Поболтав пару минут с Лопатой и в очередной раз убедившись, что ее голос вызывает у бойца реакцию помучительнее абсистентного синдрома, Лика добралась до отведенного им с Леной закутка и рухнула на койку.

Сон не пришел.

Эта страна… или часть России, с кровью вырывавшаяся из материнского лона, как зародыш, неотвратимо стремящийся из мягкого уюта к блеску холодного кафеля или металлической рези хирургических инструментов… Она душила влажным резиновым воздухом. Давила колесами «бэтээров», шевелилась призраками прошлого. А настоящее не начиналось, не виделось, не ощущалось.

Из комнат доносились раскаты храпа. Иногда они стихали, и Лика различала негромкие шаги бойцов, впечатывавших в черный гудрон крыши рифленые подошвы.

Окажись сейчас рядом Лопата – плащ его тренированного тела накрыл бы Лику целиком и полностью, безо всяких упреков, и совесть бы не кусалась. Когда не остается ничего, кроме боли и страха, – очень хочется почувствовать хоть что-нибудь. Вспомнить, что все это есть – губы, пьющие поцелуи, горящий от ласк животик, огонь нетерпеливого предвкушения. Но в этом не было бы ни капли страсти. Только животное звериное желание – жить.

Редеющая ночь приоткрыла лицо посапывающей на соседней койке Лены. Даже сквозь пелену сна оно дышало удивительной красотой и силой. Изогнутые стрелки бровей, широкая кайма ресниц и ровный строгий профиль врезались в память мгновенно, и время застывало в любовании.

Лика приподнялась на постели, нащупала рюкзак, вытащила косметичку. Собственное лицо выглядело ужасно. На посеревшей бледной коже бессонница вычертила черные круги, лоб под светлой челкой вздулся розовым бугорком прыща с уже заметным светлым гнойничком.

Исправляющих ситуацию косметических средств у Лики имелось более чем достаточно, но первый шаг на этом пути – вода, смывающая пот, страх, усталость.

Поиски ванной успехом не увенчались, зато Вронская обнаружила раковину с краном в столовой. Оглядевшись, она поняла: бодрствующий у входа собровец умывальника не видит, саму дверь – прозрачную, широкую – загораживает колонна.

Одежда мягко шлепнулась на пол. Рыжеватая вода пахла хлоркой и гнилью одновременно, но, поскольку выбора не было, Лика подставила под тонкую струйку руки, взбила пену шампуня на волосах, протерла мочалкой грудь и спину.

Вернувшись в комнату, она повязала влажную голову припасенным еще в Москве черным платком. Очень хотелось спрятать светло-русые локоны, обычно отпускаемые на свободу. В них таилась угроза, провокация, опасность.

Тонкие стены пропустили командирский рык Дмитрия Павлова:

– Отряд, подъем!

Лена подскочила на постели, быстро сплела из темно-янтарного шелка тугую косу, потянулась за штанами, пробормотала:

– Девушка, да ты не ложилась. Тебя же по утрам обычно не добудиться. Какой дурацкий платок! Ты бы еще паранджу одела!

– Мне кажется, так, с закрытыми волосами, безопаснее.

– Глупости. Здесь так много мужчин и так мало женщин, что даже явные патологии внешности ни от чего не страхуют.

В столовой у раковины уже змеилась очередь. Оставив в ее хвосте Лену, Лика направилась к Доку, его руки ловко распечатывали пачки чая.

Сразу же замечталось о кофе, но Лика, умудренная опытом, предпочла промолчать о своем желании, заранее предполагая ответ. Будет, детка, тебе и кофе, и какао, и девять граммов между глаз.

– План действий следующий, – командир СОБРа отложил кусок хлеба с маслом, про который точнее следовало бы сказать кусок масла с хлебом. В его руках появилась карта. – Нам поставлена задача: усилить охрану площади во время проведения торжественных мероприятий. Группа номер один располагается в оцеплении и оказывает помощь в проверке документов и осмотре граждан, желающих присутствовать на митинге. Группа номер два разделяется. Часть бойцов в гражданской одежде рассредоточивается по площади. Вторая часть становится в оцепление у трибуны. Лена, твое место здесь.

Палец командира ткнулся в один из квадратиков возле прямоугольника площади.

– Это пятиэтажный дом, ты включена в группу прикрывающих снайперов. Виктор занимает позицию на крыше соседнего дома.

– А… я?

Глаза Дмитрия, обнаружив среди бойцов бледную Лику, сузились.

– На базе бы тебя оставить.

– Нет!!!

– Ладно. Станешь у трибун перед нашим оцеплением. И не шляйся там особо. Поняла?

– Поняла.

Кузов грузовика нещадно трясло на ухабах. Продырявленные фасады зданий в дневном свете выглядели особенно устрашающе. На флер ночи можно списать часть ужаса. Солнце проявляет пленку войны и выдает фотографии, соответствующие действительности. Боль прикрыть нечем.

Вдоль обочин дороги землю взрыхлили воронки, она напоминала нескончаемый ломоть дырчатого сыра. И Лика, не в силах выносить вида военных кратеров, отвернулась от амбразуры кузова.

В грузовике было куда теснее, чем накануне. Облаченные в бочонки бронежилетов бойцы стали массивнее, но сами не ощущали неудобства. Только на скамейки вдоль бортов все не уместились, некоторым пришлось опуститься на пол.

У ног Лены и Виктора стояли чехлы с винтовками. Снайперы ожесточенно спорили.

– Что за подход к работе? – горячилась Лена. – Мы сейчас впервые увидим позицию. Там хоть предварительная проверка проводилась? Чердаки опечатаны?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.