Должно быть, судьба услышала его и устыдилась. Помощь пришла неожиданно – вначале Саймон даже не понял, что это как раз она и есть. Орудием судьбы, надумавшей загладить свои промахи, стала пьяная компания, подвалившая к столику «Инфории».

Трое молодых людей, три девушки. Они блуждали по кафе в поисках свободных мест, и, когда проходили мимо, один из парней повернулся к товарищам, приложил палец к губам, а потом вдруг стукнул Эмми по затылку, после чего все расхохотались.

Медо молниеносно, с хищной змеиной грацией, выскользнул из-за стола, отступил и развернулся, выставив перед собой согнутые руки. Лейла вскрикнула и сжала кулаки. Хинар с безразличной миной сунул правую руку в карман. Саймон огляделся и прикинул, что в случае драки самое правильное действие – это заползти под столик к соседям.

– Во дает, идиот! – крикнул тот, кто ударил Эмми. – Ты чего, Эммануил, своих не узнаешь?

– Почему же, узнаю. – Эмми опустил руки, но его лицо оставалось холодным. – Я сейчас занят.

– Занят он! – подхватил другой парень. – Важным стал – усраться! Это, девочки, Эммануил Медо, самый выдающийся дурак сто пятого эфезамского колледжа. Дурак – это его призвание, его профессия, его главное отличительное качество! Правильно, Эммануил? Правильно, говорю?! Ты хоть покажи себя перед девочками, они, может, стопроцентных дураков ни разу в жизни не видели!

– Эммануил, ты, что ли, волосы покрасил? – ухмыльнулся третий. – Смотрите, у него же крашеные волосы! Вот умора! Медо, а ты, часом, не поголубел?

Все опять засмеялись – кроме невысокой черноволосой девушки с незийским сувенирным ожерельем из миниатюрных колокольчиков.

– Не надо! – попросила девушка. – Оставьте человека в покое. Здесь нет свободных столиков, идемте отсюда.

– Да что ты, Кейти, он же тупой! – возразил второй парень. – Эммануил тупой, как ботинок, мы в колледже всегда над ним ржали. Эммануил, а покажи девочкам, как ты думаешь! Изобрази титанический мыслительный процесс!

Саймон поднял взгляд. Он ожидал увидеть растерявшегося либо взбешенного Медо и в первый момент глазам своим не поверил: дебильно-добродушная физиономия, ни намека на агрессию или обиду.

– Чего вы тут делаете, ребята? – Голос Медо звучал простовато и немного невнятно – раньше он никогда так не разговаривал. – Отдыхаете, да?

Новый взрыв заливистого хохота.

– Ага, отдыхаем! – подтвердил первый. – Эммануил, пошли с нами? Покажешь девочкам, как ты пиво на спор пьешь! Помнишь, как тогда на выпускном?

– Перестаньте! – прошептала Кейти. – Не надо…

Две другие девушки смотрели на Медо с жадным ехидным ожиданием. Шиайтианин вынул руку из кармана, откинулся на спинку стула, плеснул себе в бокал похожего на компот вина – словно ничего не происходит, словно желтомордому на реноме босса от души наплевать. Зато Лейла хмурилась и кусала губы.

– Давайте извинимся и пойдем в другое кафе! – виновато взглянув на нее, потребовала Кейти, но остальные этот призыв проигнорировали.

– Эммануил, вали с нами! – поддержал приятеля третий парень. – Тряхнем стариной, а?

– Я тогда не останусь, – предупредила Кейти.

Она повернулась и пошла прочь, петляя между столиками, и скоро исчезла в переливчатой темноте элакуанкосской ночи. Второй парень едва не бросился за ней, но передумал.

– Эммануил, пошли развлекаться! – повернулся он к Медо. – А то без дурака в компании скучно!

– В общем, я это самое… с ними пойду, – все тем же голосом бесхребетного тупицы сообщил своим подчиненным директор «Инфории». – Надо же мне иногда поразвлечься…

«Я-то думал, ты чуть поумнее, – отметил про себя Саймон. – А ты действительно дурак. Иди с ними, иди, так тебе и надо!»

Он с удовлетворенной улыбочкой смотрел вслед удаляющейся группе. Лейла рванулась было за ними, однако Хинар ее удержал:

– Куда собралась? Сиди. Тебя он с собой не приглашал.

– Зачем он с ними пошел? – Она оперлась локтями о стол и встревоженно уставилась на шиайтианина.

