Но как ударить первым, как его одолеть?

Дэйн бросил взгляд на полуобнаженную грудь чудовища, туда, где вонзился кинжал. Не осталось ни то, что шрама, даже маленького следа.

Дракон перехватил его взгляд и улыбнулся, как показалось Дэйн, виновато.

— В замке полно… всего. За столько времени мне надарили множество вещей. Даже есть игры, в одной нужно переставлять фигурки, они называются…

— Думаешь, я смогу развлекаться, зная, что ты хочешь меня убить? — Дэйн не выдержал, его одолело напряжение, ожидание удара.

Дракон замер. Дэйн выхватил кинжал, подумав, что разозлил, что дракон сейчас перестанет притворяться и нападет. Но тот лишь бросил на оружие равнодушный, даже тоскливый взгляд и не шелохнулся. Дракон не собирался защищаться. Он весь как-то осунулся и теперь выглядел… хрупким.

Несколько мгновений они стояли в тишине.

— Я не говорил, что хочу, — шепот дракона прозвучал оглушительно громко. Дэйн недоуменно уставился, даже рука с кинжалом опустилась. — Идем, я покажу.

Они прошли еще с десяток разнообразно обставленных комнат и коридоров и, наконец, очутились перед огромными массивными дверьми, которые, как понял Дэйн, вели в тронный зал.

Первое, что бросилось в глаза, как только они вошли внутрь — яркий желто-золотой свет. В центре зала, там, где должен был располагаться трон, зиял огромный магический круг. Тонкие золотые нити рисовали четкий контур узора. Солнце, звезды, круги, линии, символы, похожие на письменность, но которую Дэйн никогда раньше не встречал.

Круг, сотканный из энергии, медленно крутился, подобно мельнице. Сияющая золотая энергия, похожая одновременно на густую воду и жидкий песчаный песок, с одной стороны стекала с круга, по мере его вращения, распадаясь на вязь золотых нитей, что пронизывали все пространство, а с другой нитями взбиралась на круг обратно.

У Дэйна захватило дух. Зрелище казалось ему чудом, прекрасным, удивительным и непонятным. Дэйн протянул руку, желая коснуться одной нити, что протянулась совсем рядом с ними, но в последний момент остановился и вопросительно взглянул на дракона. Тот кивнул, мягко улыбаясь.

Энергия на ощупь была теплой, мягкой, рассеивалась от прикосновения, чтобы через секунду собраться вновь.

— Этот круг… Похож на круг жребия… Что это?

— Магия, — ответил дракон. — Вернее, заклинание. То, что ты называешь жребием — его часть.

— Оно… такое красивое.

Дракон не прерывал, ждал, пока Дэйн насладиться видом.

— И как, — спросил парень, оторвавшись от разглядывания, — это связано с… — произносить «моим убийством» не хотелось.

— Видишь под кругом, там, где должен быть трон, стоит алтарь?

Дэйн присмотрелся. На фоне яркого круга и магической энергии, струившейся от него, каменный прямоугольник, больше напоминающий монолитный стол, выглядел невзрачным и неприметным.

— Вижу.

— Он для… Этот круг питается жизненной силой.

Дэйн одернул ладонь от магического потока и снова посмотрел на круг. Теперь его плавное вращение выглядело зловещим.

— Хочешь сказать, что эта энергия — жизни всех, кого ты сожрал?

— Никого я не жрал! — возмутился дракон. — Но…да. Это магия — проклятие. И каждые три года, оно требует новую… жертву.

Дэйн внимательно вгляделся в лицо дракона, стараясь распознать, лгал тот или нет. Дэйн едва ли что-то понимал в магии, все это могло быть просто красивым представлением.

— Значит ты что-то вроде послушного пса, что носит уток для охотника?

— Да, — дракон задержался с ответом всего на секунду, но ее хватило, чтобы Дэйн понял, слова задели ящера. Но тот не стал отрицать, не впал в ярость. Все происходящее меньше и меньше походило на ложь. Дэйн убрал руку с рукояти кинжала. — Ты сказал, что не хочешь убивать меня. Просто не делать этого не получится, верно?

— Если я никого не убью, то лишусь рассудка. Я буду убивать и убивать, пока проклятье не решит, что ему достаточно.

Дэйн вспомнил легенду.

— То есть, когда ты разрушил город, то не был в гневе, что люди ослушались тебя? Это было проклятие?

