Она к нам наклоняется и шепчет:

— Да на влюбленных вы не тянете?

— Мы же в столовой — говорит Дима.

— А ты у нас стеснительный!?

— Провокаторша. — смеется Дима.

Поворачивается ко мне и глазами спрашивает можно.

— Нужно — шепчу ему я.

Он наклоняется, проводит своим носом по моему и целует. Нежно, тихо и спокойно. А хочется страстно и жадно. Ребята не обращают на нас никакого внимания. Все как будто так и должно быть. А ведь так и есть. Отстраняется и прижимает к груди. Мои руки лежат у него на коленях и я чувствую, как там образуется бугор и это от одного поцелуя только. Я провожу тихо рукой и он шипит мне в ухо:

— Ужасно тебя хочу.

— Я знаю. Я тоже. Я не понимаю, прошел день всего и этот кошмар, но такое чувство что тебя так долго не было….

— Я рядом. Я так благодарен тебе, что ты дала нам этот шанс.

— Мы же не виноваты. Не ты и не я. Ты не мог знать, что она оказалась такой. Да и подозревала ее только я и то под сомнениями.

— Виноват. Не доглядел…

— Дим, хватит брать вину, за поступки людей которые, этого не заслуживают. Я тебя не виню и ты перестань пожалуйста. Ты говорил что мы справимся.

— Обязательно, фиг я тебя кому отдам! Ты моя! Веришь мне!? — шепчет он.

— Верю…

Мне не нравится, что он винит себя за поступки таких противных людей. Ведь мы даже не подозревали о их подлости. И судя по взглядам Миланы и Артема — это не конец. Они не остановятся, пока не добьются своего. Знать бы чего?

— Эй, ребятки скоро звонок! Мы вызываем вас обратно! — громко говорит Кира, а все ребята начинают ржать громко. Все в столовой так на нас смотрят…. Я бы даже сказала пялятся. Никогда не любила популярность, новидимо придется привыкать.

— Идем — говорит Дима и встает.

Я поднимаюсь следом, берет меня за руку и мы выходим из столовой.

Последняя пара пролетает очень быстро. Выходим с девочкми из корпуса. На крыльце сидит компашка Золотарева. Проходя мимо они кричат что-то, но мы проходим без внимания. Идем на парковку, ребята уже там. Сегодня все на мотоциклах, кроме Олега с Ульяной. Олег не доверяет двухколесным монстрам.

— Ну что во сколько начало? — спрашивает Беркут.

— Давайте в семь, как раз через пару часиков. Отметим начало учебного года. — говорит Кира и идет к машине Олега.

— Так выступает как будто полноправная хозяйка…. — начинает ворчать Руслан.

— Будешь буднить, тебя не пущу! Кавказец — и захлопывает дверь машины. Олег уезжает.

— Вот же зараза, я ее утоплю сегодня в вашем бассейне — рычит он.

— Ты сначала туда пройди — смеется Беркут и помогает сесть Инне на мот.

Мы смеемся, рассаживаемся и стартуем. Обожаю эти моменты. Я сижу сзади обнимаю его, эти потоки ветра, мелькающе расплывающие пейзажи по сторонам. И его сердце отбивающее ритм вместе с моим. Это чувство полета, эйфории.

Четыре ярких мотоцикла. Четыре ярких пятна, это очень красиво, особенно, когда они виляют, перестраиваются.

С ним мне не страшно.

Я не отдам его, ей. Я уверена Милана, главная зачинщица всех моих бед. Но в этот раз чуть не пострадал мой Тёмный. Мой!

Только мой!

— Люблю тебя! — шепчу ему и обнимаю крепче.

Он останавливается на светофоре, поворачивает голову в бок:

— Я тоже! — тихий шёпот, долетает до меня.

Улыбаюсь!

А он срывается дальше и мы летим в сторону его дома. А ребята по разным сторонам. Стас повез Инну, а Руслан с Егором неизвестно куда.

Приезжаем к нему и поднимаемся в квартиру. Дима проходит и идет в сторону кухни, иду за ним. Он открывает балкон и прикуривает сигарету. Делает затяжку и выпускает дым в верх. Выходит на балкон, садится в кресло. Выхожу следом, но остаюсь стоять на месте у входа. Он смотрит в сторону, а потом поворачивается ко мне и придавливает своим взглядом. Делает последнюю затяжку и тушит окурок. Наклоняется вперед и ставит локти к себе на колени переплетая пальцы рук.

— Я не помню себя тем мальчиком до смерти мамы. Воспоминания такие мутные, что мне кажется, не было ничего. Я не помню себя настоящего. Вчера когда спал, я впервые за долгое время увидел маму. А я ведь её совсем плохо помню. За этот маленький срок, забыл её образ.

