Когда Андрея Елфимова положили в госпиталь с приступом аппендицита, то он вернулся в часть только через 2 недели. Его жена Акулина Лукьяновна рассказала, что в его отсутствие к ним в общежитие приходили люди из особого отдела полка с понятыми и делали в комнате обыск. Акулина недоумевала: «Что у нас можно искать? В комнате только стол, кровать да сундук». На следующий день к Андрею подошёл начальник особого отдела полка и позвал его к себе в кабинет.
– «Ни слова никому из того, что я тебе сейчас расскажу. Вот смотри, кто на тебя донос написал».
Он достал из папки бумагу и показал Андрею. Это был ложный донос лейтенанта Ефименко на лейтенанта Елфимова. Ефименко писал в доносе, что лейтенант Елфимов готовит террористический акт, для чего прячет патроны от пистолета ТТ в своей комнате.
– «Но ведь это – чушь, брехня, какие ещё патроны?»
– «Были патроны, Андрей, были. Когда донос поступил в особый отдел, и я пришёл с сотрудником и понятыми в твою комнату, я понял, куда этот негодяй мог подбросить тебе патроны. Кроме сундука – больше некуда было. Я посадил помощника за стол писать протокол, пока он записывал в протокол данные понятых, я первым делом открыл сундук и сразу увидел коробочку с патронами от пистолета ТТ. Благо коробочка маленькая – я её спрятал в руке и незаметно положил в свой карман. Ефименко – провокатор. Остерегайся его. Он на любую подлость способен».
– «Ну, спасибо, земляк, ведь ты мне жизнь спас, век тебе буду благодарен».
– «Ну что ты, Андрей, мы с тобой – кровные земляки. Как я могу иначе».
Провокатор и доносчик Ефименко не знал, что по счастливой случайности начальник особого отдела приходился лейтенанту Елфимову земляком по Нижнедевицкому району Воронежской области. Более того, их родные сёла были рядом, и у них было много общих знакомых и общих друзей. Зимой от скуки молодые парни из этих соседних сёл, разделённых мелкой речушкой, выходили на лёд и дрались друг с другом на кулачках. Андрей Елфимов был хорошим бойцом, и парни из соседнего села знали и уважали его. Дрались до крови, но обид друг на друга не держали. Иногда после кулачек совместно выпивали немного самогона, и совместно смеялись над прошедшей битвой. Бой на кулачках был одним из немногих традиционных развлечений в русских деревнях.
Не мог начальник особого отдела предать своего кровного земляка. Рискуя собой, он спас лейтенанта Андрея Елфимова от неминуемого расстрела за «подготовку теракта».
Несмотря на обещание, Андрей не смог утаить от жены, что провокатор лейтенант Ефименко написал на него ложный донос. Акулина Лукьяновна по секрету рассказала жене другого офицера про ложный донос. В результате все офицеры и их семьи в скором времени знали, что Ефименко – провокатор и доносчик. Доносчика стали обходить стороной. Не сговариваясь, доносчику объявили бойкот. Офицеры с ним не здоровались, не подавали руки, не разговаривали, обходили стороной как зачумлённого. В самом деле – поговори с таким о чём-либо, хоть о погоде, так он на тебя донос напишет, что ты ругал советскую власть или товарища Сталина. Уж лучше от провокатора и доносчика держаться подальше и ни о чём с ним не разговаривать. Провокатор Ефименко понял – он разоблачён. Житья в этом полку ему не будет. Он написал рапорт о переводе его в другую часть. Его перевели в другую часть, под Ленинград. Но в армии существовало «армейское радио». Офицеры из разных частей встречались на учениях, общались в командировках, и, в конце концов, о провокаторе и доносчике Ефименко стало известно в его новой воинской части. Ему был негласно объявлен бойкот, такой же как в Новоград-Волынском. Все сослуживцы стали его избегать, как прокажённого. Доносчик понял – они всё знают. Он понял – так будет везде. Доносчик лейтенант Ефименко уволился из Красной Армии.
