Я почувствовала легкое прикосновение к своей руке пальцев Ахмеса.

– Рад, что ты жива и невредима, моя госпожа, – прошептал он.

Я посмотрела на него не без удивления и изрекла в подобающей манере:

– Наши Ба на Небе. Что с нашими телами не понятно. Так что я бы не была столь оптимистичной. И кстати, почему мы все идем именно в том направлении?

– Потому что я так сказал, – он тоже улыбнулся, – А ты всегда идешь за мной. Хотя никогда этого и не признаешь.

– Вот еще! Забыл, что я выпила зелье, чтобы сбежать от тебя.

Он показательно развел руками и заявил:

– И вот где мы все!

Бесит!

– Знаешь, что я думаю? Я уверена, что все вот это не моя ошибка, а твоя – я неопределенно махнула в сторону. Тут в любую махни будет неопределенно. Кругом черный туман.

– Интересно, и в чем я ошибся?

– Тебе с самого начала не нравилось, что я поехала в столицу. И ты узнал о моем плане. А потому подпортил мне зелье, чтобы мое Ба не смогло переместиться в тело Мутемуйи.

– Если бы я взялся портить твое зелье, то рассчитал бы все правильно. Ты оказалась бы в теле рабыни и провела ту ночь со мной, – прорычал Ахмес, – Может быть хоть так поняла, от чего бегаешь.

– И что пошло не так?

Ахмес вдруг перестал шипеть рассерженной гадюкой, и ответил нормальным, даже усталым человеком:

– Не знаю. Я понятия не имел о твоем дурацком плане. Ты ведь держала его в тайне, разве нет? Я услыхал о нем от Неши, когда она прибежала и начала верещать, что в тебя вселился демон.

– Ну, тогда версия номер два, – я пожала плечами, – Ты вызвал демона, и он вышел из-под контроля.

– Хм… – он посмотрел на меня с интересом, – Я помню тот трактат, с которым мы играли в детстве. Последние дни я думал о нем все чаще и чаще. Если честно, я подозревал тебя в том, что ты вызвала демона, и он вышел из-под контроля. Хотя еще десять дней назад эта старинная писанина казалась мне проделкой старинного шутника. Там такие дурацкие ингредиенты: кровь мертвого крокодила и порошок бирюзы смоченной слюной пустынной собаки и зарытой на три часа в пустыне в полнолуние.

– Зарытой на локоть, – я усмехнулась.

– Вот именно. В детстве это была отличная игра, но обретя знания я понял, что рецепт не более, чем розыгрыш.

– И все же демон каким-то образом попал в наш мир.

– В какой-то из миров, – поправил меня Ахмес и слегка кивнул на шедшую за нами парочку, – Эти люди не из нашего мира.

– Из нашего, – я вздохнула, – Только из далекого будущего.

– Ты была в нашем будущем? – его глаза расширились.

Только вот порадовать мне его было нечем:

– Нас там уже тысячи лет как нет. И богов наших давно забыли.

– А что же там есть? – он выглядел потрясенным.

– Интернет, телевизор, тик-ток, высокие дома и очень быстрые повозки. И Амрит Дубей, – я усмехнулась, снова оглянувшись на идущих рядышком Дашу и Романова. Кажется, они встали на путь примирения. Во всяком случае Саша смотрел на Дашу с нескрываемым обожанием.

– Он Амрит Дубей? – Ахмес деловито ощупал на поясе все представленное оружие, словно выбирая, с каким кинуться на несчастного парня.

– Нет, что ты! Он всего лишь Саша Романов, простой студент. А Амрит Дубей настоящий принц.

– У тебя с ним что-то было?

- О да, – смех сдерживать становилось все труднее. Ахмес так уморительно свирепел, – Я перед ним голой танцевала.

– Демоны Дуата!

На этом интригующем моменте разговора мы вышли к Реке. А потом увидели божественную ладью. И сразу многое поняли. За исключением одного, как же все-таки демон проник в мир людей?

Романов подошел к причалу и ткнул ладью в обветшалый бок. И палец его провалился в трухлявую обшивку.

– И что все это значит?

Он задал вопрос нам обоим, но отвечать взялся Ахмес.

– Полагаю, это выход. Надо проплыть божественным путем до восточной точки горизонта. Иначе в мир людей отсюда не попасть.

– Божественная ладья? – Сашка еще раз ткнул пальцем в обшивку, снова проделав в ней дыру, – Это хуже, чем пенопласт. Нам понадобится куча богов, чтобы привести судно в порядок.