– Босс время от времени нуждается в таких развлечениях. Это его личное дело.

– Этих ублюдков трое… пятеро, считая тех двух уродин, а он один, – озабоченно заметила девушка.

– Лейла, ты с ним знакома всего полгода, а я уже больше трех лет у него работаю. Ничего с ним не случится. Он вернется если не завтра, то послезавтра. Попробуй-ка вот эту закуску… Сразу и холодит язык, и щиплет, никогда такого не ел. Мне надо в Кеодос, а ты присмотришь за Клиссом. Через полчаса пойдем отсюда, я отвезу вас домой.

Саймон навострил уши: желтокожему надо в Кеодос! Пусть катится… А он тем временем выяснит у Лейлы, какой куш они предполагают сорвать.

Затаившись возле окна на втором этаже «Проспекта-Престижа», он наблюдал, как Хинар вышел из-под темной плоскости балкона, забрался в аэрокар; машина взмыла к небесам, отразив на мгновение свет пары фонарей перед входом. Саймон бросил в рот продолговатую бледно-зеленую (в полутьме она выглядела серой) капсулу хминка. Потом вытряхнул из упаковки и спрятал в карман капсулу нермала – ее оболочка представляет собой миниатюрный одноразовый инъектор; придется следить за тем, чтобы не уколоться. Иначе, вместо того чтобы узнать правду у Лейлы, он сам выложит ей всю свою подноготную.

Лейла смотрела на море ночных огней Элакуанкоса. Суженный в талии силуэт, еле прорисованный в полумраке. Услышав шаги, оглянулась через плечо:

– Почему ты не спишь?

Она привыкла разговаривать с Саймоном властно, как надзиратели в тюрьме, а он, в свою очередь, за восемь лет привык к такому обращению и не находил в этом ничего неестественного.

– Не хочется. Босс сегодня в кафе странно себя повел, тебе не показалось?

Девушка пожала плечами.

– Выходит, в колледже его держали за дурачка! – продолжил Саймон. – Ты заметила, как он стушевался, когда встретил бывших одноклассников? Все его претензии на аристократизм – это пшик, и вся его крутизна – тоже пшик. Видела, какой он был в кафе?

Лейла повернулась, прищурилась и процедила:

– Да кто ты такой, чтобы судить о нем?

– Я умный человек, вот я кто, – усмехнулся Клисс. – Лейла, ты мне вот что скажи… Ты не чувствуешь явственный такой запашок свежего дерьма?

– Хочешь сказать, что ты наложил в штаны? – Девушка смерила его брезгливым взглядом. – Спасибо, обрадовал. Туалет в подвале.

Саймону стало обидно: он давно усвоил, что Лейла – бесцеремонная невоспитанная дрянь, но сейчас она перешла все границы! Ей ничего не стоит ляпнуть вслух какую-нибудь гадость, до реакции окружающих ей нет никакого дела.

– Я выразился иносказательно! – бросил он раздраженно. – Ты, что ли, не понимаешь? Я имею в виду этот ваш проект с манокарской девчонкой. Невооруженным глазом видно, что вы мухлюете! Вам нужно не интервью, а что-то другое. Не боишься, что Джемина вас заложит?

– Во-первых, Джемина ничего не знала о проекте. Во-вторых, она умерла.

У Саймона пересохло во рту: они ведь и с ним так могут!

– Вы ее убрали?

– Она умерла от нервного истощения. – Лейла, что интересно, не удивилась вопросу. – Джемина была законченным трудоголиком и сгорела на работе. Когда ей стало плохо в офисе, Эмми вызвал «Скорую помощь», но врачи не успели.

Клисс отчасти успокоился: если бы смерть Джемины была насильственной, врачи бы сообщили в полицию. Случайность, чертовски выгодная для Эмми и его подельников.

Хминк начал действовать, мышцы Саймона наливались силой, тело стало легким и ловким. Он сунул руку в карман, за капсулой-инъектором. Только не уколоться!

– Лейла, скажи честно, сколько вам за это мутное дельце заплатят?

– Твой репортаж будет лежать на сайте «Инфории», мы раскидаем по Сети рекламу. Доходы зависят от количества посетителей.

– Да не гони ты, я же все понимаю!

Саймон выхватил капсулу-инъектор, ткнул рыльцем в обнаженное белое предплечье Лейлы. Та вскрикнула и отдернула руку. Получила она дозу или нет?.. Левую щеку Саймона обожгла пощечина, он отшатнулся и крикнул: