– Если Поль находится вместе с вами либо же где-то скрывается, «Контора» возьмет заложников и потребует, чтобы он сдался. Но если он у меня в плену, выдвигать такой ультиматум бессмысленно, не правда ли?

Поль не проронил ни слова, только его глаза еще больше потемнели – наверное, подумал об отложенном на крайний случай варианте.

– Не надо, пожалуйста… – прошептала Ивена.

– Исключено, – бесстрастно бросил Стив.

А Тина процедила:

– Опять наглеешь, мерзавец!

– Каждый отреагировал в соответствии со своей натурой, – усмехнулся Лиргисо. – А теперь прошу всех успокоиться, я говорю об инсценировке похищения. Поль останется с вами, но все будут думать, что он у меня – и, следовательно, недосягаем для «Конторы». Никто ведь не ждет, что мы сумеем договориться.

– Согласен, – тихо произнес Поль.

Лейла с облегчением вздохнула и взяла свою чашку с остывшим шоколадом.

– Прекрасно! – Лиргисо отбросил с лица волосы и подарил Полю дружелюбную улыбку опытного дипломата. – Но есть одно маленькое условие, и тебе придется его принять…

– Я не могу, – голос Поля опять стал глухим. – Действительно не могу. Я от этого умру.

– От чего – от этого? – Лиргисо изобразил искреннее недоумение. – Прошу тебя, объясни, ты меня заинтриговал!

– Хватит издеваться! – вмешалась Тина. – Не можешь без этого обойтись?

– Это условие совсем из другой области. Увы, каждый понимает в меру своей тайной порочности… Поль, ты должен кое от чего отказаться. Речь идет о самой сокровенной твоей мечте, но это отнюдь не чрезмерная плата за безопасность твоих близких.

– Только не Ивену, – на скулах у Поля проступили желваки. – Пожалуйста, оставь ее в покое!

– Разве я что-то сказал об Ивене? Поль, ты меня забавляешь! Если желаешь, чтобы мой план был реализован, тебе придется отказаться от своей самой заветной мечты, и я нахожу, что это справедливая цена… – Живущий-в-Прохладе умолк с загадочной миной.

– Заканчивай представление и скажи напрямую, чего ты хочешь, – потребовала Тина.

Она все больше свирепела и чувствовала, что Стив тоже не в восторге от хода переговоров, но у Лиргисо есть мьярлы и его план, так что придется терпеть.

– Поль, ты должен отказаться от намерения убить меня. Я хочу быть уверен, что за свою доброту не получу еще один кусок стекла под ребра. Вот и все.

– Хорошо, – после паузы согласился Поль. – Я отказываюсь от намерения убить тебя и не буду делать таких попыток, но если ты на меня нападешь, имею право на самооборону – как в незийском уголовном кодексе.

Он выглядел измученным, но собранным, и Тина подумала, что за последние полтора года он все-таки сильно изменился.

– Не люблю верить на слово, однако придется… Предлагаю устроить перерыв, и потом обсудим детали нашего соглашения. Поль, буду безмерно счастлив, если прелестная Полина Вердал согласится выпить со мной по бокалу шампанского тет-а-тет.

Поль промолчал.

– Как насчет схемы мьярла? – спросила Тина.

– После перерыва. Ни от тебя, ни от Стива я пока не получил никаких гарантий.

– Сначала договоримся о деталях, потом о гарантиях, – сказал Стив.

Остальные четыре комнаты были предназначены для отдыха: вероятно, Лиргисо предполагал, что переговоры затянутся.

Стив включил терминал с выходом в планетарную Сеть и начал перескакивать с сайта на сайт, быстро, как он всегда это делал.

Лейла после короткой заминки подошла к Ивене и заговорила о кутаканских безделушках, которые были в том павильончике во дворе. Безделушки никуда не годились, она их раскритиковала, но видно было, что ей очень хочется сближения с другой девочкой, почти сверстницей – если вспомнить о ее реальном возрасте. Да ведь у нее никогда не было подружек… Сначала – инвалидное кресло и пустынные пляжи Восточной Хардоны, потом – жизнь с Лиргисо и Хинаром; о том, как живет большинство ее ровесников, Лейла имела приблизительное и расплывчатое представление.

