То, что Эллен накануне вела себя несколько необычно, и я так и не докопалась до истинных причин — навлекло на меня очередную порцию самобичевания. Я объясняла её перепады настроения от задумчивости и усталости до чрезмерной оживлённости весенним авитаминозом. А это могло быть вызвано её колебаниями по поводу этого маньяка.

Ром вернулся менее чем через пять минут с Амандой. Наверное, она оставила кого-то на Рецепции подменять её. Аманда присела к нам на диван и внимательно посмотрела на Эллен:

— Эллен, расскажи-ка мне всё по порядку. Не спеши. Излагай факты как можно более подробнее. Каждое слово. Каждое действие. Каждое обстоятельство. Не обращай внимания на то, что ты уже то же самое сказала ребятам — то была всего лишь репетиция.

— Что, неужели это настолько серьёзно? — удивилась моя кузина.

Однако, Аманда Беллок была действительно серьёзна:

— Эллен, рассказывай.

Снова я и Ром выслушали её историю. О том, как в квартире Китти зазвонил телефон, там был Голос-в-Ночи, как его обозвала Эллен. Как потом у неё после разговора несколько раз были странные галлюцинации — будто двигался стул или будто она видела тени. Как Голос позвонил персонально ей мне домой, пока я и мои родители спали. Как Голос говорил Эллен всё то, что она делала и что не мог знать никто посторонний — что она читала, на какой странице книги находилась, что она шила платье. Как она слышала в трубке то деревянный смех из мешочка приколов, то голос мальчика. Как она видела мальчика во дворе.

Этот мальчик заинтересовал меня. В первый раз, когда она нам с Ромом поведала о своих приключениях, о мальчике она не сказала. Видимо, забыла.

Аманда задавала уточняющие вопросы, слушала внимательно. Где-то посередине её рассказа наша начальница достала блокнот и стала делать пометки.

— И вот, вчера наш разговор был вроде бы в обычном ключе. В конце он опять грозил, что до меня доберётся. Что выслеживает подходящий момент, когда я буду готова, чтобы он до меня добрался. И мне в какой-то миг стало страшно. Я решила, что я упала с сосны, раз до сих пор считаю это всё розыгрышем. Я, право, не знаю, что думать. Аманда, может, ты мне объяснишь, что делать теперь? Кого пойти застрелить?

— Эллен, то, что происходит с тобой, подлежит незамедлительному расследованию. Ты поступила благоразумно, рассказав нам это. С моей стороны, остаётся один важный вопрос. Так, как ты говорила, что этот Голос-в-Ночи знает о тебе многие факты из твоей личной жизни — резонно предположить, что он и в реальности наблюдал за тобой. Ты точно не замечала за собой слежки?

— Нет. Никогда! — уверенно заявила кузина.

— Агент 007, подумай ещё раз. Мы часто не принимаем к вниманию очевидные факты. Наш мозг строит защитный механизм. Что-то вроде стены, которая с одной стороны помогает нам справиться с напряжением и стрессом, с другой стороны, не пропускает важную информацию и ограничивает наше мышление. Погрузись и вспомни. Привлеки свою интуицию. Любое, малейшее происшествие, которое у тебя вызвало хотя бы мимолётное ощущение, что за тобой кто-то наблюдает. Закрой глаза. Посиди в тишине. Ребята, пока молчите, не дышите, — это Аманда уже обратила к нам с Ромом.

Но мы и так не дышали — ситуация, в которую попала моя двоюродная сестра, полностью поглотила нас с головой.

— Ну… Один раз… Это был вторник… Или среда. В общем, я посчитала, что это бред полный. И забыла об этом. Вытеснила из мозгов, — начала медленно говорить агент 007, прикрыв глаза.

— Так, продолжай, — Аманда внимательно слушала и приготовилась записывать.

— Я была в колледже. На одной из пар профессор дал нам задание — изучить параграф, подготовить по нему вопросы для семинара. Профессор строгий, он при малейшем шуме всегда берёт зачётку и ставит автоматом трояк, после чего выгоняет с занятий до конца семестра, без права пересдачи. Ну, есть ещё такие уникумы. Но это не важно, я не про профессора вовсе. Я про то, что мы все в группе сидели очень тихо — слышно было, как наши ручки скрипят по тетрадке. Профессор дремал. Наверное, он приказал нам сидеть тихо, чтобы иметь возможность поспать?

