология средневековой истории, архитектурная археология. И поверьте, находок, полученных в этих экспедициях, хватит не на одну докторскую работу.

− То, что вы рассказываете потрясающе. Неудивительно, что ваш отец, успешный бизнесмен и политик Александр Романов, так сильно вами гордится. Может быть, это ваши успехи, сподвигли его не останавливаться на достигнутом и объявить сегодня о намерении баллотироваться в мэры на предстоящих выборах?

− Как бы там ни было, я поддерживаю решение своего отца. Как вам должно быть известно, последние два года я преподаю в Московском Государственном Университете и знаю какие унизительные зарплаты сегодня у археологов. Они составляют в среднем по России всего пятнадцать тысяч рублей. А ведь археологи, это люди, которые огромным трудом, не на словах, а на деле, доказывают многовековую славу нашей страны. Они дают нам ту самую историческую память, благодаря которой мы сохраним свою самоидентичность, оставаясь великой нацией. И Александр Романов всегда поддерживал людей науки и культуры. Благодаря его фонду многие проекты не были свёрнуты из-за недостатка финансирования, многие археологические раскопки, начатые ещё в советское время, разморожены. И я могу сказать с полной уверенностью, если мой отец станет мэром, наше развитие науки, культуры и образования опередит другие муниципалитеты. А это, как несложно догадаться, подтянет за собой и остальные городские отрасли.

− Спасибо, что уделили время, Анастасия. Успехов вам и вашему отцу.

Когда камеру и микрофон выключили, пышногрудая журналистка заискивающе улыбнулась. Настя не ответила ей взаимностью, лишь сдержанно кивнула.

− Поздравляю тебя, дочка, − захватил её в объятия Александр, который терпеливо ждал окончания интервью. – Какая же ты у меня умница.

Настя не успела ответить, как Валерик, отвлёк его, сунув под нос планшет.

− Только что пришли опросы по общественному мнению.