— Что за хрень? — Ефимов с удивлением почесал щеку.

— А вот такая, брат Федор, — Альберт достал новую сигарету, совершенно забыв о полной рюмке. — Удалось узнать, что за шустрый малый там обосновался. Оказывается, не хрен собачий с горы, а целые княжич!

— Проблема, — сразу сообразил Федор. — Высокородные на сделку не пойдут. Если взяли развалюху, значит, имеют на нее виды. Чей княжич-то?

— Да Мамонов, сын якутского князя, — небрежно ответил Альберт, не заметив, как затянулись злобой глаза у Ефимовых, причем, у всех троих.

— Точно? — Федор лихо осушил рюмку и закусил ароматной грудинкой.

— Ты чего так напрягся? — усмехнулся Воскобойников, окутываясь дымом. — Знакомы?

— Даже слишком, — процедил Ефимов. — Из-за него и попал в клещи ГСБ. Мытарили больше месяца, как вообще в тюрьму не загремел.

— Ага, слышал про тебя, но не думал, что причиной ареста стало причинение вреда высокородному, — без усмешки произнес Альберт. — Морду ему набил, что ли?

— Скорее, он мне, — не стал раскрывать истинную причину, почему его упекли в подвалы Лубянки. — Да еще так дело обставил, обвинив меня в применении блокиратора… как его… Рипли!

— Серьезное обвинение.

— Из-за этого и мурыжили!

— Хочешь долг вернуть? — пристально взглянул на него Воскобойников.

— Мечтаю, — отмахнувшись от предупредительного покашливания Кости, сказал Федор. — Но сдуру лезть на кулаки одаренного не хочу.

— Да и не нужно. Можно все попроще обстряпать. Судя по всему, княжич вложился в какие-то проекты. Вот и надо их уронить. Только чтобы он знал, за что пострадает.

— Там кто-то живет?

— Постоянно — один. Вороном зовут. С моими «волчатами» уже успел пообщаться. Видимо, за охранника там. Иногда на ночь остаются двое-трое мужиков. Тоже механики. Студия работает днем. Деваха там красивая периодически появляется. Машина у нее стильная, цвета шоколада. «Спектра». Видел я эту певицу. Достойная фигурка, скажу тебе.

— Певица? — голос Федора внезапно сел. — А имя ее не знаешь?

— Нет, не знаю, — покачал головой Воскобойников.

— Ну и гад же он! — вырвалось у парня, сообразившего, о ком идет речь. — Из-за него чуть на каторгу не угодил, а теперь еще и бабу мою увести решил!

— Ты про Анжелу, что ли? — удивился Архип. — Окстись, братец! Какая она тебе баба? Да еще с какого-то перепугу решил, что твоя! Дворянка самая настоящая, не тебя ровня. До сих пор успокоиться не можешь?

Альберт с интересом посмотрел на распалившегося Федора и незаметно кивнул Митяю, чтобы наполнил рюмки.

— Не думал, что подобные треугольники существуют, да еще такие страстные! — губы Воскобойникова тронула улыбка.

— Какой треугольник? — не сразу понял Ефимов.

— Любовный. Княжич, молодая дворянка-певичка и купчик.

— Ты говори, да не заговаривайся! — набычился парень. Сжав кулаки, он с угрожающим стуком положил их на стол. Вилки и тарелки подпрыгнули на месте. — Могу и приложить!

— Успокойся, Федор, — Альберт резко изменил интонацию. Теперь его голос звучал отрывисто и сухо, подобно щелчку кнута. — Мне плевать на ваши романтические отношения. Сами разберетесь. Я сюда пришел не водкой наливаться, а о деле говорить. Значит, так. Нужно в кратчайший срок разобраться с усадьбой Лифантьева. Сделать так, чтобы этот Мамонов сам продал землю, и причем, задешево.

— А с чего ты взял, что я буду помогать тебе? — выпитое стало сказываться на Федоре. Взгляд немного поплыл, речь стала растянутой. — Такой же купеческий сынок, как и все мы здесь. Назови хотя бы одну причину…

Воскобойников, сузил глаза.

— Из-за мальчишки ты попал в руки ГСБ. Этого мало? Сам только что скулил насчет бабы. Не хочешь поквитаться, вернуть ее себе? Сама судьба тебе хорошую карту подкинула, надо только правильно разыграть.

— Федька, не вздумай влезать в это дерьмо! — предостерегающе воскликнул Костя. — Мы только-только с властью краями разошлись!

— Малой, тебя здесь не спрашивают, — Кубинец оживился. — Брат сам решит.