Ахмес показательно огляделся и растянул губы в улыбке:

– Как видишь, богов тут нет. Только лодка.

– А что будет, если мы утонем в этой реке?

Мы с Ахмесом переглянулись. Хороший вопрос.

– Никто не знает. В наших текстах нет об этом ни словечка, – я развела руками, – Вполне возможно от нас ничего не останется кроме малой частицы Ах, которая будет ждать миллионы лет в предвечном океане Нун, чтобы вновь обрести дар жизни.

– Не вариант, – скривился Романов, и резюмировал, – Мы с Дашей остаемся на берегу. Пойдем поищем Феллини с Тарковским. У меня к ним несколько вопросов…

Хороший поворот, спасательная операция отменяется, потому что жертвы катастрофы отказались от помощи. Я усмехнулась, я уже говорю как диктор телевизионных новостей. Все-таки здорово, что мне повезло прожить в двух временах. Пусть и недолго.

– Романов, ты дебил? – Даша тоже подошла к лодке и осторожно тронула ее трухлявый бок, – Даже если ты обретешь тут всю мудрость мира, ты не станешь живее на земле. Сейчас мы там между жизнью и смертью. И если не пройдем путь богов до восточной точки горизонта, мы погибнем. Будешь тусить тут вечно с дурацким Оскаром в руках. И с этой тупой бабочкой на шее. Напомнить тебе, что это не твои реальные достижения, а только мечты. Там на земле ты все-еще студент института культуры. Таким и останешься, если не струсишь проплыть по этой Реке.

Сильная речь! Даже Ахмес расправил плечи. Даша огонь! Сашка же заметно смутился и выронил золотую статуэтку. Та брякнула о бревна пирса и исчезла в темноте. Впрочем, уже через пару секунд снова настойчиво возникла у него в руке.

– Небмаатра, да будет он жив здрав и невредим, в нее влюбился, – шепнул мне на ухо Ахмес, – Да и весь двор не прочь был перейти на ее сторону.

– Она неплохо бы меня заменила, – согласилась я.

На это Ахмес посмотрел на меня своим особенным жгучим из-под ресниц взглядом и прошептал:

- Никто тебя не заменит, Фриш. Ты огонь моего сердца.

Стало жарко, даже душно. А по спине побежали совершенно неуместные мурашки.

Что до Романова, то он как раз наоборот, скис. Наверное, наконец, понял, что ему не выбор предлагают, а единственно возможный путь домой. Сделай или умри. Как я уже успела понять, в его мире это дикость. Современники Саши живут в свое удовольствие и не склонны к подвигам. Но под требовательным взглядом Даши этот разнеженный мальчик вдруг взял и перепрыгнул через борт лодки.

– Тут получше, – сообщил он спустя минуту, как следует потопав по днищу, – Если не тыкать пальцами в борт, может и не потонем. Ух, ты!

И вдруг в его руке оказался меч. Слегка изогнутый, с широким лезвием и толстой рукоятью. Мы с Ахмесом застыли в немом изумлении. А меч ожил, загорелся настоящим огнем. И Романов держал его, излучая лицом смесь ужаса и восторга.

– Что это за фигня?! – заорал он, размахивая им из стороны в сторону.

Ахмес прыгнул на борт. Нагнулся на мгновение и возник вновь перед нами с таким же огненным мечом в руке.

– Они все еще действуют, – выдохнул он с радостью мальчишки, заполучившим ключ от отцовского сарая, – Это так…

- Круто! – закончил за него Романов.

Мы с Дашей переглянулись. Мне кажется, сейчас мы обе были уверены в том, что путешествие без мужчин прошло бы куда спокойнее.

Глава 34. Даша

Ладья оказалась небольшой. По размерам уступала современной однопалубной яхте. В центре нее совершенно неуместно торчал остов трона, который по всем канонам должен быть золотым, но истлел ржавчиной как китайская дешевка. Балдахин над ним тоже превратился в воспоминания, от которых остались четыре кривые палки по контуру.

Парни взяли весла, оттолкнулись от пирса, и лодка поплыла. Река уносила ее в непроглядную мглу. Было жутко. Ахмес и Сашка ни на минуту не расставались с обретенным оружием, то победно размахивая им над головой, то свешиваясь с носа и выставляя над водой, чтобы посмотреть, что там впереди.