С-сука. Кто бы мог подумать, что мой враг — кем бы он там ни был — будет использовать против меня и моих друзей не убийц, покушения и отравления, а *бучую судебную систему⁈

Хотя… убийц и покушения от тоже использовал.

За триста лет я побывал во многих местах Галактики, встревал в различные передряги, и, разумеется, бывал в тюрьме десятки раз. Правда, ни разу не попадал туда за дело.

По моему мнению, все эти тюрьмы вообще больше служили местами сбора галактических головорезов, нежели инструментом управления. А вот я, например, устроил на Земле судебную реформу. Благодаря ей из общей толпы уркаганов можно было с вероятностью в 90% вычислить тех, кто действительно был способен измениться и искупить вину — после чего для каждого из них разрабатывалась индивидуальная реабилитационная программа. Прочие же попадали под вечный надзор, лишались всевозможных льгот и так далее. Схему мы обкатывали всего полгода, но результаты уже были положительные.

Увы, до галактических судов моя власть пока не добралась.

* * *

— … таким образом, вы, господин Никс, — судья сурово глянул на меня через голографические очки, — обвиняетесь галактическим судом в убийстве подданного барона Норра.

— Чего-чего? — не понял я. — Какого барона?..

— Барона Норра. Попрошу не перебивать.

Я шумно выдохнул, покачав головой.

— Что ещё за барон Норр? Я о нём-то самом впервые в жизни слышу, а вы хотите, чтобы я знал о его подданных.

Вспыхнул экранчик; с него на меня глядело…

Твою ж мать. Усатое лицо Хуана Грасиаса, улыбающееся во все тридцать два зуба.

— Неделю назад, — сурово заметило судья, — этот человек стал подданным планеты Маклар, а точнее — той её части, которой управляет барон Норр. Вы же, господин Никс, прикончили его, не послав запроса ни барону, ни планете; не предъявив никаких обвинений, и даже…

Я лишь рассмеялся.

— Вам самим-то не смешно? Этот тип находится на планете Земля — правителем которой я являюсь, кстати — и находясь на Земле, он убивал уже моих подданных. Вы считаете, я действовал не в рамках закона?

— И тем не менее, — заметил тощий неприятного вида человечек, — господин Грасиас оставался подданным другой планеты, и вы не имели права…

— Да-да, — кивнул я. — Моим адвокатам это расскажете, они тоже посмеются. Вы вообще кто? Судья вроде вон, справа.

— Я, господин Никс, — со злобной ехидцей улыбнулся человечек, — ваш обвинитель. Я барон Норр!

А, вот оно что.

— Вы, господин Никс… или Йошида, так вы себя сейчас называете?…и так полезли куда не следует, — заключил он. — Когда влезли в интересы других, гораздо более серьёзных, чем вы, людей. Так теперь ещё и невинных обывателей моих земель убивать вздумали?

Я скептически смерил тощего коротышку взглядом.

— Ну, — заметил я. — Уже завтра я выйду, и мы разберёмся с этими вопросами, господин барон. И с обывателями… и с вами лично… и если я всё правильно понимаю — вам лучше молиться, чтобы с головы моих людей не упал ни единый волосок.

— Ну, даже если и так, господин Йошида, или Никс, или кто вы там… — издевательски протянул Норр. — Только представьте себе! Целый день в СИЗО. Кто знает, что может случиться за такое время?

Я лишь улыбнулся.

— Да что ты говоришь.

* * *

Господин Сайкс щедро плеснул на камни масла из галактического коалипта, и по баньке тут же пополз сладковатый, приятный аромат.

На лице господина Сайкса повисла его привычная улыбка.

Дверь после короткого стука распахнулась; в помещение вошла девушка в открытом переднике на голое тело.

— Вот, господин Сайкс! — подобострастно поклонилась она, протягивая ему поднос с ледяной бутылкой и стопочкой. — Как вы и просили!

…заиграла мелодия.

Тем не менее, сначала Сайкс налил себе алкоголь, выдохнул и обстоятельно выпил, закусил — и лишь потом отозвался на звонок; отливающий золотом корпус галактофона был абсолютно непроницаем не только для воды, но даже для азотной кислоты.

— Да-да? — хмыкнул он, вытирая с жирных губ остатки алкоголя.

