— О, у вашего магического кристалла походу срок годности закончился! Что там с техникой безопасности, не рванет? — тут же нервно схохмил я, глядя на заляпанный разносчик инфекции.

— Да всё, помолчи, не завидуй, — перебил меня ставший вдруг серьезным Вадим.

Зато мою новую подругу охватил настоящий азарт. Тот самый который вдохновлял её заниматься ролевыми играми: если допустить, что в мире есть хоть капля сверхъестественного, то жить становиться в миллион раз увлекательнее. А с другой стороны, как может наш мир со всей его вечностью и бесконечностью существовать лишь в границах изученного. Повинуясь именно этому инстинкту, тяге к запредельному и непознанному, она с увлечением и сосредоточенностью протянула обе руки к замызганному куску стекла.

— Постой, у меня тут влажные салфетки есть, протри сначала, — остановила её более предусмотрительная подруга, сунув невскрытую пачку в руки.

— О, спасибки! — обрадовалась лесная друидша и тщательно, на три раза протерла магическое изделие, изведя на это дело полпачки.

Наконец-то санобработка закончилась и девушка, с предвкушением водрузив руки на грани кристалла, закрыв глаза. Около минуты ничего не происходило, после чего Вадик радостно изрек.

— Походу в светильнике батарейки сели.

— Дурак, — расстроилась Яна и, получив утешительный приз, покинула измерительный стенд.

Расставшись со ста рублями, его собирался занять Вадим, но белокурая бестия опередила своего кавалера. Скорчив смешную рожицу, лучница показала опешившему от такой наглости парню язык. Минутная проверка завершилась тем же результатом.

— Мужик, серьезно, поменяй батарейки, — уже не так весело предложил черный друид проклятий.

Он попытался отправить меня вперед. Но я заявил, что вообще не маг ни разу, а значит нефиг деньги переводить. Я им лучшее применение найду, а светильник если загорится, то только после того, как этот аферист купит на наши деньги батарейки, а не алкашку на опохмел.

— Ой, всё, не начинай. Опять Скруджа включил, — сдался Вадим и, видимо, чтобы покрасоваться перед «гёрлами», шагнул на магическую картонку.

Кто бы сомневался, что результат будет все тем же. Магический измеритель не подал никаких признаков жизни.

— Все довольны? Давайте погнали быстрее в лагерь. Жрать охота, там как раз скоро общий ужин, — поторопил я немного расстроившихся приятелей.

— Нет, стой. А ты? — ухватила меня за рукав надувшая пухлые губки Яна. — Садись давай!

Ткнула она на картонку, и сама сунула за меня полтинник всю дорогу молчавшему мужику.

— Его Гарри зовут. Скидка у вас! — зачем-то по слогам проговорила она не особо соображающему мужику, указывая на плакат.

— Ну зачем ты… Ай, да ну вас, ладно, ироды, уговорили, — решил я согласиться по-быстрому, чтобы сгладить ситуацию и не накалять атмосферу.

Да и мелькнула корыстная мыслишка: подыграть своей пассии в надежде на повышенную благосклонность в будущем.

Со стариковским кряхтением опустился на промятую прежними сидельцами картонку, с трудом найдя позу, при которой нога не ныла. Поборов приступ брезгливости, вытянул руки и положил их на леденящий руки кристалл. От его холодной поверхности кончики пальцев стало покалывать, что несколько удивило меня. Вокруг то духота стоит, с какого рожна эта стекляшка такая холоднючая⁈ Вдруг внутри мутно-молочного кристалла возникло слабое серебристое свечение. Что вызвало бурю эмоций у стоящего рядом народа. Яна с подругой радостно взвизгнули, а Вадим выдал.

— Ты, гад, ему «пятихатку» втихаря подсунул? Признавайся, мошенник!

— Да ты просто завидуешь моему магическому таланту, пустышка! — победно ухмыльнувшись пафосно произнес я. После чего попытался сменить позу, а то ноги начали неприятно затекать, но руки как будто прилипли к леденящей сфере. Отчего-то вспомнилось, как я в детстве лизнул железные качели, эффект был тот же.

— Ага еще грации, ловкости и стильному костылю! — продолжил как ни в чем не бывало пикировку приятель, не замечая моих затруднений.

Но я его уже не слушал. Меня затягивал переливающийся свет необычного кристалла. Тут неожиданно среагировало бездвижное тело владельца этого аттракциона. Он неестественно оскалился, радостно прохрипел непонятную тарабарщину и положил свои грязнющие культяпки прямо поверх моих. Рукопожатие с этим типом в мои планы не входило, и я еще раз попытался выдернуть свои ладони. Но, к моему ужасу, и эта попытка ни к чему не привела. Тело задеревенело и больше не слушалось меня. Сознание затуманивалось, теряя концентрацию, сердце пропустило пару ударов. Я еще успел заметить, как свечение побежало по замысловатой вязи узора, после чего окончательно погрузился во тьму.