— Я знаю, что ты увлекаешься боями, посещаешь тренажерный зал, — спокойно обратился Альберт к играющему желваками Федору. — Мне нужны крепкие бойцы, имеющие опыт «свалок». И ты, как никто другой, можешь уговорить их на плевое, в общем-то, дело. Разнести к чертовой бабушке мастерскую, поджечь дом. Княжич должен убедиться, что здесь ему не рады.

— На криминал толкаешь?

— Как будто ты им не занимался? — Альберт рассмеялся. — Незаконные «свалки» ведь тоже в своем роде криминал, только в легкой форме. За браслеты я уже не говорю. Это не каторга, а смертная казнь. Чего взъерошился? Знаю я, за что вас повязали на самом деле. Применение блокиратора против одаренного высокородного, так? Ну вот, а то строишь из себя невинную деву. Я же тебе предлагаю по-мужски разобраться со своим соперником. Заодно и перед певичкой своей авторитет повысишь. А то, небось, смеется над тобой.

Федор внезапно успокоился. Даже в разогретом состоянии он понял, что его чувствами умело манипулируют. Как ни странно, слова о мести были восприняты без излишнего душевного надрыва. Остатки злости, осевшие накипью, еще бурлили. Веди свою игру Воскобойников потоньше, он бы согласился сразу. На деле же выходило так, что его банально хотели использовать в качестве тупой боевой силы. Альберт оставался с чистенькими руками, а Федор, выходит, снова вступал на опасную дорожку.

— Тебе не обязательно там светиться, — дожимал Воскобойников. — Просто организуй ребят, объясни им, что именно предстоит сделать. Убивать никого не надо, расслабься. Нужно лишь войти внутрь, устроить погром и поджечь дом. Только с умом. Пусть следователи грешат на электропроводку или магическое баловство, раз княжич из одаренных.

— Хреновая идея, Федя, — не унимался Костя.

— Чем расплачиваться будешь, Альберт? — старший Ефимов, кажется, что-то решил для себя.

— Говори свою цену.

— Закупка новых силовых тренажеров и экипировку для контактных боев. Пятьдесят полных комплектов.

— По рукам, — согласился Воскобойников, долго не раздумывая. — Давай завтра с тобой встретимся тет-а-тет и обсудим детали. Заодно свожу тебя, посмотришь своими глазами, дашь расклад. Вдруг я чего упустил.

После выпитой в знак договоренности рюмки водки он вдруг заторопился, и в сопровождении Митяя покинул ресторан. Как ни странно, Кубинец остался с братьями. Архип накинулся на Федора.

— Ты совсем головой поехал? — набычившись, он сжал кулаки, такие же увесистые и со сбитыми костяшками. — Какого хрена согласился? Только не говори, что ради клуба!

— Почему бы и нет? — усмехнулся Ефимов, думая о чем-то своем. — Содержать клуб тяжело, хоть купеческая гильдия и выделяет средства. Но их не хватает полностью переоборудовать залы. Ты хотя бы слушал, о чем речь идет? Воскобойников заключил сделку с Морозовыми. Знаешь, кто это такие? Очень серьезные люди, почти вся западная часть Москвы построена ими. Вот и хочу, чтобы они раскошелились.

— Правильно, — поддержал его Кубинец. — У них денег куры не клюют. Каждую пятницу в «Яре» гулянки устраивают, цыган на всю ночь приглашают. Лотереи устраивают, разыгрывая две квартиры в каждом новом доме.

— Для своих? — хмыкнул Костя, обгладывая мясо с бараньей косточки.

— Почему? Все по-честному. Покупай билет и участвуй. Цена символическая, даже простолюдины могут позволить себе рискнуть.

— А если выигрывают?

— Ну так и получают сертификат и ключи, — пожал плечами Кубинец. — Императорская программа переселения действует, комар носа не подточит. Никто же не знает, что пятикомнатная квартира в элитном районе города требует ежегодной оплаты земельного налога. А она нехилая, скажу вам. Покорячится какой-нибудь заводчанин годика два, выплачивая неподъемные деньги за роскошь, а потом плюнет и согласится продать ее в два раза дешевле номинала. Поверьте, там сразу покупателей с десяток появляется.

— Хитро, — покачал головой Федор и почесал щеку.

— А главное, не подкопаешься, — Архип усмехнулся. — Морозовы за свою благотворительность еще и льготы по налогам получают. Поэтому Воскобойников и возбудился, тоже хочет примкнуть к этой схеме.