— Г-господин Сайкс! — заговорил в галактофоне голос барона Норра. — Всё выполнено. Как вы и велели — он в СИЗО, и до завтра его точно не выпустят!

Улыбка Сайкса стала шире.

— Вот и молодец, — похвалил он. — Бывай.

— Погодите, господин Сайкс! — спешно проговорил Норр. — А что насчёт документов на особняк? Я же…

Сайкс оборвал звонок — и тут же отстрочил сообщение:

«Избавьтесь от мусора».

Ну вот и всё, с делами пока покончено. Можно и ещё стопочку выпить… Сайкс довольно приобнял девицу за талию, шаря рукой под передником, заставляя ту смущённо хихикать и строить ему глазки.

Глава 4

Тюрьма — всегда тюрьма. Место херовое, негостеприимное и очень неоригинальное — если ты побывал в одной, то ты побывал во всех.

Та, в которой мне предстояло провести ближайшие сутки, исключением не была.

— Что-то не услышал, отброс⁈ — рявкнул охранник в серой с блестящими нашивками форме. — Раздеться! Руки поднять! Встать лицом к стене!

Шланг с антисептиком в его руках предвкушающе набухал.

Я вздохнул.

— Повторяю ещё раз для тупых: не по адресу. Тебе надо, ты и раздевайся.

— Чего?.. — секунды на три охранник завис. — Это ты чего… ты меня сейчас тупым назвал⁈ Тебе п**дец, мусора кусок. Даю три секунды, чтобы…

— Заткнись и не ори, — ласково порекомендовал я. — Своей любовью смотреть на голых мужиков поделишься с кем-нибудь другим/

Глаза тупого охранника налились кровью; продолжая сжимать шланг, он ринулся на меня…

…спустя две минуты я поднял задолбанное лицо на его коллег, вбежавших в помещение на шум.

— Всё по правилам, — устало пояснил я. — Всё по закону. Полной санитарной обработке подлежат те, кто прибыл к вам на срок от месяца и больше, а я здесь всего на сутки. На меня распространяются правила содержания в изоляторе, а там нет ни слова про шланги.

Если б они попросили, я мог бы назвать им и статью, и подстатью. Но вряд ли они собирались попросить. Вообще-то они слегка зависли, глядя на то, как я сижу верхом на их сослуживце, а тот лежит со шлангом, засунутым в рот, и пытается не подавиться белой антисептической пеной.

— Эй, какого… — один из вбежавших попытался двинуться ко мне… но рука ещё одного удержала его за плечо.

— Стой!! Это же господин Никс… если он сказал, что всё по правилам, то с ним лучше не спорить.

— Господин Никс⁈ — в глазах первого мелькнул страх. — Тот самый? А разве он…

— Ты не слышал? Инцидент с неудачным вселением в клона, он сменил тело.

Взгляды вновь вернулись ко мне.

— П-простите, господин Никс! — спешно закивал второй, самый сообразительный. — Он просто не узнал вас! Разумеется, вы правы, никакой обработки…

— Именно, — подтвердил я, вставая и поверженного тупицы. — А теперь лучше бы вам отвести меня в камеру и не доставать, пока я сам к вам не обращусь. И откачайте этого бедолагу, пока он не продезинфицировался изнутри насовсем.

…ряды камер, стальные решётки, нары на цепях.

В Галактике, разумеется, давным-давно изобретены силовые поля и антигравитационные подушки. Но решётки из металла — это что-то вроде традиции. Лишнего напоминания, мол, вы здесь мусор, и цивилизации нет до вас дела, даже камеры ваши — средневековые коробки.

Ну и контингент соответствующий. По большей части.

— О! — раздалось из одной камеры, когда я проходил мимо. — Аристократик заехал к нам, ещё один. Тоже в первый раз, красавица, ага?

Из соседних камер последовал взрыв смеха; кажется, приятели этого типа находили шутку уморительно смешной.

Охранники, следовавшие за мной на почтительном расстоянии с подушкой и одеялом в руках, переглянулись; я лишь поморщился. Эти тоже пока не узнали меня в новом теле.

— Жди ночи, детка! — расхохотался смешливый паренёк, просовывая руку сквозь прутья. — У нас тут развлечений мало, и ты будешь одним из них! Давай, иди сюда, я… АААААААА!!!