Лиргисо обучил ее поведенческим приемам, благодаря которым она легко добивалась контакта и казалась раскованной, уверенной, преуспевающей (для Живущих-в-Прохладе это азы, ибо тот, кто этого не умеет, никогда не станет Живущим-в-Прохладе), но Тина чувствовала, что под этой маской прячется другая Лейла, не слишком уверенная в себе и очень одинокая.

Поль вначале косился на них, словно ему не нравилось, что они разговаривают, потом успокоился и даже согласился выпить чашку шоколада. Это хорошо, а то бывало, что у него после очередного стресса надолго пропадал аппетит, и тогда приходилось следить за тем, чтобы он хотя бы питательные капсулы регулярно принимал.

– Что ты сейчас думаешь о ситуации? – тихо спросила Тина.

– Вроде бы налаживается в нашу пользу. На Незе пока все в порядке, я постоянно держу его в поле зрения… можно так сказать или нет? Там ничего пока не случилось, и с Люаной тоже. Если «Контора» про нее знает, она тоже под угрозой. А мы зато союзника приобрели – такого отморозка, что лучше бы он и дальше оставался врагом. Как его энбоно столько лет терпели?

– Так же, как мы. С трудом. Попробуй определить перспективы, он нас не подставит?

– По-крупному – нет, но всяких пакостных сюрпризов будет сколько угодно.

Ответил Поль без запинки: должно быть, он уже сканировал будущее, и не один раз.

Сам Лиргисо куда-то исчез. Возможно, телепортировался к себе на яхту.

Тина подошла к окну, приоткрыла жалюзи. Метель улеглась, и множество дымков поднималось над крышами к низкому серому небу, как на пожарище. Эта картина вселяла тревогу, хотя на самом деле дымки свидетельствовали о том, что жизнь в Усонуше сейчас устроенная: у всех есть топливо, чтобы готовить еду и спасаться от холода. Кутакан с его мохнатыми шубами, листовками на улицах и архаичным способом отопления казался Тине миром странным и в то же время скучноватым – ей здесь делать нечего.

Она без интереса разглядывала крыши бараков внизу, придавленные пластами снега вперемешку с мусором, когда услышала доносящийся из соседней комнаты голос Лиргисо. Тот уже вернулся и разговаривал с Лейлой, а Ивена подошла к Полю, присела рядом с ним на подлокотник кресла и пыталась развеселить его историей про Ольгиного кота.

Голос Живущего-в-Прохладе звучал насмешливо и наставительно. Тина прислушалась: целый каскад едких цветистых метафор в могндоэфрийском стиле – если на переговорах он ограничивался сжатыми формулировками, то теперь дал себе волю.

Закрыв жалюзи, Тина вышла в коридор, остановилась на пороге и спросила, улучив паузу:

– Зачем достаешь девчонку?

Лиргисо сделал небрежный отпускающий жест, и Лейла поскорее выскользнула из комнаты.

– Тина, это ради ее же блага! – Он с налетом досады поморщился. – Сколько сил я потратил на то, чтобы обучить ее магическому искусству, а она пренебрегала тренировками. Вместо того чтобы наращивать свое могущество, она пользовалась каждым случаем, чтобы сбежать на прогулку, и Хинар потакал ей. Тина, это непростительно!

– Могу объяснить. – Тина села в кресло напротив и взяла у подъехавшего робота стеклянный цветок с шампанским. – Это ведь ты помешан на власти и могуществе, а многие в этом просто не нуждаются. Например, я. И Лейла тоже. Ее с самого начала привлекало не могущество, а недоступный для нее мир и все, что есть в этом мире. Короче, свобода.

– Свобода без могущества – опасная иллюзия, – не согласился Живущий-в-Прохладе.

– И Поля лучше не изводи.

– Тина, мы с ним квиты. Я не знаю более изощренной издевки, чем вызвать желание и не утолить его, а Поль именно так и поступает – полагаю, не только со мной.

– Он не виноват, что он привлекателен. Это от него не зависит.

– Тина, меня поражает твоя слепота! У него восхитительная пластика, неужели ты этого не видишь? Он мог бы стать стриптизером. А посмотри, как он одевается, – неброско, но с безупречной элегантностью, и тот, кто знает в этом толк, сразу оценит его стиль.

– Это у него в крови. У них в семье все дизайнеры, все обладают хорошим вкусом, так что ничего странного.