Лицо дракона побелело, он стал похож на мраморную статую. Воспоминания о том дне ящеру явно не нравились.

— Я сказал тебе достаточно, — дракон старался говорить спокойно, но Дэйн услышал дрожь в голосе. — У тебя две недели. Ты волен провести их как угодно. Замок в твоем распоряжении.

Едва договорив, дракон развернулся и ушел так быстро, насколько позволял шаг. Это было практически бегство.

Дэйн еще раз взглянул на золотой магический круг.

— Так просто свою жизнь я ни тебе, ни ему не отдам.

В ответ круг продолжил безмолвно вращаться. Ему было совершенно все равно.

Оставшись в одиночестве, Дэйн еще немного побродил по коридорам, запоминая приблизительно, где и что находится. Замок был не большим, но система коридоров, похожих один на другой, напоминала лабиринт.

Дэйн выбрал простенькую комнату поближе к северному крылу и уже планировал туда ночную вылазку. Идти прямо сейчас не решился, пусть дракон буквально разрешил ему. Дэйн относился к этим словам с осторожностью, как и к самому ящеру.

С еще большей осторожностью Дэйн относился к магии. Всю жизнь он прилежно тренировался, наращивал силу и умение сражаться. Что делать с магией, для которой, как оказалось, сила не имела никакого значения, он не знал и сильно жалел, что пропускал и без того редкие занятия с местным, не самым искусным магом. Научить колдовать он бы не смог — у Дэйна не было способностей, но рассказать, как та работает — да. Дэйн вздохнул, сейчас жалеть об этом уже не было смысла.

За две недели можно было попробовать вернуться обратно и найти сильного мага, но даже если на острове есть корабль или лодка, его все еще окружал туман, очевидно, проклятый магией.

А если сбежать все же удастся, неизвестно, когда проклятье решит взять свою жертву. Сохранится ли правило двух недель? Бессмертный дракон может явиться в любую минуту и убить кучу народа. А это как ни крути, шло вразрез с планами стать героем и быть воспетым в песнях.

Дэйн взял в руки кинжал и принялся отрабатывать выпады. Упражнения помогали успокоиться, сосредоточиться и привести в порядок голову. Тренироваться с мечом ему нравилось больше, но сейчас подошла бы и деревянная палка.

Оставался только один вариант. Если Дэйн что-то и знал о проклятиях, то это то, что их накладывают, а что наложили, можно и снять. Осталось только понять, как.

В конец измотавшись, Дэйн рухнул на постель, ощутив, как желудок недвусмысленно напоминает о себе. Чувство голода удивляло. Как бы не сложился исход боя, Дэйн не планировал здесь есть. Именно сейчас, даже не когда выбирал комнату, парень понял, что влип куда сильнее, чем изначально рассчитывал.

Живот снова заурчал, и Дэйн поморщившись, поднялся. Дракон что-то говорил о столовой, но тогда его слова пролетели мимо ушей, и Дэйн сам отправился на поиски. Вскоре, как ищейка, он напал на след аромата свежей выпечки и жареного мяса.

След привел его в столовую, небольшую и слегка закопченную, с большой каменной печью. Посредине стоял крупный дубовый стол, а на противнях сверху лежал свежий хлеб. Рядом стояли глиняные горшочки, от которых тянуло паром. Дэйн почувствовал, как аппетит разгорается с новой силой.

Но больше его поразило другое. Хозяин замка, сменивший легкий воздушный наряд на хлопковую рубашку и штаны, подвязался передником и самозабвенно отскребал от залы котелок.

Эта картина впечатлила Дэйна настолько, что тот простоял так добрую минуту, пока дракон не подпрыгнул от испуга, обернувшись.

— Нельзя так к людям подкрадываться! — завопил он, прижав руку к сердцу.

— Я думал, у драконов сверхслух или вроде того, — пробормотал Дэйн, а сам подумал — людям?

— Нет, у меня никакого сверхслуха. И огнем я не дышу. Кто рассказал тебе такие сказки? Ты голоден? — не дожидаясь ответа, дракон пододвинул Дэйну один из горшочков. — Это мясное рагу со сладким перцем. Сделал пока на свой вкус, но, может, есть какие-то пожелания? Я неплохо готовлю, — дракон улыбнулся и ловко положил приборы к горшочку. — Завтрак и обед будет здесь, а ужин — в большой столовой, хорошо? Запомнил, где она?