А лейтенант Елфимов был переведён служить в г. Житомир. Когда он с бойцами находился в июне 1941г. в летних лагерях, немцы в первый же день войны начали бомбить Житомир. Семьи офицеров были эвакуированы за Волгу на станцию Чёрный отрог, а оттуда в татарское село. Офицеры, оставшиеся служить в Новоград-Волынском, и их семьи почти все погибли.
Андрей Елфимов в звании капитана был ранен, потерял глаз. Броневик, на котором он выехал на разведку и рекогносцировку, был пробит немецким снарядом. Кусок разорванной брони попал капитану Елфимову в глаз и застрял между глазом и верхней надбровной дугой. Осколок извлекли, но глаз начал слепнуть, и его пришлось удалить, чтобы не ослеп второй. После лечения капитана Елфимова направили сначала в Тоцкие лагеря учить пулемётчиков, а затем преподавателем пулемётного училища в г. Чкалов.
Начало войны и судьба одной семьи
Из Новоград-Волынского лейтенант Елфимов был переведён в 1940 году служить в Житомир. Когда он с бойцами находился в июне 1941г. в летних лагерях, немцы в первый же день войны рано утром начали бомбить Житомир. Была объявлена срочная эвакуация. К дому офицерского состава подъехала грузовая автомашина, и Акулина Лукьяновна с детьми и наскоро собранными вещами взобралась в кузов. Также быстро погрузились и другие семьи, но оказалось, что грузовик приехал за семьями офицеров другого полка, и пришлось жёнам офицеров пулемётного полка выгружаться. На грузовике на вокзал уехали семьи офицеров другого полка. Приехал другой грузовик. Снова вся семья быстро взобралась на грузовик. Но шофёр грузовика, узнав, чьи семьи погрузились, попросил выгружаться – снова это был грузовик для семей другого полка.
– «Всё! Хватит! Не будем мы больше выгружаться и ждать. Вези нас на вокзал. Ни за что мы с грузовика слазить не будем» – заявили жёны офицеров.
– «А, ладно, семь бед – один ответ, ещё ходку сделаю» – махнул рукой шофёр и повёз беженцев на вокзал. До вокзала он домчал за каких-то 10 минут и сразу помчал назад к офицерскому общежитию за следующей партией офицерских семей.
Эшелон, набитый до отказа беженцами, тронулся. Через несколько минут немцы начали бомбить эшелон. Поезд остановился, люди бросились в поле подальше от вагонов. В течение часа эшелон подвергся нескольким бомбёжкам, каждый раз поезд останавливался, люди бежали подальше от эшелона. Немецкие лётчики видели, что бегут от эшелона женщины и дети, но бомбили их и расстреливали из пулемётов. Когда семья возвращалась в свой вагон, то неподалёку от вагона увидела страшную картину: убитую взрывом женщину и её годовалого ребёнка. Было много раненных осколками. Акулина Лукьяновна сказала: «Всё. Хватит. Больше никуда не побежим. Убьют – так всех сразу вместе». Больше во время бомбёжек семья капитана Елфимова из вагона не выбегала. Но поезд упрямо шёл на восток и бомбёжки через несколько часов полностью прекратились.
За Волгой на станции Чёрный Отрог семьи офицеров выгрузились, и их на телегах отвезли в татарское село, где распределили на жительство по пустующим домам и по татарским семьям.
Акулина Лукьяновна вместе с тремя дочерями попала в пустующую татарскую избушку. В татарской деревне можно было очень дёшево купить хлеба, молока и некоторых других продуктов. Акулина взяла с собой в эвакуацию швейную машинку, и это умение шить давало ей небольшой заработок, хотя в татарском селе заказов было немного, но ей платили за работу продуктами, и семья не голодала. До начала войны она работала в полковой швальне, кроила и шила для офицеров шинели, гимнастёрки, галифе, а после работы дома уже на своей собственной швейной машинке она шила для жён и дочерей офицеров платья, юбки, жакеты и всё, что нельзя было купить в магазинах.