Он опускает голову и молчит. Очень хочу подойти к нему, но боюсь спугнуть момент. Ему нужно высказаться.

— После смерти мамы я стал конченным отморозком. Пьянки, драки, аварии, разбои. Мне доставляло дикое удовольствие доставлять отцу проблем. Все думал, быстрее меня не станет, быстрее у него начнется счастливая жизнь. У меня было столько всего, но на мне кроме синяков и царапин ничего не было. Ни одной серьезной травмы. Все доктора смеялись " везет тебе в рубашке родился". А меня это только еще больше раздражало. Каждый вечер дома был скандал. Я бесился, закрывался от всех. Посылал отца, ребят. Школу бы я не закончил, если бы не отец. Всегда во все влезал. Я ушел из дома, когда мне исполнилось восемнадцать. Ушел к Кате. Не мог видеть их фальшивую идилию. Он мне не верил, что она намеренно его увела. Она разрушила нашу семью, он мне не верил. Меня поглощала темнота. Я сдался, мне было так все равно. Однажды я прыгнул в тачку, разогнался на трассе и отпустил руль. Я перевернулся 11 раз, но это я сосчитал пока был в сознании. — замолкает.

Поднимает глаза на меня, смотрит в самую душу. С ресниц срывается слеза… У меня мороз идет по коже, я не уверена что хочу слышать продолжения. Раз он тут, значит все обошлось. Да, Злата гениально….

— Иди ко мне — он так тихо это сказал, я еле услышала. Оторвалась от стены и иду к нему.

Он протягивает мне руку, даю ему свою и он тянет меня на себя.

— Расскажешь, что было дальше? — спрашиваю аккуратно.

Он кивает и молчит. Я подожду.

— Я очнулся, практически сразу. Егор так сказал. У меня были только ушибы и ссадины. Машина вся была в огне, от нее мало что осталось…

— Егор?!

— Да, так мы познакомились. Именно он мне вставлял мозги на место. У него не плохо получалось.

— Получается он спас тебя?

— Да.

Я опускаюсь ему на грудь и утыкаюсь лицом в его шею. Целую место, где бьется пульс.

— Он меня спас и надавал тумаков. Сказал, чтобы я взялся за ум. Егор вырос в детдоме. Он работал в сервисе у одного частника, но сервис быстро прогорел. Я его выкупил при условии с ним на половину. Он согласился тоже со свим условием, что он мне вернет сумму, которую должен был дать изначально. Мы быстро раскрутились. У нас еще три сервиса в соседних городах теперь, в прошлом году расширялись. Потом ситуация с Катюхой. Один парень с её работы просто помешался на ней. Следил, преследовал. Мы с ребятами ее охраняли. Но однжды не досмотрели. Он похитил и увез её на дачу к свое матери и держал в подвале. Мы успели, отец помог. Его начальник охраны работает четко. Все обошлось, но морально Катюха была разбита. Одно время мы с отцом даже нормально общались. Я даже стал, спокойно его воспринимать, но потом опять влезла его… И все опять вернулось на круги своя. Катя ему говорила, что она препятствует нашему с ним общению, но увы. Ей он верит больше.

— Но почему, она ведь получила твоего отца, что еще ей надо? — спрашиваю я.

— Чтобы меня не было в его жизни, я сын той женщины которую он любил до нее. Она мне так и сказала однажды, что она сделает все, чтобы меня не было в их жизни. Никаких воспоминаний из прошлого. У них родилась дочь пять лет назад.

— У тебя есть сестра? — он напрягается.

— Я её не знаю…

— Она не позволяет?

— Нет, но я и сам не хочу. Чему я могу научить ребенка только скандалам, дракам. — усмехается он.

— Дим перестань быть так к себе строг. Ты очень хороший. Ты пытаешься казаться грубым, злым, но это не так. Не нужно этих масок. Ты меня прости конечно, за то что я сейчас скажу. Но твоя мама поступила эгоистично, едь у неё был ты, а она получается выбрала твоего отца!?

— Я тогда гнал по трассе, после скандала с отцом. Ехал к ней на кладбище, там всегда я быстро успокаивался. Но я увидел тебя, когда ты мне открыла визор, ты как лик святой показалась мне, вся в обрамлении лучей. Такая красивая с голубыми глазами. Моя светлая девочка! Ты мой маяк, мое успокоение. Вчера, когда я думал, что ты меня и слушать не захочешь, ты меня удивила. Сама вышла, убитая вся, я так испугался. Что я погасил в тебе этот свет. Я так боюсь сделать тебе больно…. Так боюсь тебя потерять… Я думал я Милану разорву в клочья там, когда проснулся. Думал это ты лежишь рядом со мной, ведь я не помнил дошел я или нет. Не дошел…. Теперь мне страшно, что однажды ты, так вот раз и исчезнешь…