* * *

Рин Кан Деккер нервничал. Наверное, даже сильнее, чем перед своей казнью. Правда в тот раз он получил предложение стать удильщиком и, казалось, в последний момент сумел улизнуть от костлявой. Он был слабым, но одаренным, именно это обстоятельство позволило ему избежать наказания. Но он собственными шаловливыми ручонками очередной раз обрек себя на смерть. Захотел схитрить и прыгнуть подальше по нитке миров. Ведь, может быть, на этот раз судьба не останется бездушна, и поможет ему начать все с начала, скрывшись от «мастера душ», кинув Гивсов. Всего одна черточка в нужном месте на рунах переноса, незамеченная проводившими церемонию анимансерами, и Рин улетел вместо третьего круга далеко вглубь стабильных миров.

Проблема заключалась в том, что после сверхдлительного переноса его сил едва хватило на то, чтобы взять под контроль доставшееся тело. Оно к тому времени уже начало остывать, но эта была не основная сложность. Индивид ему достался чересчур проблемный, с кучей неизлечимых в текущем состоянии болячек. Непонятно, чем он занимался при жизни, но точно не своим здоровьем. Скорее наоборот, судя по крохам полученных воспоминаний, гробил его всеми доступными способами. Сказки не получилось, судьба в очередной раз над ним посмеялась. Надеется, что он покорит новый мир не приходилось. Энергии едва хватало на поддержание основных функций жизнедеятельности и то с большим трудом. Но главное — мир вокруг. Это совсем не то, к чему был привычен Рин. К тому же он был совсем не идеален, как в его мечтах. И самое неприятное: время уходило, как песок сквозь пальцы. Он не сможет долго поддерживать жизнь в этой оболочке. Требовалось закончить ритуал и отправить одарённого к анимансеру. Дальше Мастер Душ сам разберется с ним, а вот Рин наконец-то вернется в свое нормальное тело, которое он холил и лелеял. А сколько дорогих ингредиентов угробил на прокачку своего сосуда. Зато теперь мог походя срезать с зазевавшегося толстосума магический кошель, за доли секунды взломав и перестроив его защитные руны. Любой другой давно бы сошел с ума от безысходности, попав в этот практически сухой мир, но не проныра Рин. Не каждый сможет продержаться пять лет на центральном рынке Детрикса. Сколько он делишек там провернул — не счесть. Пока не нарвался на малолетнего придурка, решившего поиграть во взрослую жизнь. Кто же знал, что этот идиот был клановым. И ни кем попало, а из гребанных Гивсов. Они своих в обиду не давали. Бежать было глупо, но Рин попытался. Ушел не далеко, клановые ищейки Гивсов не зря ели свой хлеб. Дальше была одна дорога: на плаху, смыть нанесенное оскорбление кровью. Но гребанным Гивсам понадобился подменыш. Для каких именно целей им по зарез был нужен одаренный, Рину никто не сообщал. Не того он полета птица. Но это и не важно, еще повезло, что самого не охомутали.

Рин слаб, поэтому сгодился лишь на роль удильщика. И вот уже пятый день он пытался зацепить хоть кого-то. Ни лесть, ни обещанное величие не прельщало местных смертных. Они вообще жили в другой парадигме, и величавые посылы от жутко выглядящего и хрипящего Рина воспринимались крайне негативно. А слабый эфирный фон не давал достаточно сил для демонстрации. Магия воспринималась местными на уровне сказок. К ним и решил прибегнуть Рин. И вот, когда надежды уже не оставалось, а тело начало частично отказывать, появился он. Этот парень как чувствовал и до последнего не хотел лезть в капкан. Пришлось пожертвовать речевым центром, потратив силу на подругу клиента. Ментально влиять на принимаемое решение объекта напрямую запрещено, но никто же не запрещал пользоваться окольными путями. В итоге проныра сумел-таки в очередной раз гладко обстряпать дельце. Он до последнего контролировал процесс переноса, не давая подопечному и шанса ускользнуть. Ждал, пока он не отдаст все свои жизненные силы, открыв проход назад. Увидев, как тело парня безвольно заваливается набок, широко улыбнулся во все семнадцать гнилых зубов опешившим зрителям и развеяв печать, удерживающую его в этом теле, нырнул в пробой, пока тот не схлопнулся.