— Эллен, дальше, — направила Аманда. — Что произошло.

— Здание колледжа Гуманитарных Наук старое, историческое. Высокие потолки, большие окна. Я посмотрела в окно, у нас там парк такой, скверик. И я увидела человека. И человек этот, как мне казалось, смотрел прямо на меня. Это было нелепо. Кому придёт в голову, проходя по улице, задирать голову и смотреть за студентами, кто на верхнем этаже? Но я на себе почувствовала его взгляд.

— Ты видела в подробностях его лицо?

— Нет, он был довольно далеко. Но я могу описать, во что он был одет.

— Так, я слушаю.

— У него был вид как у театрального артиста. Или как у такого бродяги, немного выжившего из ума. Потому что на нём был цилиндр…

— Цилиндр?! — выпалила я одним духом.

— Клот, тс-с-с! Эллен, продолжай, — пошипела на меня Аманда.

— Ну да. Цилиндр и костюм такой. Однотонный. В общем, как будто он правда артист.

— А рост, телосложение?

— Рост трудно описать — стоял далеко. А телосложение — худой.

— С ним был ещё кто-то?

— Нет, один. У меня было такое чувство, что это он меня заставил посмотреть в окно. Я почувствовала на себе его взгляд, — повторилась Эллен. — Потом я посмотрела на профессора — не будет ли он устраивать санкции за то, что я смотрела в окно. Но профессор спал. В группе царила тишина. Все конспектировали. Я посмотрела опять в окно, но того типа в цилиндре уже не было. Я тогда подумала, что мне показалось, быстро забыла этот случай. Что, это и есть телефонный маньяк?

— Эллен, — Аманда отложила блокнот и внимательно посмотрела на кузину: — С этого дня не находись больше одна. Я запрещаю. Это приказ. Ночуй всегда с кем-то. Это расследование я беру себе лично.

— А в чём дело? Ром сказал, что вроде бы похожие случаи были два года назад.

— Мы во всём будем разбираться и достаточно оперативно. Старайся, чтобы тебя всегда кто-то сопровождал. Я сейчас свяжусь с Полом и сообщу ему.

— Что, он будет моим телохранителем?

— Пусть так. Пол точно сможет тебя защитить. Пока оставайся с Ромом и Клот. Ребята, не отходите от неё ни на шаг.

Карамба! Вот это поворот! Только что мы занимались совсем другим расследованием — и превратились в телохранителей агента 007. Редкостная трансформация.

— Но я сама могу постоять за себя, — попыталась возразить Эллен.

Однако Аманда ответила ей таким тоном, что мы поняли — сопротивление бесполезно:

— Я ещё раз повторяю: это приказ.

— Ты можешь хотя бы рассказать подробности? Посвятить меня в обстоятельства дела?

— Пока нет, — покачала головой Аманда. — Жди от нас информации.

— Ох… Мне надо всё это переварить.

— Я не сомневаюсь. Отдыхай. Договорись с Клот, что некоторые ночи будешь ночевать у неё, а в некоторые ночи тебе придётся погостить у Пола. Наша База тоже, кстати, к твоим услугам.

Аманда стремительно вышла из комнаты. Мы с Ромом переглянулись. Эллен спросила:

— Поможете мне собрать и перенести вещи, моё шитьё? И, Клот, у тебя есть швейная машинка?

— Есть, у мамы.

— Прекрасно. Ром, может, ты расскажешь подробности по этому делу?

— Я мало знаю подробностей. Я не вёл это расследование. Знаю о нём со слов Аманды. Два года назад она вела это дело. Оно имеет аномальный характер. С равной периодичностью несколько лет подряд накануне Дня Весеннего Равноденствия пропадали девушки. Пропадали с концами. Им всем названивал кто-то по телефону. И тоже им всем было поначалу приятно с ним разговаривать.

* * *

Едва за тремя бесстрашными, но ни о чём не подозревающими агентами закрылась дверь, Аманда в срочном порядке нажала кнопку вызова и распорядилась. Назвав адрес Колледжа Гуманитарных Наук, она скомандовала:

— Касательно этого адреса ещё одно для тебя поручение, Мэтт. Осмотри с биолокаторами парк перед восточными окнами.